Притча о судьбе - Мелли Т. Толлэм

Со вздохом я отстранился, напоминая себе, что терпение — ключ ко всему. Однажды она вспомнит меня. Однажды она все вспомнит, и я молился высшей силе, чтобы, когда это произойдет, она все еще хотела меня.

Низкий протестующий стон сорвался с ее губ, когда я прикрыл одеялом ее тело, подоткнув его.

— Скоро, жена, — пообещал я, прижимаясь губами к ее лбу.

Мне потребовалось все мое самообладание, чтобы отстранится, но это было правильно. Бросив последний, затяжной взгляд, я подошел к стулу в углу комнаты, готовясь к долгой и трудной ночи.

Наконец-то она была здесь, со мной, целая и невредимая.

Заснуть оказалось легче, чем ожидалось.

Глава 18

Далия

— Ты должен уйти, — прошептала я Брэндону.

За прошедший день он оживил некоторые воспоминания, будучи единственным, кто описал каждое душераздирающее предательство, с которым я столкнулась. Хотя я была благодарна ему за честность, я услышала более чем достаточно.

— Возьми их двоих с собой.

Брэндон опустил голову и осмотрел сады, убедившись, что никто не подслушал наш разговор. Женщины шли среди цветов, в то время как Редмонд и верховный король Страны Фейри стояли в стороне, их глаза следили за каждым нашим движением. Эйден отправил своих солдат прочь, настояв на том, чтобы оставаться рядом со мной, но, к счастью, Брэндон служил буфером между нами.

Однако им пора было уходить. Верховный король предельно ясно дал понять, что им недолго будут рады, и после краткого изложения того, как закончилась наша дружба, я была согласна.

В то, что я не могла поверить так это в предательство Эйдена.

— Ты уверена? После всего, что они сделали с тобой, после всего, что я сделал… Ты заслуживаешь возмездия, даже если мне придётся самому за это ответить, — Брэндон нервно поёрзал. — Я тоже предал тебя, Далия. Я сидел сложа руки и молчал, не желая предавать своего короля. Мне искренне жаль. — Он покачал головой. — Ты всё ещё не знаешь всей правды.

Я подняла руку, заставляя его замолчать.

— Я не хочу знать степень ущерба. У меня в голове слишком много всего, что борется за место.

Брэндон открыл рот, но замолчал, когда Райкен окинул его ледяным взглядом с другого конца сада.

Мои глаза метнулись на него, встретившись с его взглядом, когда жар окатил мои щеки.

Прошлой ночью я пошла к нему, ища и спотыкаясь в темноте, следуя по какой-то невидимой нити, которая была спрятана в глубинах моих снов. Хотя ночь была как в тумане, отдельные моменты оставались четкими — глубокий баритон его голоса, мягкие губы, прижатые к моей коже, шепот сладких обещаний. Напоминание обо всем этом заставило мое сердце учащенно биться даже сейчас.

Я чуть не умерла от смущения, проснувшись в его постели, но его не было со мной. Вместо этого он лежал в блаженном сне, его тело было скрючено, чтобы поместиться в маленьком кресле напротив меня.

Было странно признавать, но его присутствие обеспечило мне лучший сон, который у меня был за очень, очень долгое время. Когда я проснулась, мой разум прояснился, а мысли внутри были более стабильными и менее хаотичными. Однако, несмотря на спокойствие, которым он наполнил меня, что-то дикое таилось на периферии его ауры.

Пройдет совсем немного времени, и он сорвется, и я легко могу предсказать, на кого будет направлен его гнев: на Эйдена, Джорджа и Брэндона. Всякий раз, когда кто-то из них переходил ему дорогу, аура Райкена темнела.

Я прервала зрительный контакт с мужчиной и перевела взгляд на Брэндона.

— Я не знаю масштабов предательства, но я уверена. Забирай их и уходи, потому что, если ты этого не сделаешь, этот мужчина уничтожит вас без суда и следствия.

— Этот мужчина — твоя пара, — прошептал Брэндон, сжимая мою руку.

И он упомянул об этом. Он также упомянул короткие отношения с Эйденом, которые невероятно вышли из-под контроля. Хотя это был не первый раз, когда Брэндон упоминал Райкена как мою пару, это заявление поставило меня в тупик. Я всегда знала, что Малахия — моя пара — в конце концов, это была его метка притязания на моей шее, его цепь, прикрепленная к моему сердцу.

Я начинала верить, что моя жизнь с ним была не более чем ложью, особенно после того, как заявления о моей потере памяти оказались правдой. Но на данный момент в этом было слишком много непонятного.

Мой взгляд упал на Эйдена и Джорджа, наблюдая, как они вдвоем пробираются сквозь ряд живых изгородей.

— Отправляйся сегодня вечером, пока не стало слишком поздно.

Брэндон еще раз сжал мою руку и поцеловал в щеку. Прощание на данный момент, возможно, навсегда. Ему не нужно было повторять дважды.

К тому времени, когда я подняла голову, он был на противоположной стороне сада, что-то шепча остальным.

Я случайно бросила взгляд в сторону Райкена, надеясь, что он не помешает им уйти. Если уж на то пошло, я хотела этого. С ними было слишком сложно справиться, и они подбросили мне слишком много информации. Хотя облегчение, которое я испытала, узнав их, было недолгим, быстро исчезнув после нескольких минут общения в их присутствии. Эйден только и делал, что глазел на меня, а Джордж вел себя слишком надменно.

И все же я знала о них недостаточно, чтобы отдать их серебровласому мужчине.

Причин для беспокойства не было, потому что внимание Райкена оставалось прикованным ко мне, игнорируя двух мужчин. Мое сердце бешено колотилось в груди, когда я встретилась с ним взглядом, и нервная энергия пробежала по моему телу.

Даже здесь и сейчас я чувствовала связь, о которой говорил Брэндон. Всякий раз, когда Райкен приближался, боль натягивала струны моей груди, как будто я чувствовала его тоску. Прошлой ночью, это тоже было так сильно, что оставаться в стороне было невозможно.

Мускул на его щеке дернулся, когда мои пальцы прошлись по всей длине моей груди, медленно теребя кольцо на шее. Его прерывистое дыхание было слышно на другом конце двора, когда я поднесла кольцо к солнечному свету и осмотрела его.

Оправа из серебра и золота, инкрустированная драгоценными камнями — точь-в-точь как у него.

Я покачала головой и отпустила кольцо, позволив ему вернуться на прежнее место у меня на шее. Малахия утверждал, что оно от него.

События последних нескольких дней постепенно встали на свои места — загадочная речь о жене Райкена и его неспособности спасти ее, загадочные эмоции, не имеющие происхождения.

Малахия