Титан и Титанида - Anne Dar

Маршрут обыкновенен: от нашего дома вниз с горы до столба, обвитого вьюном и держащим на себе резную табличку, надпись на которой гласит: “Здесь начинается заповедник…”. Название заповедника валяется рухнувшим в кусты prunus spinosa – колючего тёрна с мелкими синими плодами. Добравшись до этого места, мы сразу же привычно разворачиваемся и берём обратный курс на дом – ещё час прогулки в тишине.

Сегодня я снова проснулась от кошмара: на сей раз, Люминисцен рвал Джекки. Сон жуткий в своей красочности… Тристан беспокоится из-за моих сонных криков, но просыпаться по-другому я, кажется, не могу, или пока ещё не научилась… Накануне он спрашивал, не скучно ли мне жить здесь, а с утра спросил, может ли он как-то облегчить мои кошмары. На оба вопроса я ответила однозначным “нет”.

Тристан переживает. Он хочет, чтобы мне было с ним хорошо, а быть может и весело – только позавчера мы вместе прыгали с водопада, – и, кажется, сомневается если не в моём счастье, тогда в его градусе. Лучшее, что в сложившейся ситуации мы могли бы сделать – это поговорить по душам. Тогда он узнал бы, что дело не в скуке, а в том, о чём он молчит, а я наконец узнала бы, чем именно вызвано его молчание… Но… Он продолжает молчать. А я не хочу толкать его. Потому что не хочу подрывать его силу своей. И потому предпочитаю, чтобы он двигался самостоятельно. Но время идёт, а он всё стоит и стоит… И вот мне уже как будто бы и вправду вот-вот наскучит, и я зевну, и погружусь в дрёму, а там… Очередной кошмар, который разбудит меня моим собственным, несдержанным криком.

***

Вопль был настолько пронзительным, что я едва не выронила глину из своих рук: голос принадлежал Купаве!

На металлической скорости я вылетела из своего дома и, на бегу вытерев остатки глины на руках о хозяйственное полотенце, отбросила материю в сторону, в кусты, даже не задумываясь об этом действии…

Я была не первой явившейся на устрашающий зов – Лада уже стояла рядом с рыдающей навзрыд Купавой… Никогда до и никогда после я не видела эту женщину плачущей… Её слёзы внезапно сбили меня с толку. Прежде чем я успела что-либо сказать или предпринять, Лада, бледная, словно приведение, обернулась в мою сторону и произнесла:

– Душана пропала!

Моё сердце мгновенно рухнуло вниз, в похолодевшие пятки… Нет…

Нет-нет-нет! Этого не может быть! Мы здесь одни! Никто не посмел бы… Никто не сумел бы!

…То, что произошло с Теей, не может повториться с Душаной…

…И снова я рядом…

Я на металлической скорости влетела в дом. Сразу же бросилась в детскую спальню – колыбель пуста! Быстро по всем комнатам… Пусто-пусто-пусто… Пусто!

Отсутствие постороннего запаха…

На улицу… Данко уже здесь!

В кусты… На гору… Слух и зрение на максимум… Никаких следов… Никаких звуков! Ни одного намёка…Точь-в-точь повтор ситуации с Теей!

Титан и Вольфрам прибыли одновременно… Я едва с горы не свалилась, увидев Душану на руках у её отца…

Оказалось, Добромир пришёл домой и, застав Купаву спящей, а дочь проснувшейся, забрал ребёнка с собой, решив дать выспаться жене, неустанно бодрствовавшей весь последний месяц.

…Всё обошлось. Просто лёгкий шок. Просто Купаве снился кошмар, в котором она не смогла предотвратить кражу Теи, не смогла помочь Теоне и Беорегарду, – её кошмар – моя жизнь, – а когда она очнулась ото сна, Душаны не оказалось в колыбели…

Существует ли в этом мире хотя бы один Металл, способный покидать царство снов без кошмаров?..

Я вернулась в наш дом к глине, но в этот день своё внутреннее спокойствие так и не смогла восстановить. В голове набатом звучала строчка из последнего письма, пришедшего мне от Джекки: “Уже весна на исходе – когда можно тебя ждать?”. И мой ответ: “Всегда”.

Забросив глину, я подтянула к себе деревянный сундук, до отказа заполненный запасами фотобумаги, и достала лежащий сверху фотоальбом. Фотоаппарат полароид в комплекте с фотобумагой – подарок от старших Металлов, презентованный мне в первый же день моего вхождения в их общество. За эти месяцы я успела оформить всего лишь – целый! – один фотоальбом: сто двадцать снимков. На всех фотокарточках запечатлено счастье Добромира, Купавы, Душаны, Данко и Лады… Больше всего фотографий я сделала с Тристаном – тридцать три снимка, на которых мой мужчина улыбчив, задумчив, раскрепощён или закрыт, и неописуемо красив… Всего лишь две “общие” фотографии: на одной вся наша компания сидит за праздничным столом в доме Добромира, и Купава ещё только готовится стать матерью – 17.12.2108, сорок второй день рождения Данко; на втором снимке все мы, включая малышку Душану, стоим на фоне нашего чешского леса, только тронутого весенними красками 2109-го года. Всего лишь одна фотография, на которой запечатлена я одна. И ни одной фотографии Теоны, Беорегарда, Кармелиты, Спиро, Клэр, Джекки и Конана…

…Неужели начинается? Но ведь я ещё и года не прожила здесь…

***

– У меня для тебя кое-что есть, – с этими словами Тристан ворвался в мои вечерние размышления у камина о том, смогу ли я когда-нибудь остепениться или всё же мне это не дано, и это при том, что я в восторге от уединения, от местной природы, от своей пары…

– Что это? – поймав на лету пузырёк из непрозрачного тёмно-синего стекла, хмыкаю я, не покидая своего кресла.

– Обработанный яд Блуждающего, – он пожал плечами, и мои брови от услышанного слегка взметнулись. – Данко поделился своими запасами…

– Не хочу представлять, каким образом эта “ценность” добывается. Объяснишь, зачем?

– Металл, регулярно употребляющий яд Блуждающего, со временем становится устойчив к его воздействию. Но…

– Но?

– Есть определённые нюансы, – он ухмыльнулся.

– Договаривай, – я ухмыльнулась в ответ.

– Для Металлов яд Блуждающих вроде наркотика. Считай, как героин для человека, только без привыкания. Передозировка чревата отключением сознания и последующим ослаблением, но последствия не фатальны. Чем чаще употребляешь – тем выше становится доза: у всего есть границы.

– Какая граница у тебя?

Он продемонстрировал мне два похожих флакончика, оба на двадцать миллилитров:

– Сорок пять миллилитров – моя граница, но сегодня у меня в распоряжении сорок. Я доберу из твоей порции…

– То есть, двадцать миллилитров для меня много?

– Тебе хватит пятнадцати.

– Значит, полезно для иммунитета… Для выработки антител, – я снова криво ухмыльнулась.

– И, конечно, для кайфа, – поймав мой взгляд, он уточнил серьёзным тоном: –