(не)вернуть. Цена искупления - Анна Гранина

На лице Дмитрия появляется облегчение и искренняя радость, словно я только что решил очень важную для него задачу.

— Большое вам спасибо, Максим Андреевич! Уверен, ваше выступление станет главным событием форума.

— Спасибо за доверие, — спокойно отвечаю я, поднимаясь. — Сообщите все организационные детали моей помощнице. Мы будем на связи.

— Непременно, — Дмитрий энергично кивает, тоже вставая, и снова крепко пожимает мне руку. — Ещё раз спасибо, что уделили время. Уверен, это вдохновит многих.

Он выходит. Спокойно. Без суеты. Катя закрывает за ним дверь. Я остаюсь стоять, сжав в пальцах приглашение. Пульс стучит в висках.

Вот ты и проявился...

Глава 31.

Вика

Свет бьёт в глаза мягко, но настойчиво. Эти лампы, расставленные по углам гостиной, будто изучают меня не просто снаружи, но изнутри, заглядывая и подсвечивая самую глубь моей души.

Всё здесь слишком выверено: идеальный свет, беспорядочно расставленные статуэтки и книги на полках, запах ванили и ландыша, лёгкий, почти неуловимый. В этой комнате все так как мне нравится. Но мне почему-то не хочется чтобы посторонние люди совали свой нос туда, куда им путь закрыт. Наверное, нужно было просить чтобы интервью было не в “Золотой роще”, а где-то еще.

На журнальном столике — чай, печенье, вазочка с черешней, которую Макс опять принёс вчера. Всё будто кричит: у нас всё в порядке. У нас уют, стабильность, семья. Смотрите и завидуйте!

Но мне не нравится, не пойму почему!

Я сижу на диване рядом с Максом. Между нами почти нет расстояния. Будто он подсознательно поддерживает и дает опору Непривычно что ли… Я успела отвыкнуть. Не потому что я отдаляюсь, нет. Просто пока так легче. Макс держит ладонь на колене, взгляд его спокоен, почти ледяной. Но я вижу, что пальцы напряжены, он сдерживает себя изнутри, под контролем каждая эмоция. Знаю его слишком хорошо, чтобы не заметить это.

— Итак, — улыбается Светлана, главная корреспондентка. Взгляд у неё прямой, профессиональный, чётко сфокусированный. Уверена, она не пропускает ни единого жеста, ни одного взгляда и даже взмаха ресниц. — Максим, Виктория, спасибо, что согласились принять нас в вашем доме. Начнём?

Я киваю, незаметно вздыхаю слегка пожимая пальцы левой руки мужа. Знак даю, и Макс отвечает: — Конечно.

Камеры уже включены, объективы направлены на нас. Светлана сидит напротив, рядом — оператор, звукооператор и помощница с блокнотом. Всё выглядит ненавязчиво, по-домашнему, но я чувствую, как напряглось всё внутри, как будто меня посадили под стеклянный колпак.

— Максим, ваша история - настоящая хроника восхождения: от предпринимателя малого бизнеса, бизнесмена до фигуры федерального уровня. Сейчас вы находитесь на пороге большой политики. Что вы считаете ключевым в этом пути? Какие качества вам помогли пройти такой путь?

Макс отвечает уверенно, сдержанно. О решительности, ответственности, стратегическом мышлении. О том, как важно уметь принимать сложные решения, брать удар на себя. Его голос ровный, безупречно выстроенный, как речь офицера на плацу. Светлана слушает, кивает, делает пометки.

— А вы, Виктория? — поворачивается она ко мне. — Каково это, быть рядом с таким мужчиной? Как вы находите баланс между его карьерой и вашей личной жизнью, ведь вы тоже человек амбициозный, реализованный?

Я чуть приподнимаюсь, кладу ладонь на подлокотник. Вдыхаю ровно.

— Быть рядом с сильным человеком - это вызов. Но не в том смысле, что приходится бороться за место под солнцем. Если рядом настоящий партнёр, он даёт тебе свет, а не отнимает его. Сложно, да. Но не невыносимо. Мы оба - люди с характерами, с целями, со своими страхами. И только уважение делает это возможным. Уважение и доверие.

Макс кивает, и я замечаю, как он сдерживает улыбку. В его взгляде одобрение. Или благодарность. А может, и то, и другое сразу.

Светлана делает новую паузу. Её взгляд становится чуть пристальнее:

— Ваша семья всегда была под прицелом общественного внимания. Вы известные люди. Но в последнее время ходили слухи, что в вашей семье не всё было гладко. Раздельное проживание, охлаждение отношений. Вы могли бы прояснить это?

Макс резко поворачивается ко мне, я чувствую, как он собирается вмешаться, возможно, даже прервать интервью. Но я мягко касаюсь его руки. Это движение — не просто «не надо», это знак: я справлюсь. Я сама.

— В каждой семье бывают сложности, — говорю я спокойно, чётко. — Мы не исключение. Да, у нас были разногласия. Были и периоды молчания, и время, когда нужно было побыть порознь. Мы оба живые люди, с эмоциями, у каждого своя боль и рубцы, амбиции, характер. Но то, что важно никогда не исчезало. Забота. Поддержка. И, да, любовь.

Светлана замолкает. Макс напротив — смотрит на меня с выражением, которого я давно не видела. Как будто он слышит меня не только ушами, но и сердцем.

— Мы не притворяемся, и не играем на публику, — добавляю я после короткой паузы. — Мы просто проходим путь. Не идеальный, не образцовый, но наш.

В комнате воцаряется тишина. Даже оператор замирает. Кажется, никто не ожидал, что я отвечу так. Не обороняясь, не оправдываясь. Просто по-человечески.

Светлана быстро переключается: — Спасибо за искренность. Тогда позвольте спросить ещё: вы сейчас на позднем сроке беременности. Это видно. Планируете ли вы делиться с общественностью деталями? Пол, имя, примерная дата рождения?

Я улыбаюсь. Вежливо, но холодно. Чуть-чуть отстраняясь:

— Мы действительно ждём ребёнка. Это наш общий подарок судьбы, и мы счастливы. Но, как вы правильно заметили, беременность - это личный, очень интимный период. Всё, что касается пола, имени, даты останется между нами. Мы приняли решение не делиться этим публично. Надеемся на понимание.

Светлана слегка наклоняет голову, почти с уважением.

— Безусловно. Я обязана была спросить. Но полностью уважаю ваше решение.

Я киваю. Макс продолжает держать мою ладонь. Его пальцы теперь не сжаты. Они тёплые. Надёжные.

Следуют ещё вопросы — о будущем, о благотворительности, о детских программах, которые мы собираемся запустить. Про форум молодых предпринимателей, где Макс будет выступать через два дня. Он рассказывает об этом спокойно, но я вижу, что уже прокручивает в голове речь, реплики, акценты. Он всегда работает