Лишняя невеста. Позор академии - Елена Шторм

Пожимаю плечами. Скажу, что сама не знаю, какое зелье пила — и она может тоже решить, что меня отравили. И доложит кому-нибудь, и опять поднимется шумиха!

Шумиха — зло.

Так что я ухожу. Собираюсь и тренируюсь. Последнее — на самом деле сложно, и все стремятся мне об этом напомнить.

Когда в первый же из этих дней меня вызывают к ректору, сердце слегка ухает. Но я прихожу, а жених спокойно встречает меня, сидя за столом.

— Ты готовишься? — спрашивает, когда я сажусь тоже.

— Кхм. Да.

— Тебе надо полетать в эти дни.

Какая, однако, солидарность!

— Да, сегодня и начну.

— Если беспокоишься, что будет сложно сесть, я освобожусь после шести. Ещё не стемнеет, пару часов можно покружить неподалёку.

Кажется, у меня начинает медленно отвисать челюсть.

На этот раз что-то внутри даже не даёт отшить его сразу! Какой он всё-таки… внимательный бывает! К чужому — нет, к моему учебному процессу. Но всё же:

— Я приземлюсь. В крайнем случае буду кружить над академией и орать, пока кто-нибудь мне не поможет.

— Тогда все точно скажут, что я издеваюсь над платиновой драконицей. Но да. Если будут проблемы — так и делай.

Вот одного понять не могу: он где-то после комиссии таблетку от озверения выпил? Превратился в человека?

Иногда мне кажется, что я упускаю что-то ещё важное в его отношении к Иве. Или в их драконьих принципах! Нет, конечно, он всё равно пытается придать себе строгий вид. Сидит прямо и гордо, смотрит периодически в бумаги, а не на меня.

— И не улетай далеко, — строго, постукивая ручкой по столу. — Надеюсь, твои родственники ещё не настолько отчаялись, чтобы красть тебя, но всякое бывало.

Тут челюсть всё же пытается рухнуть на пол.

— Вы серьёзно?

Взгляд отрывается от бумаг. Горячий.

— Да. Тем более, ты притягиваешь неприятности. Видишь, что тут видно из окна? — ручка указывает за мощное плечо. — Летай вон над тем полем.

И мне буквально приходится пообещать!

Три дня я тренируюсь как могу. До онемевших крыльев, рук и ног. Мысль, что золотой драконище за мной наблюдает, прямо скажем, по-своему мотивирует.

Ударить перед ним в грязь лицом не хочется всё так же как и раньше.

Ещё я собираю нехитрые пожитки: в общем-то, одежду да книги. И наконец полноценно роюсь в комнате Ивы — в отсутствие лишних глаз перерываю всё подряд, надеясь найти подсказки! Может, она вела дневник, который хорошо прятала? Увы, дневника нет, из писем — только несколько от матери.

Зато в какой-то момент я нахожу… её.

Склянку.

Маленькая пустая ёмкость пахнет едким. Не духами уж точно. И спрятана она была с усердием — завёрнута в чулок и засунута в самый дальний угол шкафа!

Первым делом я думаю показать её кому-нибудь. Только кому: ректору? Он решит, что Ива снова что-то насочиняла. Может, тут есть алхимические анализы или местные методы, позволяющие определить вещество?

Но я не хочу оставлять этот пузырёк в чужих руках.

Опять же: всплывёт история с отравлением — и раньше чем я успею опомниться, драконьи правители уверуют, что учёба для меня опасна. В итоге я аккуратно заматываю эту гадость обратно и беру с собой.

На четвёртый день, в предполагаемый выходной (вместо выходного!) сонные студенты ни свет ни заря собираются в поле.

Никакой церемонией или торжественной линейкой не пахнет. Просто желающие приходят туда, где ректор вёл занятия. И желающих этих — почти вся группа. Нет только трёх парней, да и то я слышу, что они улетели раньше, со старшекурсниками.

С нами ещё три преподавателя. Итого два десятка драконов, молодых и не очень.

Зариан Фир окидывает нас придирчивым взглядом:

— Путь будет сложным. Перерывы делаем каждый час. Остальное вы знаете, добраться все должны сегодня к вечеру.

На торжественную речь это тоже не тянет, но я и не против.

— Превращайтесь, — велит ректор и… на кого же он смотрит так, будто ждёт проблем в любой момент?

Правильно.

А мне почему-то становится весело, улыбка ползёт на губы. Студенты расходятся по полю — и я буквально вливаюсь в форму драконицы.

Кстати, Оррей был не совсем прав: странно смотреть на меня уже начали и другие. Парни в первую очередь. И ни одного смешка сегодня (впрочем, они и на прошлой неделе были только когда я рвала блузки)! Что до блонди с шатенкой, так те только бубнили что-то себе под нос.

Не представляю, честно говоря, какое отношение коллектива меня ждёт.

Но пока — первые драконы прыгают в небо. И это так красиво! Я прыгаю одной из последних, и в голове начинают биться чужие слова, чужие образы.

“Всем соблюдать порядок!” — призывает один из преподавателей, и гул постепенно затихает.

Нас разбивают на группы, на косяки.

Конечно, я оказываюсь в группе его ректорства и рядом с Сеттиром. Последний ещё на земле, с видом ленивого благодетеля сказал, что присмотрит за мной.

А когда я спросила золотого, не должен ли он всех вести, тот ответил, что прикрывать отстающих — задача поважнее.

И да, мы летим последними.

Они так уверены, что я где-нибудь накосячу, это почти восхищает!

Мы летим вперёд. За горизонт. В небе всё такое одновременно близкое и далёкое! В первое время меня переполняет драконий восторг, я раскидываю крылья, жмурюсь на солнце. Хочется резвиться, выбиться из клина и обогнать золотого, которому приходится смотреть в хвост.

Но постепенно усталость даёт о себе знать.

Через час мы садимся в поле. К счастью, я и это уже делаю неплохо. А ещё в человеческой форме вспоминаю, что решила подойти к делу дисциплинированно. Сразу разминаю ноги-руки, отпиваю из фляги соленого, но бодрящего отвара, который разливали перед полётом. Ложусь в траву.

Вещей у нас с собой почти нет. Всё обещали отнести взрослые, специально обученные драконы… Кстати, курьерская работа тут внезапно считается престижной. Хотя, может, и в моём мире такое скоро будет…

Преподаватели ходят между студентами и предлагают ещё фляги. Обещают позже еду. Ректор осматривает нас всех, пересчитывает — и сейчас мне внезапно кажется, что очень он даже следит за студентами. Никого не упускает, всем раздаст совет или хоть придирку. Но я с ним не разговариваю, чтобы не тратить силы.

Через час — снова взлёт и снова путь.

На третьем отрезке восторг уходит. Наша группа летит всё медленнее, уже сильно отстаёт от основной стаи. На