Общая цель - Рейчел Рид

клубе, где мы помогаем, будет сбор средств. Будет дрэг-шоу — рождественское — и после, конечно, дискотека. Я буду на сцене часть шоу, так что ты по крайней мере сможешь посмотреть, как меня прожарят какие-нибудь дрэг-квинс.

— Это очень соблазнительно.

На самом деле звучало идеально. Никакого давления, Эрик мог бы просто присутствовать там, чтобы поддержать друга. И мог бы уйти до начала дискотеки. Возможно, это могло бы стать одним из вечеров, которые предложил Кайл. Эрик хотел бы, чтобы Кайл тоже там был. В качестве поддержки.

— Серьёзно, — мягко сказал Скотт, снова садясь на стул перед Эриком, — было бы здорово, если бы ты пришёл. И я рад, что Кайл консультирует тебя по поводу, м-м… свиданий. Честно говоря, я в этом деле ужасен.

— Он полон энтузиазма.

Эрик прикусил щёку, чтобы не улыбнуться. Он не сомневался, что улыбка выдала бы то обстоятельство, что Кайл предложил ему заняться сексом.

Скотт засиял.

— Поверить не могу, что у меня всё время был квир-товарищ по команде!

Скотт говорил весело, но Эрик не мог избавиться от чувства вины.

— Мне жаль, что я не сказал тебе раньше, и что мне не хватило смелости признаться, когда это сделал ты. Я должен был стоять рядом с тобой.

— Ты и стоял, — просто сказал Скотт. — Ты поддерживал меня с того момента, как я тебе признался. И после того, как я сделал это публично, ты всегда был рядом: ходил на ЛГБТК+ мероприятия, ходил со мной в «Кингфишер». Думаешь, я не знаю, как ты ненавидишь ходить по барам?

Это заставило Эрика всё-таки улыбнуться.

— Мне нравится «Кингфишер».

— Мне тоже. И всегда приятно, когда одноклубники присоединяются ко мне там. Чёрт, приятно, что туда приходил Розанов.

— Кстати, почему Розанов там был? Я так и не понял.

— О, он хотел поговорить со мной о своей благотворительной организации. Знаешь, ту, что он основал с Шейном Холландером?

— Я до сих пор не могу поверить, что это реально, но да.

— Они организовывают летние хоккейные лагеря, и он спросил, не хотел бы я стать одним из тренеров. — Скотт рассмеялся. — Я видел, как ему было тяжело меня просить.

— Почему тебя? В смысле, я знаю, почему можно хотеть тебя в качестве тренера в хоккейном лагере, но почему Розанов обратился именно к тебе?

— Точно не знаю. Но он упомянул, что лагеря инклюзивные. На самом деле он использовал слова «безопасное пространство», от чего я чуть со стула не упал. Сколько ты знаешь хоккеистов, которые используют этот термин?

— Ты имеешь в виду, как насмешку? Очень немногих.

— Верно. В общем они хотят, чтобы персонал был разнообразным. Я даже оказался бы там не единственным геем, потому что им помогает Райан Прайс.

— Я всё время забываю, что он гей.

— Я слышал, у него замечательный бойфренд. Музыкант. Я рад за него.

— Рад это слышать.

— И Холландер тоже тренирует, конечно, — продолжил Скотт, а затем рассмеялся. — Так что Розанов может быть единственным гетеросексуальным инструктором. В смысле, возможно, гетеросексуальным. Наверняка неизвестно.

Эрик кивнул и только затем понял, что секундой ранее сказал Скотт.

— Погоди. Шейн Холландер не натурал?

Скотт уставился на него.

— Он гей. Ты не знал?

— Он совершил каминг-аут? Почему я ничего об этом не слышал?

Эрик никогда не был сплетником и обычно узнавал всё последним, но о такой новости Скотт не мог не упомянуть.

— Он признался друзьям и товарищам по команде год или около того назад. И связался со мной, что было мило. Но я думал, большая часть Лиги уже знает. Он не против, чтобы люди знали, но не хочет делать громкое публичное заявление.

— Ты имеешь в виду, он не хочет целовать своего парня в прямом эфире после победы в Кубке Стэнли? — поддразнил Эрик.

Скотт покраснел.

— Именно. В общем, я ответил Розанову, что хотел бы помочь, но этим летом буду очень занят в связи со свадьбой, медовым месяцем, и другими обязательствами, которые уже на себя взял.

— Может, в следующем году.

— Так я и сказал. Уверен, Кипу понравится провести неделю-две в Монреале. Один из лагерей там.

— Это кажется хорошей благотворительной организацией. Я читал, что они уже выделили средства на серьёзный ремонт молодёжного центра в Монреале.

— Это впечатляет, — согласился Скотт. — Я думал о создании своей собственной благотворительной организации, но, может, мне стоит поговорить с Розановым и Холландером о том, чтобы объединить усилия.

Розанов и Холландер. Имена двух непримиримых соперников. Это всё ещё звучало странно, относительно их общего дела.

— Кто бы мог подумать, что у Розанова такое большое сердце? — сказал Эрик.

Скотт улыбнулся.

— У меня было предчувствие. Думаю, он втайне может быть большим добряком.

— Он чертовски хорошо это скрывает.

— Это точно. Вообще, почему мы говорим об Илье Розанове? Я бы предпочёл поговорить о тебе.

Эрик поднял руку.

— Нет, спасибо. Я сказал всё, что хотел.

Скотт взглянул на часы на тумбочке.

— Уже поздно. И будь я проклят, если не буду завтра в лучшей форме на матче против «Торонто».

— Да. Но спасибо, что выслушал. — Эрик фыркнул. — Прости, если шокировал.

— Шутишь? Я в восторге. — Скотт заключил его в одно из своих фирменных объятий. — Твой секрет со мной в безопасности. Обещаю.

Эрик вздохнул, уткнувшись ему в плечо. Он будет скучать по этим объятиям после ухода из хоккея.

— Знаю. Но не знаю, нужно ли это держать в секрете. Может, я пойду по пути Шейна Холландера в этом вопросе. Если люди узнают, то узнают. Но я не собираюсь делать публичное заявление.

— Справедливо.

Они закончили обниматься, Эрик провёл ладонью по волосам. Ему нужно было попросить Скотта кое о чём ещё, но он не знал, как выразиться.

— Эй, м-м… не мог бы ты… не говорить Кипу? О Кайле, я имею в виду. Как бы и не о чем говорить, на самом деле, но всё же.

Скотт провёл пальцами по губам, изображая застёжку-молнию.

— Не скажу ни слова. Но, Бенни?

— Да?

— Если моё мнение что-то значит, я думаю, он тебе подходит. Даже если просто для... — Скотт нервно потёр затылок. — Получения опыта. Или чего-то в этом роде.

Эрик почувствовал,