Опекун. Тихий омут - Ана Сакру

– Ида? – Клюкин посмотрел на нее с изумлением.

– Вань, потом, – отмахнулась Ида, уже и вовсе не стесняясь быть такой фамильярной с ним при всех.

– Кхм, – Клюкин качнул головой, поправил воротник темной рубашки, снова воззрился на Кирилла, – Кирилл Станиславович, поздравляю с помолвкой, получается. Кстати это будет хороший повод о ней объявить. И пригласить всех подозреваемых. Всех ваших партнеров по слиянию, родственников, знакомых, всех! Дать как можно больше огласки, что это будет грандиозное событие, но одновременно мало охраняемое, ведь будут свои, да? Мы все устроим. Я вам нагоню спецназ, у меня будет такая возможность. Это лучше, чем трястись каждый день и надеяться, что снайпер не достанет. Подумайте…

– Да. Я согласна, – внезапно вклинилась в разговор Тая, притягивая всеобщее внимание, – Давайте попробуем, Иван Глебович.

– Тай, – шикнул на нее Кир, но девушка лишь отрицательно качнула головой, показывая, что не передумает.

– Вы даже не представляете, как меня гнетет эта постоянная охрана, эта тревога. Боишься все время непонятно кого и чего. Я хочу это закончить. Если ваш план хоть немного сработает… – нервно вздохнула и твердо закончила, – В общем я "ЗА".

Клюкин хмыкнул, смотря на Кира и указывая ладонью на Таю.

– А вы выбрали смелую девушку себе в спутницы.

– Скорее улетевшую, – беззвучно поправил Кир, тяжело смотря на Таю.

– Мне это действительно надо, Кирилл, я задыхаюсь так, в постоянном ожидании чего-то плохого, – зашептала Тая, глядя ему в глаза.

Он вместо слов выразительно покосился на ее живот.

– А ты подумала?? – проартикулировал, выгнув бровь.

– А что это меняет? Иван Глебович прав, под купол ты меня засунешь… навсегда… Мы даже не знаем кто и как долго… А если не сработает, то… – Тая облизала губы, – Сразу уеду, как ты предлагал. Но вдруг…Кир…!!!

Кирилл на это раздраженно вздохнул, потирая пальцами глаза. В это время Тамара принесла бутылку шампанского. Грохнула пробка. Пенный напиток полился в высокой бокал, ножку которого зажала в пальцах Ида.

– Что ж, решено? – подняла высоко фужер, обводя присутствующих царственным взглядом, – За планы и их воплощение. И, конечно, за семью, – снова покосилась на Таин живот и опрокинула бокал, выпив залпом.

33

После сдачи анализов Таю сразу повезли обратно в поместье Тихих. Никаких несанкционированных остановок. Никаких магазинов и кафе. Спасибо водителю Сергею, который, пока Тая была в клинике, забежал в кофейню напротив и купил ей там киш со шпинатом и горячий шоколад.

Пока мчались по городу, Тая, откинувшись на подголовник сидения, рассеянно наблюдала за проносящимися за бронированным стеклом полными жизни, московскими улицами. Лениво думала о том, что правы психологи. Нет лучшего способа сделать что-либо желанным, как это тебе запретить.

В эту минуту она бы многое отдала за то, чтобы выйти из машины на первом же перекрестке, прихватив с собой бумажный стаканчик с горячим шоколадом, и медленно пойти пешком. Бесцельно. Просто подышать душным городским летом, поглазеть на пестрых московских прохожих и насладиться разнообразием архитектурных решений вокруг.

А потом может даже прокатиться на метро, выйти в парке и покататься на каруселях. Никогда она не любила аттракционы, особенно те, где тебя пристегивают и раскручивают или запускают в воздух, а ты, совершенно беспомощный, почему-то должен визжать от восторга из-за того, что мир вокруг вертится до тошноты. Таин максимум были электрические машинки, где можно самой управлять или, лодочки на пруду.

А сейчас вдруг страстно хотелось. И казалось, что даже на американские горки она была способна решиться. Мечталось, чтобы ветер в лицо, чтобы адреналин, чтобы страшно, но ты точно знал отчего этот страх. И что он пройдет через пять минут. Что все это кончится.

Ты выдохнешь счастливо, рассмеешься от переизбытка чувств и, купив сладкую вату, выйдешь из парка довольный, сбросив накопившееся внутреннее напряжение.

Когда стояли на светофорах, Тая успевала заметить, как с любопытством и иногда легкой завистью поглядывают на их небольшой кортеж из трех машин прохожие. Так это было странно, ведь еще полгода назад она была по ту сторону стекла. И даже представить не могла, что будет по эту.

Принесло ли ей это счастье? Да, принесло, но жизнь не оказалась проще. Она была все так же сложна и запутана. Просто по-другому.

Тая положила руку на живот, в очередной раз прислушалась к себе и пытаясь уловить признаки зарождающейся жизни. И ей показалось, что она их чувствует. Какая-то вакуумная тревожная тяжесть. Трепетная и хрупкая. Которую необходимо оберегать.

Это чувство ответственности за чью-то жизнь было для нее совершенно новым, непривычным. Она ощущала, как медленно все ее мировоззрение меняется под его весом. Даже с бабушкой она не испытывала подобного, ведь о Лидии Михайловне полностью заботились врачи на деньги, которые Тая не сама заработала. То есть мало что зависело именно от нее.

Малыш же – совершенно другое.

Тая начала понимать, о чем ей говорил Кирилл, называя ее капризным ребенком, переложившим все свои проблемы на его плечи. Она вообще весь день сегодня прокручивала в голове многие его слова, поступки, действия и видела в них совсем другой смысл. И внутри только еще сильнее разгоралась любовь к этому мужчине. Тихая, глубокая, горячая. В ней вдруг появились нотки заботы, так созвучные с чувством материнства, пробуждающегося сейчас в девушке.

И она со стыдом осознавала, что раньше ведь и правда не думала, чего хочет сам Кирилл. Что Тая способна дать ему, чем помочь.

Она лишь жадно ловила его заботу. Требовала внимания, времени, красивых слов. Сама же считала, что ее тела и верности более, чем достаточно. А он как-то и не требовал больше, полностью поддерживая в ней это убеждение.

Он принимал ее со всеми особенностями и недостатками. И не просил меняться. Так у кого же из них тогда безусловная любовь?

И, выходит, права была Ида Леонидовна, приводя ей строчки из Библии?

В поместье Тая вернулась к полудню.

Заходя в дом, отметила для себя, что машина Клюкина с парковки исчезла. Хорошо бы и Ида Леонидовна куда-нибудь уехала по делам или же просто ушла отдыхать в свой домик, и Тае не пришлось бы обедать с ней.

Но робким надеждам девушки не суждено было сбыться. Стоило Тае разместиться в столовой, а Раисе поставить перед ней тыквенный суп с гренками, как двухстворчатые двери распахнулись, и Ида Леонидовна царственно вплыла внутрь.

Раиса, завидев хазяйку, суетливо кинулась ставить еще одни приборы. Тая, насторожившись, сдержанно кивнула и попыталась улыбнуться. Усилием воли подавила желание положить