Династия Скоген - Каролин Валь

– Она же знает правила? Оставаться на месте и дальше не уходить? К счастью, здесь нет крутых склонов, а медведи встречаются скорее в регионах рядом со Швецией.

– Медведи? – выдохнула мама Вилмы, и ее глаза наполнились слезами. Судя по всему, только сейчас она осознала масштаб опасности.

– Не волнуйтесь, мы быстро найдем девочку.

На секунду я задумался, как бы отреагировали мои близкие, если бы им сообщили о том, что меня разыскивают. Дедушка, скорее всего, посчитал бы, что я сам виноват, но при этом постарался бы меня найти. Чтобы восстановить репутацию. Элли бы умирала от беспокойства, не смогла бы ни есть, ни спать и делала бы все, что в ее силах, чтобы найти меня. А насчет родителей я больше не был уверен. Тео? Он, скорее всего, просто продолжил бы жить своей жизнью.

Вскоре я почувствовал острую боль в груди, но сумел скрыть ее под толстой броней безразличия. Мой взгляд оставался спокойным, а в душе я был уверен, что все мы неидеальны. Вся моя семья испорчена. Включая меня.

– Нужно было дать мне знать, тогда я бы не упустила из виду эту ситуацию, – почти неслышно шептала Нора Оле, однако я все равно услышал ее слова, потому что стоял рядом. В ее голосе не было упрека, только искренняя обеспокоенность.

– Я не хотел перекладывать все на твои плечи.

Нора тихо вздохнула.

– Мы найдем ее, – потом она повернулась к остальным, расправила плечи, снова излучая авторитет и уверенность, которые с самого начала удивляли меня.

– Мы должны организовать поисковую команду и разделиться. Только не по двое, а по одному. Местность здесь довольно проходимая. Мы готовы поделиться дополнительными GPS-устройствами и обозначим место встречи на случай, если придется отойти от него дальше, чем это необходимо. Устройства связаны между собой. Когда кто-то найдет Вилму, отправьте сигнал, и мы все встретимся здесь. Есть вопросы? Нет. Ладно, добровольцы, на поиски?

Кроме меня, вызвались еще родители Вилмы, Оле, Римас и господин Клаусен, которого звали Пиит. Я заметил искру одобрения, сияющую в глазах Норы. Едва заметный кивок в мою сторону, и ее серьезно сжатые губы смягчились. Мне вдруг захотелось поцеловать ее лоб, чтобы разгладить морщинки беспокойства, и я всерьез задумался, откуда возникло это желание.

Это желание просто стоять рядом с ней и быть рядом.

После собрания мы все отправились в лес, удалившись от места встречи на расстояние в десять метров.

– Вилма?

– Вилма!

Мое тело практически автоматически подстроилось под новую ситуацию. Дыхание стало размеренным, сердцебиение успокоилось, восприятие стало острее. Я прислушивался, внимательно осматривался по сторонам, пытался разглядеть что-то в чаще леса и замечал, как слева и справа двигаются остальные. Как тени, пробирающиеся между деревьями.

Здесь было на несколько градусов холоднее, чем на главном пути, и морозец пробежал по моему позвоночнику. Маленькие ветки трещали под походными ботинками. Чем гуще становились заросли, тем сильнее расплывались силуэты остальных.

– Вилма? – крик стал тише, смешавшись с воем ветра, проносившимся между кронами, словно чудовище.

Удивительно, как быстро забываются конфликты, когда человек оказывается в такой ситуации. Едва ли можно представить себе что-то хуже потери собственного ребенка. Темнота напоминала мне об ужасном моменте, когда у Ларссонов украли младшую дочь, чтобы потребовать выкуп. Объятые ужасом лица моих родителей, окаменевшее лицо дедушки. Элли было всего тринадцать, и она лишь чудом избежала похищения. На тот момент ее лучший друг, Лукас, вовремя распознал угрозу и вмешался.

Чем дальше я шел и чем больше времени проходило, тем тише становилось вокруг. Меня пугал только звук собственного голоса, когда я снова и снова, через каждые тридцать секунд, выкрикивал имя Вилмы.

– Я тут.

От этих двух слов мое сердце буквально замерло в груди. Я осмотрелся и заметил Вилму, съежившуюся перед большим дубом. Она казался обеспокоенной, но в то же время и… недовольной. В ее глазах блестели слезы.

– Привет, – сказал я, осторожно подбирая слова и не зная, как начать разговор. Мне было сложно представить, через что она прошла. Поэтому я просто спросил: – С тобой все хорошо?

Я остановился перед Вилмой на некотором расстоянии, чтобы оставить девочке пространство. Если она прогонит меня, тут же уйду. Не хотелось давить на нее. Или пугать.

– Ненавижу эту чертову поездку. Хочу домой.

Меня охватило облегчение, когда я услышал ее капризный тон. Это хороший знак. Она не утратила свою язвительность.

– Почему?

– Потому что меня заставили родители. Я бы все отдала, лишь бы оказаться в другом месте. Мои друзья уехали на Лофотенские острова, у одной подруги есть там hytte. Они проведут там все лето, а я тут, должна две недели бродить по захолустью и даже не могу связаться с лучшей подругой.

– Понимаю, – ответил я, не упоминая о побеге. Возможно, Вилма не осознавала, что натворила, как сильно все переживали из-за нее. А я ни в коем случае не хотел заставлять ее чувствовать себя виноватой. – Однако я уверен, твои родители приняли это решение, потому что хотели провести с тобой время, прежде чем ты пойдешь по собственному пути. Им очень сложно принять, что ты становишься старше. Поверь мне, исхожу из собственного опыта.

На лице Вилмы отразились разные эмоции, прежде всего, чистый ужас. И тут она отвернулась, ее лицо покраснело от стыда. Что-то все-таки произошло, но я не мог понять что.

– Я сообщу остальным, что нашел тебя, хорошо?

Вилма рассеянно кивнула, жуя нижнюю губу, и тогда я передал сигнал остальным.

– Как ты справился с этой ситуацией? – наконец тихо спросила она.

– Если честно, я отреагировал точно так же, как и ты. Мне просто хотелось сбежать. Но ничего не получилось. Иначе меня бы тут не было. Мои родители заказали этот поход для меня, – пожал я плечами.

– Понятно.

– Тут и правда так плохо?

– Да. Ненавижу тут все.

– А что с Римасом?

Щеки девочки моментально предательски вспыхнули, а взгляд устремился в точку позади меня, и ее натянутая на лицо холодная маска треснула, словно я поцарапал защитный слой.

– А что с ним? Он меня даже не замечает.

– Он тоже тебя ищет.

– Правда? – на ее лице промелькнула надежда, а затем оно снова помрачнело. – Мне все равно. Так даже хуже. У меня впервые эти дни… – Она решительно прервала себя, и ее лицо отразило настоящий шок. Я ясно видел, что девочка сожалеет о своих словах, потому что Вилма поморщилась, словно съела лимон. – Боже, не могу поверить, что я это сказала. Как стыдно. Видишь, что со мной сделал этот поход.

Вот в чем