Измена. Хочу тебя разлюбить - Чарли Ви

Я накупила продуктов, сделала закуски, приготовила мясо в духовке. К семи у меня было почти готово. Осталось только себя в порядок привести. Мне хотелось быть ярче Ксюши, чтобы взгляд Глеба даже не останавливался на ней.

Накрыть стол мне помогла Светлана Васильевна. К приходу гостей я была в полной боевой готовности.

Сначала с улицы донеслись мужские голоса, которые смеялись и перебивали друг друга. Потом к ним присоединился звонкий голос Ксюши. Я внутренне вся собралась.

Дверь открылась, и весёлая компания зашла в дом.

— София ты где? — громко спросил Глеб.

Я вышла из столовой. Поздоровалась со всеми. Мне было интересно как поведёт себя Ксюша. Сегодня она была в обтягивающем чёрном платье. Глаза сияли. Рука Макса по-свойски лежала на её талии.

— Добрый вечер! — поздоровалась я, не обращаясь ни к кому и, стараясь не смотреть на Ксюшу. Ксюша же, наоборот, пыталась поймать мой взгляд.

— Привет Софи! Классно выглядишь! — как ни в чём не бывало поздоровалась она.

— Спасибо ты тоже.

Я пригласила всех в столовую. Играла нежная ненавязчивая мелодия, а от стола доносился аромат свежеприготовленных блюд.

Судя по Ксюшиному виду, она совсем не мучилась угрызениями совести. Всё так же болтала весь вечер, флиртовала. А когда мужчины ушли в зал, и мы с ней остались наедине, она подошла ко мне.

— София, понимаю, что ты скорее всего на меня злишься, но я хочу извиниться. Не хотела стать камнем раздора. Извини.

Глава 40. Мы подруги?

— София, понимаю, что ты, скорее всего, на меня злишься, но я хочу извиниться. Не хотела стать камнем раздора. Извини.

— Яблоком раздора, — поправила я Ксюшу.

— А ну, наверно, тебе виднее.

Она заправила выбившийся локон за ушко, помолчала. Я думала на этом разговор закончится, и я смогу пойти за Глебом, но она вздохнула и продолжила.

— Я ведь хотела как лучше. Образумить Глеба, сказать, что он поступает нечестно по отношению к тебе. А он как баран упёрся “Я сам всё решу, нечего лезть в мои дела”. Хотел уйти, а я решила его остановить. Возомнила себе, что могу на него влиять, — она усмехнулась. — Но Глеб никогда не поддавался дрессировке. Он всегда решает сам, и давить на него нельзя.

Я молчала. Мне нечего было ей ответить. Сказать — да, я понимаю? Но это было не так, потому что я всегда придерживалась правила, что в чужую семью лезть нельзя. Или, может, она не считала нас семьёй.

— Глупо получилось. Надеюсь ты на меня не в обиде. Мне бы очень хотелось дружить с тобой. Я обещаю, больше вмешиваться в ваши дела не буду. Вот честно.

Слова, слова, пустые слова. Однажды подорвав доверие, восстановить его очень сложно. Я знала, что она младше меня. Да и я всегда была старше своих лет. Но мне надоело быть понимающей, доброй, всепрощающей. Надоело.

— Инициатива наказуема, — тихо произнесла я, всё ещё обдумывая как сказать ей, что доверительных отношений у нас точно не будет.

— Вот что верно, то верно. Значит, снова подруги? — она протянула руку и оттопырила мизинчик, будто мы в детском саду из-за игрушки поругались.

— Нет. Измена Глеба это одно, но я потеряла ребёнка. И это намного больнее.

— В том, что ты упала, виновата не я. Это Глеб тебя не удержал.

— Знаешь, Ксюша. Для взрослой дружбы тебе нужно ещё подрасти, а не детский сад устраивать.

— Ах, вот ты какая! Такая тихоня, а внутри вся гнилая. Я тут с ней помириться пытаюсь, а она на меня свысока ещё смотрит.

С каждым словом Ксюша повышала голос, и к концу фразы её было слышно по всему первому этажу.

— Думай что хочешь. Но на этом всё, — я старалась держать себя спокойно, хотя мне ужасно хотелось влепить ей оплеуху, чтобы она, наконец, стала взрослее. Вот только насколько я знала, ещё ни одно рукоприкладство не решило проблем. Ксюше необходимо было время, чтобы повзрослеть, а для этого надо было либо выйти замуж, либо родить ребёнка. А лучше всё сразу. Мир сразу меняется и больше не вертится вокруг тебя.

Громкий крик привлёк внимание наших мужчин. Первым в столовую влетел Макс и сразу бросился успокаивать Ксюшу, у которой внезапно скатились две большие слезинки. От такой наглости и лицемерия я даже растерялась. Посмотрела на Глеба, наши взгляды встретились. Он хмурился, радужка почернела, а моё сердце сжалось от мысли, что он встанет на сторону Ксюши и посчитает, что я специально её обидела.

— Что случилось котёнок? — тихо шептал Максим ей на ушко, а она притворно рыдала на его плече.

— София обвиняет меня, что это я виновата… что она ребёнка потеряла.

Красноречивый взгляд Макса, которым он меня одарил, довольно ясно показал, как сильно я упала в его глазах.

— Ксюша, не передёргивай слова. Я тебе сказала, что не смогу тебе доверять как раньше. И назвала причину.

— Ты врёшь. Просто увидела Глеба и пытаешься теперь вывернуться перед ним.

Я открыла рот, снова закрыла, словно рыба, которую вытащили из воды. Слова хороводом кружились в голове, но я не могла выцепить нужное.

— Ладно Глеб. Мы домой.

Макс повёл Ксюшу к выходу. Я думала, Глеб последует за ними, как должен был поступить хозяин дома и лучший друг, но он подошёл ко мне.

— Что случилось? — немного холодно спросил он.

— Если скажу, всё равно ведь не поверишь.

— И всё же мне бы хотелось узнать, чем тЫ так могла обидеть Ксюшу? — он специально выделил интонацией слово “ты”.

— Глеб, ты же знаешь, я не люблю врать. И я об этом ещё вчера сказала, что ради тебя буду вежливой. Ксюша этого не поняла. Она считает, что я должна моментально всё забыть и опять доверять ей как раньше. Но ведь так не бывает. На всё нужно время. А после этой наигранной истерики я вообще вряд ли с ней буду общаться. Я не ставлю тебя перед выбором, но если тебе дружба с Максом важнее, то нам нет смысла продолжать отношения.

Глеб посмотрел на меня долгим взглядом и обнял за плечи.

— Ну что ж. Придётся встречаться с ним где-нибудь в баре, на нейтральной территории.

— Так я не против Макса. Просто Ксюша со своим лицемерием просто выбесила, — я обняла его за талию и прижалась щекой к груди.

— Прям выбесила?

— Угу. Ей надо повзрослеть. Может, поэтому Макс и не женится на ней.

— Не поэтому.

— А почему тогда?

— Это секрет. Я