Саймон - Анна Есина

Он с преувеличенной пылкостью распахнул края блузки и жадно впился губами в кожу над лифом. Снял и бюстгальтер, и блузку, являя глазам нежные островки молочно-белой кожи.

Геля тихонько простонала. Её, конечно, радовало, что свет они так и не зажгли, но даже будь в комнате ярко, как в операционной, она бы не вспомнила о смущении. Разум воспламенялся от его ласк, по телу расходились волны дрожи. Низ живота тянуло от предвкушения небывалого удовольствия. Ей попросту некогда было задуматься, так ли она хороша и не отпугнёт ли любовника лишняя жировая складка. Она целиком отдавалась ощущениям.

— Сём?

— Я тебя… слушаю, — он спустился с поцелуями до самого пупка, встал на колени и неторопливо расстегнул пуговицу на её джинсах.

— А ты не мог бы, м-м, выпустить вампира?

Он замер, глянул на неё исподлобья, словно убеждаясь, что не ослышался, потом стянул с бёдер брюки.

— Только вначале предупрежу, что в облике вампира я чуточку… агрессивен. И если тебе больше нравится нежный секс, то лучше всё оставить, как есть.

Он снова поднялся к её лицу и облизал пересохшие губы.

— Я учту на будущее, когда захочется нежности, — Ангела хитро улыбнулась и провела языком по его шее от яремной впадины до подбородка.

— Авантюристка, — Семён тряхнул волосами и с лёгкостью выпустил наружу все инстинкты.

Геля тут же впилась губами в клыки, проталкивая между ними язык. Руки её споро избавляли вампира от остатков одежды. Они поменялись местами. Теперь Семён подпирал стену затылком, а она медленно блуждала по его телу губами и руками, наслаждаясь плавностью каждой линии и той таинственной дрожью, что сокращала всякий мускул на теле.

Он дал снять с себя джинсы и трусы, а потом подхватил на руки и понёс на кровать.

— Ещё у меня проблемы с терпением, — запоздало припомнил он, укладывая Ангелу на спину и накрывая своим телом. — Так что если ты хотела растянуть прелюдию…

Семён не договорил, провёл ладонью у неё между ног, тихо зашипел от ощущения влаги на пальцах, быстро снял мешающую ткань и медленно погрузился внутрь.

Геля выгнулась от невероятно тесного контакта, вонзила ноготки в его спину и быстро-быстро задышала, силясь пережить этот момент блаженства.

Он двигался плавно и не сводил взгляда с её лица.

— Не закрывай глаза, — попросил, лаская большим пальцем губы и подбородок. Остальными четырьмя держал её за горло. — Я хочу видеть, когда ты будешь близко.

Она старалась смотреть в глаза, пока он уверенно подводил её к краю.

— Ты укусишь, когда… — Ангела отвлеклась на долгий и протяжный стон удовольствия.

— Даже если ты будешь против, — он положил ей на язык большой палец и коротко велел, — сомкни губы.

Она стала ласкать ртом его палец, который двигался почти в одном ритме с бёдрами. Жар внутри неё расползался тугими кольцами. Грудь распирало от невыносимого томления. Геля крепче обняла ногами его тело и почувствовала первые спазмы.

— Сём, боже…

Он убрал руку от её лица, склонился к шее и медленно вонзил острые клыки в плоть. Сначала не было никакой боли, лишь усиливающееся наслаждение, которое стремительно перетекало в некое безумие. Потом она почувствовала дискомфорт, а затем и желание поскорее отодрать это от своей шеи.

— Больно, — слабо пожаловалась она, но уже спустя миг сорвалась на лёгкий крик удивления.

Мышцы внизу живота прямо-таки сжались в клубок и пустили по всему телу яркие волны экстаза. Геля выгнулась, жадно впилась руками в торс Семёна, который всё ещё двигался, уже не щадя ни себя, ни её.

А волны меж тем собирались в цунами. Эпицентром грядущего стихийного бедствия отчего-то стало именно горло. Тянущая боль трансформировалась в истому, пульсация между бёдрами достигла апогея. Тело съёжилось, а потом выстрелило таким острым и всепоглощающим удовольствием, что зазвенело в ушах, а из глаз посыпались красочные искры.

Семён оторвался от её шеи и глухо прорычал что-то вроде «а-агрх». Получилось невероятно приятно и возбуждающе.

Геля почувствовала, как внутри стало ещё более влажно и горячо.

Она попыталась выровнять дыхание, но быстро сдалась — лёгкие горели так, будто она отмахала не один километр по пересечённой местности.

— И как я на вкус? — с паузой после каждого слова спросила она.

Семён осторожно вышел, скатился с неё и быстро рванул на себя верхний ящик прикроватной тумбочки.

— Как ангел, — с улыбкой признался, залепив рану на шее пластырем. — Вкуснее никого никогда не пробовал.

Он уже вернул себе прежний облик и теперь сиял, как медный чайник. Даже в темноте было видно, как неистово блестят его глаза.

— Тебе ведь тоже понравилось? — спросил настороженно.

— Что? Нет, я стонала и кричала от боли и разочарования, разве ты не понял? — она засмеялась, легла на живот и в порыве нежности прижалась щекой к его рёбрам. — А если честно, так хорошо мне никогда не было. Я уже хочу повторения.

— Можешь эксплуатировать меня хоть всю ночь, — жертвенно предложил Семён и раскидал руки и ноги по всей кровати.

— Именно так я и поступлю, — Ангела устроилась рядом и потянулась губами за очередным поцелуем, который прервал оглушительный стук в дверь.

Казалось, кто-то не просто колошматил по двери кулаком, а целенаправленно бил по ней кувалдой с такой силой, что содрогались стены.

— Братец! Живо открывай! У нас ЧП!

Глава 13

Около двухсот лет назад

В туманном рассвете старого Иркутска, где золотые купола храмов отражались в водах Ангары, произошло то, что не должно было случиться. Дана, демон в облике юной девушки с каштановыми волосами и глазами цвета расплавленного янтаря, впервые спустилась в мир людей. Её привели сюда слухи о необычном ангеле, что в человеческом обличье врачевал больных в городской больнице.

Самсон появился в Иркутске два года назад — высокий светловолосый лекарь с неземной красотой и золотыми искрами в глазах. Он исцелял не только тело, но и душу, и молва о нём разнеслась по всему городу. Дана наблюдала за ним из тени, заворожённая тем, как легко он переступает границы между светом и тьмой, как его руки, созданные для того, чтобы нести благодать, касаются страждущих смертных.

Их первая встреча произошла в тёмном переулке возле больницы. Дана, изобразив потерю сознания, упала на мостовую, её губы были бледны, а дыхание прерывисто. Самсон, не раздумывая, бросился на помощь. Когда их глаза встретились, мир вокруг замер. В его ладонях она почувствовала тепло, которого никогда не знала — тепло, способное растопить лёд её души.