Я поверю в его слёзы - Светлана Анатольевна Лубенец

по его груди, животу. Ниже. Но стоило накрыть ладонью его возбужденную плоть сквозь ткань трусов и слегка сжать, как Игнат дернулся и перехватил мои руки, завел их мне над головой.

— Не нужно, — хрипло пробормотал мне в губы. Одной рукой обхватил мои запястья, прижимая их к постели, второй стянул с меня последнюю часть гардероба. Губы вновь накрыли грудь, язык ласкал сосок. Я выгибалась навстречу его ласкам и не сдерживала стонов. Эта ночь будет такой, какой должна была быть первая наша ночь.

Я подалась вперед, почувствовала его возбужденную плоть. Потерлась об неё. Игнат застонал, отстранился.

— Ника, — его лицо оказалось в сантиметре от моего. Глаза в глаза. — Я люблю тебя, — и, не давая возможности мне ответить, вновь поцеловал. Отстранился, отпустив мои руки. Освободился от последней части своего гардероба. Вновь поцеловал. Почувствовала, как его плоть упирается в меня. Подалась навстречу, вцепилась ногтями в его спину.

Когда он осторожно вошел в меня, мы застонали одновременно. Вышел, заткнув мое возмущение и разочарование поцелуем. Вновь вошел. Немного. Подалась навстречу, не успела. Вновь вышел, не отрываясь губами от моих губ. Когда вновь вошел, резко притянула его ногами за талию к себе, заставляя войти глубже, на всю длину. Вновь общий стон.

— Ника, — выдохнул мне в губы, оторвавшись всего на секунду. И вновь поцелуй. Медленно задвигался во мне. Недовольно укусила его за губу. Он рассмеялся, уткнувшись носом в мое плечо, замерев во мне.

— Я тебя сейчас убью, — выдохнула я.

— Сил не хватит, — губы коснулись моего подбородка. Недовольно заворочалась под ним. Двинула бедрами. Он застонал. — Что же ты делаешь со мной, — хрипло пробормотал, и вновь поцеловал. И наконец-то начал двигаться во мне, быстро, но все равно осторожно. Не было былой резкости, грубости и жестокости. И мне это нравилось.

Почувствовала, как меня накрывает волной. Как и его. Вновь общий стон, общее сердцебиение.

Он бессильно повалился на меня, придавив тяжестью своего тела. Я нежно коснулась губами его плеча, прикрывая глаза, наслаждаясь ощущением его плоти в себе. Не выпуская его.

— Ника, — хрипло простонал Игнат, и перевернулся на спину, утянув меня за собой, не выходя из меня. — Люблю тебя, — тихо шепнул на ухо, поцеловал в висок. Зашевелился. Через мгновение укрыл нас одеялом.

— И я тебя люблю, — вздохнула, прижимаясь щекой к его груди. — Хоть ты и не любишь меня так сильно, как я тебя.

Почувствовала, как он напрягся. Его плоть выскользнула из меня. Пальцы обхватили подбородок, заставляя посмотреть в его лицо, хотя в темноте все равно ничего не было видно.

— С чего ты взяла, что любишь меня сильнее, чем я тебя? — голос не менее напряженный, чем тело.

— Иначе не оставил бы меня на два года одну, — невозмутимо ответила, и вновь прижалась к нему. Лежать на нем было более, чем удобно.

— Вот оно что... - пробормотал Игнат. Вздохнул. — Спи, Ника, — и погладил меня по волосам.

— Угу, — промычала, уже проваливаясь в сон.

Глава 21

Утро встретило меня легкой и приятной болью в теле, и совсем неприятной и сильной головной. Застонала, перевернувшись на спину. Перед внутренним взором тут же замелькали картинки вчерашнего вечера... и ночи.

Поняла, что в постели я одна. Распахнула глаза, чтобы тут же зажмуриться от яркого солнца, пробивающегося сквозь стекла. Перевернулась на живот, вновь глухо застонав. Кажется, несколько бокалов мартини во время танцев уже были лишними.

— Выпей, — послышался спокойный голос над головой. Не пошевелилась. — Ника, — почувствовала, как кровать прогнулась рядом со мной. — Ты обещала.

— Я помню, — буркнула, не отрываясь от подушки. По голове как будто били молоточком.

— Значит выпей.

— Не могу, — простонала.

— Нечего было пить, — хмыкнул Игнат. Его ладони скользнули на мои плечи, и через мгновение я вновь оказалась лежащей на спине. Перед лицом появился стакан. — Пей, — я со стоном приподнялась и послушно осушила стакан. Поморщилась, и вновь легла. Глянула на брата.

— Я не жалею, — спокойно сказала, наблюдая за его реакцией. Он изучающее скользил взглядом по моему лицу, видимо, пытаясь найти что-то, что противоречило бы моим словам.

— Я тоже, — наконец-то ответил, улыбнувшись одним уголком губ. Осторожно наклонился. Я внимательно наблюдала за его действиями.

Этой ночью, пусть и на пьяную голову, а я приняла решение. Он мой, я его люблю и хочу быть рядом с ним. Всегда. Осталось только смириться с тем, что он не любит меня так сильно, как я его, и принять то, что нам придется либо скрываться от общественности, либо свыкаться с их осуждением и презрением.

Игнат осторожно коснулся своими губами моих губ. Я не сопротивлялась. Обняла его руками за шею и притянула к себе ближе, самостоятельно углубляя поцелуй. Игнат тут же перехватил инициативу и уже он целовал меня, с напором, собственнически.

— Люблю тебя, — выдохнул мне в губы, слегка отстранившись. Снова на мгновение коснулся моих губ в легком поцелуе, а после встал. В его глазах, впервые за всю жизнь, увидела нежность. На губах играла ласковая улыбка. — Завтрак ждет тебя на кухне. Так что приводи себя в порядок и присоединяйся, — и ушел, оставив меня одну наедине со своими мыслями.

Улыбнувшись, прикрыла глаза. Да, эта ночь была особенной. Первой. И я её запомню.

Впервые за последние пять лет почувствовала себя полноценно и счастливо. На своем месте, там, где и должна быть.

Полежав еще пару минут, осторожно села. Хмыкнула, только сейчас подумав о том, что это квартира брата, а не родительская, и здесь совсем нет моих вещей. Да и вещей Игната, как я успела вчера заметить, не особо много.

Увидела на спинке стула свое платье и его футболку, в которой он был вчера. Вновь хмыкнула. Встала, оставив одеяло в покое, босая и нагая подошла к стулу. Взяла его футболку, натянула на себя. Не ходить же в платье. Тем более, насколько я помню, ночью оно могло пострадать.

Вышла из спальни, пробралась в ванную, задержавшись всего на мгновение возле прохода на кухню, чтобы полюбоваться на Игната в одних джинсах, стоящего у окна спиной ко мне. Улыбнувшись, скрылась за дверью. Без зазрений совести воспользовалась его щеткой, его гелем для душа, и его шампунем. Сам виноват, а я ничего против не имею.

После того, как привела себя в порядок, смыла с лица косметику, от которой слегка припухла кожа, вытерла волосы полотенцем, как смогла, и расчесала их его расческой. В таком виде, вновь надев его футболку, отправилась на кухню, где меня встретили внимательным взглядом, скользнувшим от