Восьмая наложница - Юлия Владимировна Буланова

Я старалась одним глазом следить за сыном, но импровизированный концерт несколько отвлекал. Особенно, если учесть, что мне предстояло в нём участвовать. Ближе к концу чаепития. Когда всех настолько утомит музыка, что моё посредственное исполнение станет лишь фоном для беседы.

Это, кстати, не ирония. Я, действительно, играю лишь сносно.

Вроде бы ноты правильные. Мелодия правильная. Но все чувствую фальшь, хотя и не могут сказать, в чём именно. Шен считает, что у моей мелодии нет души.

Наверно он прав. Но мне слишком чужда местная музыка. Можно прикинуться автоматом и воспроизводить необходимые действия. Но чтобы вкладывать душу, нужно любить то, что делаешь.

Закончив, я поклонилась Императорской семье и вернулась на своё место. Джин бросил на землю очередную игрушку, которую у него вознамерился отобрать третий принц и пошел к мостику через пруд с лилиями. Видимо, решил понаблюдать за рыбками.

И, конечно, братья последовали за ним, напрочь забыв о том, что ещё минуту назад требовали, чтобы младший брат ушёл и не мешал им играть в башенки.

Как второй принц толкнул моего сына в воду видела, к счастью, не только я.

Принц Киан сорвался с места ещё до того, как я успела подняться на ноги. А вот слуги на помощь не поспешили. Ладно, Ая. Она в курсе, что пятый принц — тот ещё лягушонок и, буквально вчера плескался в пруду возле нашего дворца несмотря на то, что вода была ледяной. Но остальные должны были вести себя иначе. Но к воде никто, кроме Айки даже не приблизился. Все почему-то бросились к старшему из принцев — проверять в порядке ли он. Хотя, что могло бы с ним случиться? Он бился в истерике и требовал наказать непочтительного младшего брата, который посмел преградить ему путь.

Впрочем, ещё до того, как Киан добежал до пруда, Лисёнок уже подплыл к берегу.

Дядя и племянник, так похожие друг на друга обменялись понимающими взглядами. После чего принц Киан снял с себя плащ и укутал моего сына, чтобы ему было не так холодно.

На этом наше участие в данном чаепитии закончилось, и мы пошли домой — переодеваться и пить чай от простуды. Купаться-то Джин купался, но в мокрой одежде через весь Золотой Город не ходил. Вот к чаю мармеладом я мелкого и угощу.

Рию я отослала к Старшей Госпоже, чтобы девушка рассказала ей о произошедшем. И через половину часа бывшая Императрица почтила своим присутствием чаепитие.

Исао рассудил, что раз никто не умер, можно продолжать развлекаться. Это он, конечно, зря. Все равно, после визита бабки ему стало не до веселья.

— Мой милостивый и справедливый сын — ваш отец мне не простит бездействия, — проскрежетала она, подойдя вплотную к императорскому креслу. — Возлюбленный внук мой, невестка, объясните мне, как случилось, что один принц поднял руку на другого?

— Госпожа, — Исао вдруг снова почувствовал себя мальчишкой перед грозной старухой. — Дети повздорили. Но никто не пострадал. Не будем портить этот прекрасный день неприятными разговорами. Лучше забыть об этом.

— Подобное поведение — немыслимая дерзость со стороны второго принца. Как можно закрывать на такое глаза? Шанэ, немедленно приведи сюда своего сына. Я буду с ним говорить.

Протестов не последовало. Император с матерью с удовольствием сделали бы вид, что ничего было, а Джин сам решил искупаться. Но если сейчас встать на защиту второго принца, получится так, будто бы они одобряют произошедшее. Тогда как традиции приписывали юным принцам не демонстрировать неприязнь публично. Им надлежало проявлять вежливость и уважение друг к другу. Драки считались неприемлемым проявлением эмоций. Вероломное нападение со спины от старшего по отношению к младшему было тяжелым проступком, который, конечно, еще можно было оправдать юным возрастом принца, но это требовало хотя бы формального наказания. Когда Шанэ привела второго принца мальчик не понял, кто перед ним и даже попытался грубить незнакомой старухе, посмевшей его отчитывать. Но после подзатыльника от Императрицы, которая ради такого дела поднялась со своего кресла, принц присмирел.

Киан тоже встал, освобождая место для бабки. Не столько из почтения возрасту, сколько потому, что признал ту союзником. Вынужденным. Но полезным. Вон как быстро примчалась.

— Расскажи мне, дитя, — начала старшая Госпожа после того, как правнука поставили на колени перед ней. — Почему ты толкнул своего младшего брата в пруд?

— Он глуп и не знает своего места.

— Вот как? Интересно. Скажи мне, мой мальчик, твой брат умеет плавать?

— Да, — кажется, данный факт сына Шанэ, скорее, расстраивал, чем радовал.

— Ты узнал об этом после того, как пятый принц выплыл из пруда, в который ты его толкнул?

— Да.

— Ты, верно, считаешь, что брат тебе не ровня. Это потому, что так тебе кто-то сказал?

— Так все говорят. Никто не уважает наложницу Мейлин. У нее некрасивая одежда и мало слуг. Она плохо играет на цитре и совсем не умеет танцевать. Отец никогда не зовёт ее в свой дворец. Ее сын не может быть ровней мне.

— Что ж… всё ясно, — бывшая императрица улыбнулась и так же ласково приказала. — Десять розог.

— Сжальтесь, Старшая Госпожа, — взмолилась Шанэ, падая на колени рядом с сыном.

— Каждый день по десять розог на протяжении луны. А нерадивая мать, что так плохо воспитывала своего принца, должна сама исполнить это наказание. Мои слуги проследят, чтобы ты, Шанэ, не посмела ослушаться. Так вы оба лучше усвоите урок. Принцы равны. И никто из них не смеет вредить другому, позоря своей подлостью великий род Акинара. Оба, с глаз моих. Остальные наложницы, должны, так же, запомнить, что они должны хорошо учить своих детей. Возвращайтесь в свои дворцы.

— Благодарю вас, матушка, за вразумление моего внука, — прошипела сквозь зубы Императрица. — Мне жаль, что эта неприятность нарушила ваш покой.

— Мне тоже, жаль, Миньчжу, что весть о произошедшем прервала мою молитву. Но как я могла остаться в стороне? После смерти великие предки строго спросят меня, всё ли я сделала для процветания рода Акинара. И что бы я им ответила? Такой позор. Такой позор. — Старуха играла талантливо. Даже Киан ощутил смущение, хотя и понимал, зачем она устроила это представление. — Что же теперь будет? Это дитя, пусть и по глупости,