Я вернулась, чтобы сжечь его дом - Н. В. Сторбаш

господин циньван держал в зверинце несвязанных с человеком душевных зверей. Ни один из них не проходил через сплетение душ, а значит, их можно было выгодно продать или использовать самому, пройдя ритуал.

Правда, я думала вовсе не об уникальной коллекции циньвана, а о мужчине, что шел рядом. Почему он терпит оскорбления? Почему не рассказал правду о той женщине? Полная противоположность Сюэ Сюэ. Сюэ старается понравиться, улыбается, льстит, завораживает речами и внешностью, а девятый принц, наоборот, отталкивает всех от себя, не принимает ни хвалы, ни брани, как будто не ждет от людей добра и не гневается на зло.

Вот и сейчас он шел, отрешенно глядя перед собой, словно вокруг никого не было. Только он и белый волк. И морда у этого зверя была столь же невозмутима, как и у его хозяина. Идеальная пара.

— Юной госпоже Ли подходит ласка, — вдруг обронил девятый принц. — Обе чрезмерно любопытные.

— Что на самом деле случилось с той женщиной? — выпалила я одновременно с ним.

Принц тихонько хмыкнул, но ответил:

— Ничего особенного. Она подошла, попросила помочь. Отвел ее за павильон, она развязала веревку с птицей, шпилькой расцарапала себе лицо и бросилась бежать с криками о помощи.

— Кажется, девятый принц любит помогать женщинам, попавшим в беду, — улыбнулась я.

— Не люблю. Помогать так утомительно.

Я подождала, что же он скажет дальше: «но как я могу не откликнуться на зов» или «но такова моя природа». А девятый принц промолчал.

— Кто же осмелился очернить девятого принца? — спросила я. — Бирюзовый дрозд — не самая редкая птица, но мало кто осмеливается ее выбрать. Вероятно, эту женщину с юных лет готовили для подобных целей и вряд ли с самого начала нацеливали на девятого принца. Она — либо дорогой наемник, либо чье-то взращенное орудие. И потерять ее ради глупой шутки?

Девятый принц удивленно уставился на меня, если, конечно, принять за удивление едва приподнятые брови:

— Откуда у юной госпожи Ли столько познаний о редких душевных зверях? Особенно о таких душевных зверях!

Потому что у моего мужа в прошлой жизни были люди с бирюзовыми дроздами: мужчина и женщина. Я бы подумала, что это представление устроил Сюэ Сюэ в отместку девятому принцу за мое спасение в день драконьих лодок, но женщины отличались. И где доказательства, что мое похищение организовал Сюэ?

Было бы слишком самонадеянно предполагать, что все необычные события в Линьцзин связаны со мной. Не настолько важна пятая дочь правого министра, чтобы ввязываться из-за нее в войну с императорской семьей. Я сама видела, что девятый принц не очень популярен и вполне мог обзавестись своими собственными врагами.

— Сама не знаю. Наверное, отец как-то упоминал, — отмахнулась я.

Мне хотелось еще раз спросить, кто мог устроить ловушку девятому принцу, но если он не ответил в первый раз, значит, не считает нужным обсуждать эту тему с шестнадцатилетней девчонкой.

— А вот о душевном звере девятого принца я прежде не слышала, — продолжила я, меняя тему. — Наверное, он очень редкий.

Девятый принц посмотрел на своего волка с такой теплотой, что мне на миг показалось, будто черты лица принца не столь уж и неприятные, и глаза у него не злые.

— Только в Поднебесной, — сказал он. — В землях Девяти ветров белый волк встречается чаще.

Мы как раз подошли ко входу в зверинец и остановились, выжидая, пока охранники откроют ворота. Господин циньван услышал последнюю фразу принца и добавил:

— Юн Хао, как всегда, недоговаривает. В землях Девяти ветров белый волк — священное животное, и сплетать души с ним позволено лишь потомкам ханов из клана Хурчид, по-нашему — лучезарные. Так что даже в степях таких зверей не встретишь. Если когда-нибудь юная госпожа Ли увидит человека с белым волком, то советую вести себя с ним крайне вежливо.

Ворота распахнулись, и мы словно попали в дикий лес. Из-за густых бамбуковых зарослей можно было видеть лишь несколько песчаных тропинок, уходящих вглубь сада. Со всех сторон доносился птичий щебет, слышался звериный рык, журчала вода. Мне стало немного страшно. Я никогда не выезжала за пределы Линьцзин, обе мои жизни прошли во внутренних дворах поместьев Ли и Сюэ под защитой стен и десятков охранников.

Откуда же взялся этот страх? Наверное, это отголоски былых перерождений, когда я в шкуре дикого зверя бродила по чащобам, убегая от могучих тигров.

— Юной госпоже Ли не нужно бояться. Да, здесь живут свободные душевные звери, но ни один из них не может причинить вреда моим гостям, — сказал господин циньван.

Охранник подошел к нам и дал каждому по кулону с белым шероховатым камнем.

— Пока у вас есть этот кулон, звери вас не тронут, — добавил Юн Цзиньюй.

И мы отправились по одной из тропинок, на этот раз со мной рядом пошел Сюэ Сюэ, незаметно оттеснив девятого принца. Вскоре я поняла, что бамбуковые заросли здесь не ради красоты — они отделяли зверей друг от друга вроде железной изгороди.

Когда жесткие тонкие стебли расступились перед нами, я увидела просторную поляну, где растянулся во всю свою чудовищную длину цзюлун, девятиглавый змей. Его иссиня-черная чешуя переливалась на солнце, восемь голов дремали, а девятая настороженно смотрела прямо на нас.

— Еще ни один вор не смог пройти мимо цзюлуна незамеченным, — похвастался циньван. — Одна голова всегда на страже. Жаль только, что такой великолепный зверь пропадает без пользы. Я бы отдал его даже бесплатно, если бы кто-то сумел совладать с ним, лишь бы узнать, каково быть компаньоном цзюлуна.

Я читала о цзюлуне прежде, но видела впервые.

— Какие у этого зверя требования? — поинтересовалась мама.

— Сложно сказать. Скорее всего, весьма гибкий и развитый ум. У цзюлуна девять голов, а значит, девять разумов, девять пар глаз, девять ртов. Лет шестьдесят назад один ученый нарочно не стал связывать себя с душевным зверем в юном возрасте, а старательно взращивал свой ум, изучал древние труды и сложные языки, проводил астрологические расчеты. В неполные сорок лет он стал главой императорской академии, слава о его мудрости распространилась по всей Поднебесной. Лишь после этого ученый провел ритуал сплетения душ с цзюлуном.

Циньван замолчал, выдерживая долгую паузу. Он явно наслаждался, рассказывая нам легенды о зверях в своей коллекции, и я не стала его разочаровывать:

— И что же случилось потом, господин циньван? Ученый добился успеха?

Юн Цзиньюй довольно рассмеялся:

— Несмотря на великие достижения, разум того ученого не справился с цзюлуном. Ученый сошел с ума и быстро умер. А цзюлун остался живым, только проболел несколько лет.