Темная душа - Ив Ньютон

Я медленно поворачиваюсь и вижу, что она одета в шёлковую ночную рубашку, которая облегает её изгибы.

— Ты прекрасна, Изольда, — бормочу я. — Если бы я был материален, у тебя были бы неприятности.

— Не так уж это и по-джентльменски, — шепчет она.

Я усмехаюсь.

— Только не тогда, когда речь идёт о редких по красоте вещах.

— Мне нужно, чтобы ты побольше рассказал мне о запретной секции. Как в неё проникнуть, — говорит она, забираясь в постель и натягивая одеяло повыше.

Я подхожу ближе к её кровати, стараясь держаться на почтительном расстоянии.

— Запретная секция не просто заперта, Изольда. Она защищена от несанкционированного доступа. Обереги Блэкриджа легендарны.

— Но ты же вошёл, — замечает она, приподнимаясь на локте.

— Да, — соглашаюсь я. — Но это потому, что раньше я владел магией, которая могла разрушать города.

— О? — говорит она, приподнимая бровь. — Впечатляет. Колдун?

— Не совсем.

— Ты собираешься заставить меня сыграть в «20 вопросов»?

— Нет. Когда-нибудь я расскажу тебе. За третьим книжным шкафом в восточном углу главной библиотеки есть проход. За экземпляром «Трансмутации эфирных сущностей».

— Потайной ход? Почему ты не сказал об этом раньше?

Я стою в изножье её кровати.

— Коридор ведёт вниз, под библиотеку. Тебе нужно быть осторожной на третьей ступеньке, она активирует охранное заклинание. Переступай через неё, а не становись на неё.

Она кивает, запечатлевая это в памяти.

— И как только я окажусь там, внизу?

— Ты окажешься в круглой комнате с пятью дверями. Пройди во вторую дверь справа. Запретная секция находится выше, но там есть ещё одна мера предосторожности. Страж.

— Что это за страж? — её голос падает до шёпота.

— Своего рода конструкция. Она меняет форму в зависимости от того, кто приближается. Она проявляется как твой самый большой страх, а иногда и как твоё самое большое желание. И то, и другое может быть одинаково опасным.

Изольда дрожит, плотнее натягивая одеяло.

— Как мне пройти через него?

— Этого я не могу сказать. Это может оказаться опаснее, чем пытаться взломать защиту Блэкриджа.

— И как мне это сделать?

— С помощью моей магии.

— Которой у меня нет.

— Как и у меня.

— Значит, всё находится под землёй.

— Ты отчаянно хочешь заполучить эту книгу в свои руки.

— А как бы повёл себя ты? Всю свою жизнь ты знал, что являешься чем-то редким, ценным, слишком уязвимым, чтобы появляться в этом мире, и вдруг ты здесь, в центре, вероятно, самого опасного места из всех?

— Ну, если ты так ставишь вопрос…

Изольда вздыхает, глубже зарываясь в подушки.

— Я разберусь с этим. Мы оба разберёмся.

— Я верю тебе, — говорю я и с удивлением осознаю, что говорю искренне. Всего за два дня она проявила больше решимости и стойкости, чем большинство существ, которых я наблюдал на протяжении десятилетий.

Огонь потрескивает в камине, отбрасывая по комнате танцующие тени. Веки Изольды тяжелеют, дыхание замедляется, когда усталость наконец овладевает ею. Я наблюдаю, как она погружается в сон, её лицо такое умиротворённое, каким оно не было с тех пор, как она прибыла.

Я подхожу к окну и смотрю на территорию академии. Двор, где Кассиэль убил Бенца, сейчас пуст, все улики вычищены. Серебряные Врата эффективно уничтожает насилие, не оставляя и следа от хаоса, царящего в его стенах.

Обернувшись, я вижу искажение в зеркале. В тени неподвижно стоит фигура. Даже сквозь дымку я узнаю характерный силуэт Си-Джея, вижу облако сигаретного дыма, которое он выпускает над головой.

Он снова смотрит на Изольду через зеркало. Его неподвижность нервирует, она хищная. Собственничество, исходящее от него, почти осязаемо, тёмная энергия, пульсирующая в ночи.

Как будто почувствовав мой взгляд, он слегка наклоняет голову. На мгновение я задумываюсь, может ли он каким-то образом видеть меня, но это невозможно. Только Изольда может видеть меня, благодаря крови падшего ангела.

Но потом он с ухмылкой показывает мне средний палец, и я моргаю.

Я отвечаю тем же жестом, и он смеётся.

Он может видеть меня.

Как? Почему сейчас?

Связь прерывается, и он отключает её, но я знаю, что он вернётся.

Я просто надеюсь, что он придёт в комнату Изольды один, и мы сможем поговорить о том, кто он такой и почему он может меня видеть.

Это важно, я знаю, что это так. Но почему?

Глава 22. ИЗОЛЬДА

Тихий стук в дверь моей спальни выводит меня из полудрёмы. Мне трудно расслабиться, зная, что Уильям всё ещё со мной в комнате, и это жуткое предупреждение от таинственной птицы.

— Кто там? — спрашиваю я.

— Кассиэль, — затем, через секунду. — Падший ангел.

Фыркнув, я вылезаю из кровати и открываю дверь.

— Я знаю, кто ты, дурачок.

Он улыбается.

— Дурачок. Интересное слово.

Я отступаю в сторону, чтобы впустить его, и оглядываюсь по сторонам в поисках Уильяма. Я не могу, поэтому стараюсь вести себя как обычно и закрываю за ним дверь.

— Что случилось?

Он моргает.

— Бенц воскрес. Он здоров, но зол, как медведь, который сел на пчелиный улей.

— Могу себе представить. Он тебе угрожал?

— Несколько раз. Пока Блэкридж не начал угрожать ему.

— Блэкридж защищает тебя.

— Интересно, почему, — высокомерие, скрывающееся за его заявлением, не совсем неуместно. Я уверена, что падший ангел представляет гораздо большую ценность, чем ликан, независимо от того, обладает ли семья магической силой или нет.

Он оглядывает комнату, прежде чем его взгляд падает на меня. Он ищет мои глаза, а затем опускает взгляд, скользя по моим изгибам. Мои соски выделяются под нежно-голубым шёлком ночной рубашки, и он сразу это замечает.

— Могу я тебя кое о чём спросить? — говорит он, подходя ближе.

— Конечно, — я нервно облизываю губы.

— Мне нужен эксперимент.

— С чем?

Он замирает на мгновение, прежде чем расстегнуть молнию на брюках и вытащить свой член. Он впечатляет. Длинный, толстый и твёрдый, как скала.

У меня слюнки текут, и я кусаю нижнюю губу, глядя на это.

— Я хочу знать, каково это — чувствовать твою руку на себе, — говорит он почти как само собой разумеющееся.

— Извини? — бормочу я, заставляя себя посмотреть ему в глаза.

Он придвигается ближе и берёт меня за руку. Он кладет её на свой член и накрывает моей ладонью, так что я сжимаю его по всей длине.

— Кассиэль, это…

— Приятно, — перебивает он меня, явно не понимая, насколько это неуместно.

Он проводит моей рукой по своему члену, и я сглатываю.

Когда он убирает свою руку с моей, я на секунду останавливаюсь, чтобы отдернуть её, но тихий стон, срывающийся с его губ, то, как он закрывает глаза и