Измена. Бывшая любовь мужа - Милана Лотос

в парк и балуют. В памяти всплыли теплые, солнечные картинки из детства: мы с Лизой, еще маленькие и дружные, родители, держащиеся за руки… Казалось, так будет всегда. Где же все это сейчас?

— Нам два билета в закрытую кабинку, — попросил Вардан у продавца, молодого парня в яркой униформе.

— Может, открытую хотите? — парень ободряюще улыбнулся и бросил на меня оценивающий взгляд. — Там ощущения поострее. Адреналин подскочит, будь здоров!

— Нет, нет, нет, — я судорожно замотала головой, чувствуя, как подкатывает легкая тошнота. Я ухватилась за рукав Вардана. — Я в открытой не поеду. Ни за что.

— Ну тогда, к вам может подсесть еще кто-нибудь, — предупредил продавец, явно разочарованный.

— Ничего страшного, мы не против, — спокойно ответил Вардан, протягивая деньги. — Два билета в закрытую.

А через десять минут мы уже сидели в уютной, застекленной кабинке, окрашенной в веселый синий цвет. Я нервно теребила край своей блузки, смотря, как земля медленно уплывает из-под ног. Я надеялась, что к нам никто не подсядет, что эти двадцать минут мы проведем вдвоем, просто болтая о чем-то легком, глядя на закат.

Но тут дверь кабинки с скрежетом отъехала, и мои надежды рухнули в одно мгновение.

В проеме, залитые алым светом заходящего солнца, стояли двое. Моя младшая сестра Лиза и мой муж Макс.

— Опа-па! — с фальшивой радостью воскликнул Макс и громко хлопнул в ладоши. Его глаза, блестящие и холодные, скользнули по мне, а затем уставились на Вардана. — Вот это встреча, так встреча!

Я посмотрела на Лизу. Она замерла на месте, ее лицо побелело, а губы заметно задрожали. В глазах читался неподдельный ужас. Она явно была шокирована.

— Что вы здесь делаете? — прошипела я, и мой голос прозвучал так низко и хрипло, что я сама его не узнала.

— Мы приехали кататься, — сладко произнес Макс, его улыбка стала шире и оскорбительнее. — Так же, как и вы. Заходи, Лизуш, что встала как вкопанная?

Он подтолкнул мою сестру в спину, и та, почти падая, вплыла в кабинку и неуклюже опустилась на сиденье напротив меня, глядя в пол.

Макс развалился напротив Вардана, закинул ногу на ногу и с вызовом скрестил руки на груди.

— Вардан, уйдем отсюда. Я не хочу ехать с этими..., — я не успела договорить. Дверь с глухим щелчком закрылась, заблокировав выход. Кабинка с противным скрежетом тронулась и начала подниматься вверх.

— С этими? — ядовито переспросил Макс, приподняв бровь. — Договаривай, родная, что ты хотела сказать? Кто мы такие?

— Я тебе больше не родная, — процедила я сквозь стиснутые зубы, чувствуя, как по спине бегут мурашки гнева и отвращения. Я отвернулась к стеклу, но вместо растущего внизу парка видела лишь отражение этой кошмарной сцены. Все мое недолгое умиротворение было безнадежно испорчено.

— Хорошо, — с преувеличенной театральностью вздохнул Макс. Он положил руку на плечо Лизы, притянул ее к себе и громко, демонстративно чмокнул в висок. Девушка вся напряглась, как струна. — Пускай неродная. Любимая подойдет?

От этой сцены у меня свело желудок.

— Чего ты добиваешься, Макс? — голос мой дрогнул, но я заставила себя посмотреть ему прямо в его темные, пустые глаза. — Думаешь, я буду ревновать? К собственной сестре? Правда?

Муж осклабился, обнажив зубы. Он убрал руку с Лизы, наклонился вперед, широко расставив ноги, и уперся локтями в колени. Его лицо приблизилось к нам.

— Мне плевать, что ты думаешь, — его голос стал тихим и змеиным. — И срать я хотел, будешь ты ревновать или нет. Сейчас я делаю, что хочу и когда хочу. Понятно тебе или нет?!

Воздух в кабинке наэлектризовался. Я почувствовала, как Вардан рядом со мной замер, а затем медленно, как тигр перед прыжком, выпрямился.

— Остынь, Яхонтов, — его голос пророкотал низко и грозно, заполнив собой все пространство. В его тоне не было страха, лишь холодная, готовая взорваться ярость.

— А то что? — Макс не отступил, его глаза блестели лихорадочным блеском. Он явно искал повод. — Ударишь меня? Может, скинешь вниз? Давай, попробуй, ублюдок!

— Ты чего нарываешься? — Вардан сжал кулаки так, что костяшки побелели. Я инстинктивно положила ладонь ему на напряженный мускул предплечья.

— Не надо, пожалуйста, — отчаянно прошептала я, глядя на него. — Я прошу тебя. Не делай этого.

Но Макс, видя мое смятение, лишь раззадорился. Его взгляд скользнул по Вардану с ног до головы, и на его губах появилась мерзкая, презрительная ухмылка.

— Ты еще за юбку моей жены спрячься, — он выплюнул эти слова, — но сначала вытащи изо рта ее сиську, сосунок.

Это было последней каплей. Вардан, с коротким, звериным рыком, вскочил на ноги и набросился на Макса.

Мы с Лизой одновременно вскрикнули.

Мир опрокинулся.

Кабинка, от их веса и резких движений, дико закачалась, заскрипела и с противным лязгом остановилась, зависнув в воздухе на самом пике своей траектории.

В наступившей оглушительной тишине было слышно только их тяжелое, хриплое дыхание и мое бешено колотящееся сердце.

Мы застряли.

Высоко над землей.

В застекленной ловушке с двумя разъяренными мужчинами.

Глава 33

— Мы все умрем! — пронзительный, истеричный визг Лизы резанул по ушам, смешиваясь со скрежетом раскачивающейся кабинки. Она вцепилась в поручень так, что ее пальцы побелели, ее лицо было искажено паникой. — Мы сейчас разобьемся и умрем!

Кабинка, подвешенная высоко над землей, ходила ходуном от яростной драки двух мужчин. Каждый их удар, каждый толчок отзывался в металле противной вибрацией, заставляя сердце замирать. Казалось, вот-вот сорвется крепление, и мы рухнем вниз, в эту пеструю, беззаботную ярмарку, которая казалась теперь такой далекой и чужой.

— Перестаньте! — закричала я, и мой голос, сорвавшийся от натуги, прозвучал хрипло и отчаянно. — Прошу вас, прекратите!

— Мы сейчас упадем и разобьемся! — не унималась Лиза, ее слезы текли ручьем по распухшему, испуганному лицу.

— Заткнись, Лиза! — рявкнула я на нее, и мой тон, резкий и властный, на секунду ошеломил ее. Она смотрела на меня широко раскрытыми, полными слез глазами, но вопить перестала, лишь тихо всхлипывала. Этот ее вечный прием — слезы как оружие — всегда на кого-то действовал, но только не на меня. Я видела за ними пустоту и манипуляцию. Я резко отвернулась от нее, вся сосредоточенная на дерущихся.

— Хватит! — крикнула я снова, вкладывая в этот крик всю свою волю, всю накопившуюся ярость и страх.

И странное дело — они замерли. Два разъяренных быка, сцепившихся в клубок из мышц, злобы и боли, застыли на мгновение, услышав мой голос. Их взгляды, полные ненависти друг к другу, метнулись ко мне. Вардан, тяжело дыша, первым ослабил хватку.

— Слезь с меня,