Зов призрачных сердец - Татьяна Ма

ни конной погони, ни топота копыт, ни стонов тонущей в болоте Софьи, девушка не могла успокоиться. Сердце неистово колотилось о ребра. Ноги сами собой несли ее по дороге в сторону Хворостино.

В голове вспыхивали страшные картины: то Раде казалось, что из-за деревьев мелькнула тонкая, призрачная женская фигура в длинном платье, то между коряг вырисовывалась бледная рука, зовущая за собой в холодную жижу болота, то снова начинал звучать тот зов: «Помогите…»

Шум за спиной нарастал, и Раде стало по-настоящему страшно – так, что перехватило дыхание. Она споткнулась о корень дерева, торчавший из раскисшей от дождя земли, и только чудом не упала лицом в прошлогоднюю листву. Все тело сковал липкий мороз, а перед глазами будто поплыли тени. Ей казалось, что вот-вот из темноты вырвется целая конница – всадники с горящими ненавистью глазами, раздувающиеся от ветра плащи, копыта, отбивающие ритм ее встревоженного сердца. Она ощущала, что за спиной будто бы нависла сама смерть.

Рада в ужасе обернулась и вскрикнула…

Раздался резкий звонок мобильного, и засветившийся экран прорвал поглотившую ее темноту. Рада вздрогнула, словно от щелчка по нервам. Телефон звонил громко, назойливо, уверенно. Морок сгустившихся за ее спиной фигур стал вдруг таять, стук копыт и лошадиное ржание стихли, а вокруг воцарилась неожиданная, полная тишина – только шептал тихий дождь, да за деревьями мерцали желтые оконца усадьбы.

Она была так близко к дому – прямо возле поворота к аллее старых лип, ведущих к Хворостино. Видимо, испугавшись призрачной погони, она не заметила, как сбежала с дороги в лес, тем самым сократив себе путь.

Впереди, сквозь голые ветви деревьев отчетливо проглядывал знакомый полукруглый фронтон пристройки с избитыми временем колоннами. Рада зажмурилась, словно боялась, что и представший перед ней образ усадьбы – тоже морок. Но нет! Открыв глаза, она убедилась, что и правда оказалась рядом со старым домом.

Рада машинально нажала на кнопку приема вызова и услышала встревоженный голос Алексея:

– Рада? Где ты? Ты уже должна была приехать!

Вместо ответа она просто разрыдалась в трубку, облегченно, устало, отчаянно.

– Рада, милая, что случилось? – взволнованно крикнул Алексей.

– Ни… ничего, – совладала она с собой. – Машина сломалась, но я уже на аллее.

Через мгновение Рада увидела, как распахнулась дверь пристройки, и в свете лампы показалась высокая фигура Алексея. Она сама не заметила, как бегом бросилась к нему, как влетела в его объятия и прижалась, все еще вздрагивая от страха.

– Да ты вся вымокла, Рада, – пробормотал Алексей.

– Это ничего, ничего…

Ей вдруг снова почудился отдаленный стук копыт, и Рада, высвободившись из объятий Алексея, почти силой втолкнула его в дом и захлопнула дверь, закрыв ее на засов. Он удивленно всматривался в ее лицо.

– Ты бледная, словно саму смерть увидела.

– Я ужасно устала и, кажется… Кажется, я начинаю сходить с ума.

Алексей нахмурился, но ничего спрашивать не стал.

– Я приготовлю тебе горячую ванну, – сказал он. – Нужно тебе отогреться, чтобы не простудиться.

Она благодарно кивнула и поспешила в свою комнату за сухой и чистой одеждой.

В пристройке было тепло, отчего-то пахло свежеиспеченным хлебом, дровами, потрескивавшими в камине, и туалетной водой Алексея.

Когда Рада вошла в ванную, Алексей уже успел пустить горячую воду, насыпав в нее каких-то трав.

– Что это? – удивилась Рада.

– Даша сегодня принесла. Говорит, помогает при простуде. Можно добавлять, когда принимаешь ванну, а можно отваривать и пить вместо чая, – объяснил он и посмотрел на Раду. – Ну, ты купайся, а я пойду соображу нам ужин.

Рада кивнула. Когда дверь за Алексеем закрылась, она быстро скинула с себя сырую одежду и села в старую чугунную ванну. Вода была обжигающе горячей, но Раду все еще потряхивало. От холодного дождя, который вымочил ее до нитки? Или же от пережитого ужаса? Она долго сидела, зябко обняв колени, и смотрела сквозь пар на поблескивающие латунные краны, ощущая, как дрожь в мышцах постепенно сменяется успокоением.

Когда она, одетая в велюровый спортивный костюм, появилась в гостиной, что-то почти детское и светлое разлилось в душе. Огонь в камине лениво облизывал березовые поленья. Воздух был наполнен ароматами еды. Алексей хлопотал у журнального столика, который передвинул ближе к камину и расставил тарелки.

– Откуда такие вкусности? – удивилась Рада.

– Дашутка постаралась.

– Значит, она уже Дашутка? – усмехнулась Рада.

Алексей рассмеялся и подмигнул Раде.

– Еще чуть-чуть и я поверю, что ты ревнуешь.

– Думаешь, после того как я сама бросилась тебе на шею, теперь можно надо мной подтрунивать на скользкие темы? Так вот… В тот момент я бы бросилась на шею любому, будь это хоть Квазимодо, хоть…

– Хоть сам князь Хворостин? – Алексей изогнул бровь.

– Не говори мне про Хворостиных, – взмолилась Рада.

Он кивком головы указал ей на кресло.

– Давай-ка я сначала тебя напою и накормлю, а потом ты расскажешь, что с тобой стряслось на дороге.

Рада послушно села, чувствуя, как жар от камина проникает, казалось, в самые косточки. Алексей протянул ей кружку с чем-то дымящимся.

– Это что? – принюхалась Рада.

– Глинтвейн собственного изготовления по моему собственному рецепту, – с гордостью сказал Алексей. – Захмелеешь мгновенно, но зато точно не заболеешь.

– Я думала, я не заболею благодаря Дашиным травам.

– Ну, травы – это для профилактики, а это, – Алексей поднял свою кружку, – лекарство.

Они чокнулись, и Рада с удовольствием сделала глоток.

– А где Данила? Неужто уже спит?

– Сбежал, – покачал головой Алексей.

– Как это – сбежал? – изумилась Рада.

– Прошлой ночью он тоже слышал тот жуткий смех и сегодня наотрез отказался ночевать в усадьбе. Напросился на постой к Ивану Петровичу и Даше.

– Да уж. – Рада нахмурилась. – Знаешь, я теперь, кажется, поняла, почему в советское время усадьбу не тронули, не превратили в клуб и даже толком не разграбили.

Алексей кивнул.

– И почему наша нанимательница, Ирина Васильевна, побыв тут сутки-другие, теперь не может спать по ночам, – сказал он.

– Думаешь, она тоже что-то слышала?

– И видела, – уверенно ответил Алексей и серьезно посмотрел на Раду. – А что видела ты, Рада?

Наверное, глинтвейн Алексея уже подействовал и развязал Раде язык. Она рассказала Иволгину все, начиная поездкой в музей Зубаревска и заканчивая своими видениями на дороге…

Глава 38

1780 год

Запертая в своей комнате на втором этаже, княжна Елена долго сидела в темноте. Широкие наличники окон в сумерках казались толще: теперь они были не рамой, а решеткой, за которую нельзя выглянуть без разрешения. Князь Хворостин, отец ее, был где-то внизу, сначала шумел на весь дом и сыпал проклятьями, топал