Полукровка - С. И. Вендел

тоже обращала на него внимание. Она с тревогой ждала его легких улыбок, находила очаровательным этот намек на вспышку его клыков. Хотя поначалу ширина его плеч и груди, возможно, пугала ее, она не раз представляла, как проводит руками по этому зеленому телу, ощущая его силу на себе.

Ей было немного стыдно за то, что она наносила мазь гораздо дольше, чем ему было нужно.

Сейчас на нем едва осталась царапина, заживающая гораздо быстрее, чем это возможно для человека. Мазь тут ни при чем, и это была пустая трата важного запаса, но она все равно пользовалась этим предлогом как возможностью прикоснуться к нему.

Она была бы более смущена этим, если бы не находила вид своей загорелой, но все еще персиковой кожи на фоне его зеленой плоти — завораживающим. Точно так же, как у людей с загаром и коричневым цветом кожи, зелень орков отличалась по цвету и текстуре. Его веснушки были темно-зеленого цвета, и она обнаружила, что его кожа действительно потемнела от солнца, она заметила разницу, когда он сменил тунику.

О, нет, я снова думаю о его груди.

Она пошевелила бедрами так тихо, как только могла.

Она должна была остановить это. Он был ее компаньоном, ее телохранителем. Возможно, он был бы рад авансу с ее стороны, но, возможно, и нет. Она не могла позволить себе потерять его сейчас, не тогда, когда она все еще была так далеко от дома. И мне нужно вернуться. Хотя они не сталкивались ни с чем опасным со встречи с работорговцами, путешествие все равно было трудным, и не только его сила и компетентность облегчали ей путь. Его общество помогало ей оставаться в здравом уме.

В своей жизни Сорча редко бывала одна. Да, она выкраивала день то тут, то там, иногда отсиживаясь у тети Софи, а иногда отправляясь в Дундуран навестить подругу Эйслинн. Именно туда она направлялась в тот день, когда ее схватили, а ведь она неделями предвкушала свой день в замке с Эйслинн.

В детстве у нее были и другие друзья, но по мере того, как росла ее семья и она сама, большинство отошли на второй план. Растения, которые были оставлены без питания, увядали и погибали. Но ее матери нужна была помощь, нужно было содержать конюшни. К счастью, Эйслинн, как дочери и старшему ребенку лорда Дарроу, не было отказа. Она сохранила их дружбу силой воли, и Сорча всегда с нетерпением ждала возможности навестить подругу и послушать долгожданные сплетни.

Несмотря на то, что Эйслинн Дарроу была немного старше Сорчи и, к отчаянию своего отца, все еще не была замужем. Имея младшего брата в качестве очевидного наследника, она не видела особых причин принуждать себя к браку. Вместо этого она заполняла свои дни делами, которые ей нравились, и продолжала учебу. Сорча могла часами восхищенно слушать, как Эйслинн потчевала ее историями о том, что она делала и о чем читала.

Были времена, когда Сорча сгорала от зависти к свободе, которая была у Эйслинн.

Выросшая на рассказах о подвигах отца-рыцаря и репутации благородного лорда Дарроу, Сорча иногда представляла себе собственные приключения. Путешествия по миру, выискивая интересных людей и истории.

Но все это были фантазии — она никогда бы не бросила свою семью.

По крайней мере, по своей воле.

И все же она здесь, все еще за много миль от дома, лежит в странном лесу у странной реки со странным мужчиной.

Ну, не такой уж и странный.

Сорча подперла руками подбородок и снова попыталась успокоиться.

Мысли об Эйслинн заставили ее задуматься о том, как мало друзей у нее было вне семьи. Как мало у нее вообще было всего вне семьи. Сорчу это не возмущало, она любила семью, но, возможно, это объясняло ее растущую привязанность к Ореку.

В самой страшной опасности в ее жизни этот мужчина предложил ей безопасность, и она приняла ее.

Он был ее компаньоном, союзником, а теперь, возможно, и другом.

Сорче нужны были друзья.

Ты же не фантазируешь о том, что друзья могут прижать тебя к ближайшему дереву.

Нет, но она возложила это на его плечи. В конце концов, они были великолепны. Как можно было ожидать, что она не будет мечтать о них, уютно завернувшись в свои одеяла?

Сорча вздохнула, чувствуя, что сон наконец-то захватывает уголки ее сознания.

Она заснула, уговаривая вести себя прилично. Держать руки подальше от орка и сохранить остатки мази. Скоро она будет дома.

11



Орек неподвижно сидел на валуне, немного злясь, но в основном забавляясь, позволяя Сорче продолжать суетиться вокруг него.

Он сказал себе, что это хорошее развлечение от предстоящего утра — ему еще предстояло выяснить, как она уговорила его сопровождать ее в человеческую деревню, на которую они наткнулись вчера. Им не помешали бы кое-какие припасы и еда, и хотя Сорча была согласна пойти туда сама, прошлым вечером она привела доводы в пользу того, чтобы он пошел с ней, чтобы действительно увидеть человеческий город. В мягкой темноте, когда ее лицо освещалось янтарным светом огня, ее доводы имели смысл.

Теперь, при свете утра, он не был так уверен. Ни одно животное не хотело идти навстречу опасности, и именно так это ощущалось, даже если она все утро рассказывала о множестве вещей, которые они могли там увидеть и купить.

Город был довольно большим, намного больше тех, что он встречал во время охоты. На старой карте, которую она раздобыла, это место называлось Кинвар, и Сорча сказала, что хотела бы посмотреть, что там есть. Орек подумал, что в ней могло бы возникнуть немного мрачного любопытства, встретят ли ее с такой же враждебностью, как в Биррине.

Взволнованное рычание подступило к его горлу при мысли о том, что кто-то оскорбит ее.

Желание защитить ее было главным фактором, заставившим его согласиться на этот довольно глупый план. Она объяснила, что в капюшоне и перчатках он вполне сойдет за человека. Да, большой, но он был достаточно человечен по форме и облику. Полноправный сородич-орк, с клыками, острыми скулами и выступающими носом, был бы сразу отмечен.

— Но ты, — настаивала она, — должен отлично вписаться.

Он не мог сдержать укол любопытства. Орек не боялся людей Кинвара, сомневался, что они вообще знали бы, что делать с орком, если бы узнали его. Чего он действительно боялся, так это того, что ситуация может ухудшиться. Он мог бы