Темная душа - Ив Ньютон

Какое-то мгновение он изучает меня, слегка наклонив голову с таким аналитическим видом, что мне хочется оторвать ему крылья.

— Ты не такой злой, как я ожидал.

— Не принимай мой контроль за принятие.

— Я пришёл обсудить эту ситуацию, — говорит он, делая шаг вперёд, словно собираясь войти. Я преграждаю ему путь, не желая, чтобы он осквернял моё пространство своим запахом Изольды.

— Тут нечего обсуждать. Она моя.

— И всё же она стояла передо мной на коленях, — отмечает он с ноткой вызова в голосе. — По собственному желанию.

На мгновение я теряю контроль над собой. Я прижимаю его к противоположной стене. Моё предплечье давит ему на горло, но он не сопротивляется, просто наблюдает за мной с этим приводящим в бешенство любопытством небесного создания.

— Я мог бы убить тебя прямо сейчас, — рычу я.

— Но ты не станешь, — спокойно отвечает он. — Потому что ты знаешь, что это только оттолкнёт её.

Я резко отпускаю его, отступая назад.

— Чего ты хочешь, ангел? Пришёл позлорадствовать?

Кассиэль поправляет галстук, его голубые глаза не отрываются от моих.

— Я пришёл к пониманию.

— Пониманию чего? — рычу я, моё терпение иссякает с каждой секундой.

— Этого соглашения, — он жестом указывает между нами. — На небесах мы наблюдали множество сверхъестественных брачных ритуалов. Некоторые существа образуют пары исключительно на всю жизнь. Другие формируют сложные иерархии с несколькими партнёрами.

Я горько смеюсь.

— Ты думаешь, что заявился сюда, чтобы договориться о каком-то совместном графике?

— А ты против? — его голос невыносимо спокоен. — Ты в ярости, но в то же время контролируешь себя. Это говорит о том, что ты взвешиваешь варианты, а не просто устраняешь соперника.

— Может быть, мне просто нравится наблюдать, как ты сам роешь себе могилу. Изольда любит согласие, а ты и не спрашивал.

Крылья Кассиэля слегка шевелятся за его спиной, выдавая неуверенность, скрывающуюся за его академическим фасадом.

— Изольда необыкновенная. Я верю, что тебе известно это так же хорошо, как и мне. Она притягивает нас обоих способами, которые никто из нас до конца не понимает.

— Я прекрасно всё понимаю, — поправляю я его. — Она моя. Конец истории.

— И всё же, она приняла мои прикосновения, даже насладилась ими и пошла дальше. Если бы она действительно была против моего эксперимента, я сомневаюсь, что она упала бы на колени, — он подходит ближе, его небесный аромат смешивается с ароматом Изольды так, что у меня начинают чесаться клыки. — Она впервые ощущает свободу. Исследование — это естественно.

Я сжимаю кулаки, подавляя желание перегрызть ему глотку.

— Ты понятия не имеешь, с чем играешь, ангелок. Речь идет не только о сексе или экспериментах. В Изольде есть вещи, которых ты не понимаешь.

— Тогда просвети меня, — бросает он вызов, разводя руками. — Что делает её такой особенной, что и падшего ангела, и того, кем ты на самом деле являешься, тянет к ней?

Этот вопрос повис между нами, опасный в своей прямоте. Он более проницателен, чем я думал.

— Что заставляет тебя думать, что я не тот, за кого себя выдаю? — возражаю я, осторожно уклоняясь от его вопроса.

— Твоя энергетическая характеристика сложна. Многоуровневая. Может, я и новопреставленный, но у меня сохранились определённые представления, — его глаза слегка прищуриваются. — Ты не просто вампир, не так ли?

Я смеюсь, нарочито небрежно.

— И ты спрашиваешь не просто из академического любопытства.

— Верно, — соглашается он. — Я чувствую, что меня тянет защитить её. Быть рядом с ней. Это инстинктивное, почти первобытное чувство. Для человека, который всю свою жизнь наблюдал за происходящим со стороны, эти порывы непреодолимы.

Несмотря ни на что, я прекрасно понимаю, что он имеет в виду. Я почувствовал то же самое в тот момент, когда увидел Изольду через магическое зеркало, наблюдая, как она оживлённо разговаривает со своим братом, рассказывая ему о своём дне. Что-то в ней взывало к самой глубокой, первобытной части меня.

— Мы не собираемся быть друзьями, — решительно заявляю я, скрещивая руки на груди. — Но и убивать тебя я тоже не собираюсь. Пока нет.

— Справедливо. Так что же нам остаётся?

— Нам остаётся ждать, что Изольда сама сделает свой выбор.

Он кивает.

— Если ты причинишь ей боль…

— Я не стану, — перебивает он. — Я физически не в состоянии причинить ей вред.

Сама эта мысль вызывает во мне беспокойство.

Я изучаю его, признавая правоту его слов. Что бы ни привлекало его в Изольде, оно так же сильно, как и то, что привлекает меня. Разница в том, что я понимаю, что происходит. Он всё ещё блуждает во тьме, руководствуясь только инстинктом.

Я делаю шаг назад и захлопываю дверь у него перед носом. Я больше не могу смотреть на него, зная, что рот Изольды обхватывает его член раньше, чем мой.

Но одно я могу абсолютно гарантировать. Он не лишит её девственности. Если он хотя бы попытается это сделать, я убью его. Это моя честь. Всё это, чёрт возьми, моё.

Глава 24. ИЗОЛЬДА

Открыв глаза, я смотрю в потолок.

День третий.

Три дня я пробыла вне замка и на сковородке, которая называется Серебряными Вратами. Три дня я понятия не имела почему.

Три дня я притворялась тем, кем на самом деле не являюсь.

За три дня я переспала не с одним парнем, а с двумя на глазах у призрака.

Три дня надо мной издевались и из-за меня дрались.

Три дня нерегулярного приёма пищи, что выводит меня из себя и вызывает чувство голода.

Три грёбаных дня.

Тяжело вздохнув, я отбрасываю зачарованное одеяло и раздражённо спрыгиваю на пол. Поднимаясь, я оглядываюсь и вижу Уильяма, стоящего у зеркала.

— Доброе утро, — рявкаю я.

Он приподнимает призрачную бровь.

— Плохая ночь?

— Отвали. Ты не хуже меня знаешь, какое это дерьмовое шоу.

— Можно и так сказать. Ты — очень желанное создание.

— Ты говоришь так, будто тебя это не удивляет.

— Это не так. Только не после того, что ты мне рассказала. Эти существа, должно быть, что-то чувствуют в тебе.

— Ну, они могут чувствовать всё, что им заблагорассудится. Мне нужно знать. Сегодня перед занятиями я собираюсь в запретную секцию. После, чёрт возьми, как небольшого перекуса.

— Хорошо.

— Эти и всё? Хорошо?

— Что ты хочешь, чтобы я сказал?

— Не знаю. Что-нибудь полезное и ободряющее.

— Я рассказал тебе всё, что знал. Ты очень сердита сегодня утром.

— Ошибаешься, я голодна.

— Тогда иди поешь, — он прищуривает глаза и поджимает