Притча о судьбе - Мелли Т. Толлэм

Габриэллы, такая ослепительно яркая, что могла осветить любую комнату, в которую она входила. Я слышала обеспокоенный тон, подчеркивающий слова Эулалии всякий раз, когда что-то наполняло ее страхом. Однажды я столкнулась с навязчивой одержимостью, с которой Эйден, казалось, относился ко мне, настолько, что я умоляла Брэндона забрать его. И Брэндон… у нас уже много раз были разговоры, подобные сегодняшнему.

Но больше всего, я могла бы поклясться, что пряный аромат Райкена врезался в мою память, аромат настолько мощный и возбуждающий, что он угрожал разрушить барьер в моем сознании. Мои ладони вспомнили ощущение его твердого члена и мягкость его волос. Призрак его прикосновения отозвался эхом в нервах моей кожи.

Даже множество эмоций, подчеркивающих его речь — озабоченность, любовь, обожание и разочарование — уже звучали в моих ушах однажды.

Я помнила о нем все, но не все. Его присутствие было атакой на каждое из моих чувств в лучшем и худшем смысле.

Я больше не могла выносить незнания. Пришло время для ответов, даже если я не чувствовала себя полностью готовой к ним.

Я плюхнулась на свою кровать и закрыла глаза, медленно проваливаясь в ту пустую яму внутри, место, где обитала моя магия, а также моя связь с Малахией. Моя магия первой поприветствовала меня, извивающийся зверь, умоляющий, чтобы его выпустили. Извинившись, я прошмыгнула мимо золотого ада в поисках двух связей: одной — ярко-золотой с бордовыми нитями, а другой — в чернильной темноте…

Несуществует.

Ничего.

Там не было ничего, даже намека на связь.

Я глубоко вздохнула и переключила свое внимание обратно на темно-бордовую с золотом цепь. Звенья были натянуты, как будто большое расстояние угрожало их структуре.

Попытки Малахии наладить нашу связь были редкими и нечастыми, благодаря расстоянию между мирами и промежутку времени. Хотя он пытался достучаться до меня, я не решалась ответить.

Это правда, что я любила его так же, как солнце любит луну: так, что это вызывало печаль, разлуку, тоску и размышления. Я могла видеть одиночество, которое преследовало его душу, разбитое сердце и боль, и эти моменты, в которых он не желал ничего большего, чем исцеления. Исцеления его.

Но я никогда не могла посвятить себя этой миссии, и каждый раз я как будто обменивала свою совесть на его лекарство. Что-то удерживало меня от того, чтобы свободно отдаться ему… И на мгновение я подумала, что это как-то может быть связано с Райкеном.

Часть меня все еще верила, несмотря на явное отсутствие связи.

Дернув за темно-бордовую с золотом цепь, я решительно захотела ответов. Концы звякнули друг о друга, один за другим, вызвав рябь, которая прошла от моей руки к покрытому туманом концу.

Ответный рывок выглядел агрессивным, злым и озлобленным. Это был рывок, который говорил о многом больше, чем любые слова. В этом натяжении была ярость, движение, предательство и вспыльчивость, настолько сильная, что у меня перехватило дыхание.

Я не нашла бы ответов у Малахии, как бы сильно я этого ни желала.

Значить, я найду истину сама.

Легкий подвиг, учитывая серебристоголового мужчину, который приближался с каждым вздохом. Хотя между нами не было очевидной связи, я почувствовала его приближение. Нервная энергия сдавила мне грудь и закрутилась в животе — чувство, которое не было моим собственным. Между нами должно было что-то быть, чтобы я почувствовала все это.

Я села, скрестив колени и стала ждать его прихода.

Дверь приоткрылась, и появился он.

Наши взгляды встретились, когда он подошел к кровати, его грудь поднялась от глубокого вдоха. Я наклонила голову, когда он остановился передо мной, и заглянула ему в глаза.

— Я хотел бы попробовать кое-что, что могло бы исправить все, что сломано, — начал он.

Я затаила дыхание и рассматривала его. Его слова были загадочными, но я не могла не поддаться

— Хорошо, — ответила я, неуверенная в том, на что соглашаюсь, но надеясь, что это правда сможет все исправить.

Я так устала, так устала быть сбитой с толку.

— Закрой глаза, — сказал он глубоким тоном, от которого у меня по спине пробежали мурашки.

Мои веки затрепетали, закрываясь, и из-за отсутствия зрения прерывистое дыхание и мягкий шелест одежды эхом перекрывали стук в моих барабанных перепонках. Воздух дрогнул, когда он придвинулся ближе, и матрас прогнулся под его весом. Мозолистые пальцы коснулись моей челюсти, и мой рот приоткрылся от удивления.

Мягкие губы коснулись моих — осторожно, пробуя, смакуя, прежде чем отстраниться. Лишь мимолётный вкус, но он оставил меня жаждущей большего.

Я открыла глаза, чувствуя, как прохладный, пустой воздух прогоняет всякое подобие тепла. Моя рука поднялась, кончики пальцев прижались к моим губам, почувствовав покалывание.

Язык Райкена высунулся, словно смакуя остаточную сладость нашего поцелуя, и я проследила взглядом за его движением. Его горло дрогнуло, когда он сглотнул.

— Ты помнишь? Ты видишь, что было скрыто?

Связь — явно отсутствующая связь, о которой он упоминал не раз.

— Нет, — прошептала я, и мою грудь сдавило как камень. — Единственная связь внутри меня — это цепь из золота и бордового. Малахии.

В груди Райкена заурчало.

— Это никогда не должно быть цепью.

Яростная ревность заполнила пустое пространство возле моего сердца, еще одна эмоция, которая не была моей. Возможно, я неправильно истолковала эмоции Малахии по отношению к этому мужчине, стоящему передо мной, но мне не казалось, что эти чувства возникли от моей пары из Иного Мира.

Они исходили от Райкена. Ревность была написана на его лице, даже на теле.

— Ты думаешь, я твоя пара, — начала я. — Хотя я не могу найти никаких доказательств, я чувствую тебя… здесь… — я прижала руку к сердцу, затем подняла другую руку, двумя пальцами надавив на его грудь.

Нить натянулась под моей ладонью.

— Знаешь, мне понравился этот поцелуй. Твой вкус, твой запах, твои ощущения. Все кажется таким знакомым.

Я переместила руку и сжала в кулак его тунику, медленно притягивая его ближе. Затем, впервые за все время, что я могла вспомнить, предъявила требование.

— Сделай это снова.

Он не двигался, только смотрел на меня глазами, полными желания. Он хотел, но что-то удерживало его. Итак, я снова потянула за материал.

— Сделай. Это. Снова.

Он оказался на мне в мгновение ока, его губы прижались к моим, изголодавшись по вкусу. Я тоже умирала с голоду, хотя и не знала, откуда взялось это глубокое, неконтролируемое желание. Я хотела его больше, чем когда-либо хотела свою пару в Ином Мире.

Эта мысль подтолкнула меня к действию, заставив быть смелее, чем когда-либо прежде. Я