Кому добавки? История выживания на орочьей кухне - Юлия Арниева

Воспользовавшись замешательством, я рванула обратно за каменный круг.

— Схватить её! — рявкнул рыжебородый маг, слишком быстро оправившийся после моих ударов, и рванул за мной следом.

— Не сегодня! — закричала я, мысленно пожелав магам убиться об стену. Пересекая границу барьера в обратном направлении, я почувствовала, как что-то изменилось. Магия, которая бурлила во мне, вдруг соединилась с чем-то большим — с самим барьером, с древними заклинаниями, которые держали орков в заточении.

Она потекла из меня мощным потоком, соединяясь с древними рунами барьера. Я чувствовала, как заклинания перестраиваются, меняют свою суть. То, что веками было оковами, становилось щитом.

— Ты пожалеешь! — заорал второй маг, догнав своего соратника. Но едва их тела коснулись невидимой стены, как мощная волна отбросила обоих магов на несколько метров назад.

— Что за… — просипел рыжебородый маг, поднимаясь на колени.

— Барьер изменился, — прошипел второй, вытирая кровь с разбитой губы. — Эта девчонка что-то сделала с заклинаниями!

А я злорадно смотрела на них, чувствуя прилив торжества. Это вам за Грома, за всех орков, которых вы унижали и мучили.

Но, увы, моё торжество было недолгим. За спиной раздался тихий, ровный голос:

— Сильна.

Я медленно обернулась и увидела третьего мага — того самого молодого, о котором с таким страхом говорили Грок и Зуба. Он стоял в нескольких шагах от меня, и в его глазах не было ни удивления, ни ярости, только холодный, оценивающий интерес.

Глава 23

— Эм… — растерянно протянула я, готовясь к новой борьбе.

Но маг вдруг перевел свой пронзительный взгляд поверх моей головы, словно потеряв ко мне всякий интерес, и медленно повернулся к барьеру. Его движения были плавными, почти ленивыми, но в них читалась абсолютная уверенность хищника, который знает, что жертва никуда не денется.

Подойдя к невидимой границе, он остановился в нескольких сантиметрах от каменной полосы и поднял правую руку. Не касаясь барьера, он провёл ладонью вдоль невидимой стены — сверху вниз, потом из стороны в сторону. Его пальцы двигались с хирургической точностью, словно он читал невидимый текст или изучал сложную схему.

Для моего глаза ничего не происходило. Никаких вспышек света, никаких искр или энергетических разрядов. Воздух оставался прозрачным, а магическая граница — невидимой. Но что-то определённо происходило на уровне, недоступном обычному восприятию.

Маг внезапно замер, его рука застыла в воздухе. Брови удивлённо поползли вверх, а черты лица выдавали неподдельное восхищение. Он медленно повернул голову и посмотрел на меня долгим, оценивающим взглядом, словно видел впервые.

— Изящно, — тихо произнёс он, и в его голосе не было ни злости, ни угрозы. Только профессиональный интерес. — Очень изящно.

Затем он перевёл внимание на своих коллег, которые всё это время осторожно подбирались к барьеру. Оба мага выглядели потрёпанными после нашей стычки. Рыжебородый прихрамывал, придерживая ушибленную ногу, и время от времени болезненно морщился. Его товарищ в чёрной мантии держался за рёбра и дышал неровно — видимо, мой локоть попал точно в цель.

Оба бросали на меня полные ненависти взгляды. Рыжебородый сжимал и разжимал кулаки, явно мечтая добраться до меня, а второй шептал что-то под нос — судя по интонации, не самые приятные заклинания.

— Тихо, — негромко сказал третий маг, не поворачиваясь к ним. — Ведите себя достойно.

Удивительно, но оба мага мгновенно замолчали. В их позах появилось что-то подобострастное, почтительное. Было очевидно, что этот человек стоит намного выше их в магической иерархии.

Третий маг неторопливо поднял руки и скинул капюшон.

Я невольно задержала дыхание. Это был мужчина лет тридцати с жестким, изрубленным временем лицом. Резкие скулы, квадратная челюсть, шрам, пересекающий левую бровь. Темные волосы с ранней сединой у висков были коротко острижены. Ничего утонченного или изящного — грубоватая, почти солдатская красота.

Но именно его манера держаться выдавала истинную природу. Стальной, пронзительный взгляд видел насквозь не только людей, но и саму реальность. От него веяло силой, закаленной в магических битвах, властью, завоеванной не придворными интригами, а делом.

От него исходила опасность — не театральная угроза слабых магов, а спокойная уверенность хищника, знающего себе цену.

— Арчибальд, Маркус, — обратился он к своим коллегам, не оборачиваясь. Голос был приятным, бархатистым, но в нём звучали нотки власти. — Отправляйтесь в столицу. Немедленно.

— Но, магистр Адриан… — начал рыжебородый.

— Без возражений, — спокойно перебил его магистр. — Доложите Совету о произошедшем. Скажите, что барьер модифицирован неизвестным способом. Ни вы, ни я не можем его пересечь и потребуется время, чтобы понять схему рун.

— А как же эта еретичка? — прошипел второй маг, Маркус, указывая на меня дрожащим от ярости пальцем. — Она напала на представителей Короны! Она изменила древние заклинания! Это же государственная измена!

Магистр Адриан медленно повернулся к нему. Выражение его лица стало опасным — едва заметная перемена, но достаточная, чтобы Маркус тут же замолчал и отступил на шаг.

— Я разберусь, — произнёс магистр тоном, не терпящим возражений. — Ваша задача — доставить мой отчёт в Совет. Живо.

Оба мага переглянулись, явно не желая оставлять своего начальника наедине с «еретичкой», но спорить с магистром Адрианом они не осмелились. Арчибальд ещё раз бросил на меня взгляд, полный обещаний будущей расплаты, а Маркус многозначительно провёл пальцем по горлу.

— Увидимся в столице, — пообещал он мне, прежде чем поспешить следом за товарищем.

Я проводила их взглядом, чувствуя смесь облегчения и тревоги. С одной стороны, два самых агрессивных мага покидали общину. С другой — оставшийся магистр казался гораздо более опасным противником, чем оба предыдущих вместе взятых.

Когда звук копыт и скрип колёс окончательно затихли за поворотом дороги, магистр Адриан повернулся ко мне. На его лице играла едва заметная улыбка — не злая, не угрожающая, а почти… дружелюбная. Но что-то в его манере держаться подсказывало, что он знает какую-то забавную тайну.

— Итак, — сказал он, и его голос звучал удивительно тепло, — кажется, я здесь задержусь. Надолго задержусь.

Он сделал несколько шагов в мою сторону, и я невольно напряглась, готовясь к защите. Но никакой агрессии в его движениях не читалось, наоборот — он двигался неспешно, почти расслабленно, словно прогуливаясь по парку в солнечный день. При этом он