Клятва на крови - Дарья Лобанова

class="p1">Тишина. Напряжение висело в воздухе, как натянутая струна.

И вдруг Россо повернулся, бросив через плечо:

— Кто же стережёт наших детей, лисичка, пока ты здесь играешь в королеву? Неужели теряешь бдительность?

Алиса сделала очень удивленное лицо и повернулась к своим друзьям, изображая отчаяние. Уроки Аннабель по актёрскому мастерству не прошли даром.

На пару секунд Россо ощутил вкус победу, но затем Алиса медленно развернулась обнажая белоснежную искреннюю улыбку.

Алиса улыбнулась — медленно, холодно, как зимний рассвет:

Она сделала шаг вперёд, и её шлейф зашелестел по мрамору. — Если ты уже отправил к нам домой людей... то я надеюсь, что у них было готово завещание, потому что скорее всего они уже мертвы. Это ты теряешь бдительность, дорогой

Россо не ответил. Он растворился в толпе, но его молчание было красноречивее любых угроз.

Алиса осталась стоять с высоко поднятой головой. Рядом — Рафаэль. Вдалеке — Нина, готовая в любой момент броситься в бой. Где-то далеко — дети, дом, новая жизнь. Но война только начиналась.

В это же время дома у Алисы

Гостиная была залита мягким светом. На полу — игрушки, книги, пледы. За стеклом большого окна — абсолютная тишина и темнота. Дина мирно посапывала в кресле, обняв плюшевого пса. Дёма что-то чертил карандашом, прищурившись.

На кухне, у окна, Лёня наливал себе кофе, прислушиваясь к каждому шороху.

— "Ровно. Пока всё ровно." — бросил он, подходя к дивану, на котором сидела Марина, мать Алисы.

Она держала в руках винтовку с глушителем. Чужая для неё ещё пару лет назад, сейчас она лежала в её руках почти естественно. Уверенно. Как будто она не только училась быть матерью, но и защитницей.

— "Если он сунется, я первая выстрелю." — спокойно сказала она, даже не отрывая взгляда от тени за окном.

Лёня криво усмехнулся:

— "Прямо как дочь."

— "Неудивительно. У нас в крови — защищать тех, кого любим."

С лестницы спустился Владимир Дьяков, строгий, хмурый, в чёрной водолазке и с оружием на поясе.

— "Связь с домом Рафаэля стабильна. Алиса в безопасности. Но мне не нравится, что Россо появился. Это не совпадение. Он не только за ней пришёл… Он ищет слабые места."

— "И не найдёт," — сказала Марина. — "У нас их нет."

Дёма подошёл к деду и протянул листок с рисунком. На нём была Алиса — в длинном плаще, с сияющими глазами и двумя детьми за спиной.

— "Это мама. Она сильная."

Владимир молча взял рисунок. Кивнул. В его взгляде мелькнуло что-то тёплое. Почти утерянное.

— "Да. Сильная. Но всё равно моя девочка."

И в этот момент сработала тревожная система. Где-то на заднем дворе вспыхнул датчик движения.

Лёня уже был у двери. Владимир — у окна. Марина щёлкнула предохранителем.

Но вместо выстрела — тишина. Лишь кошка пробежала по камням.

— "Он нас проверяет." — прошептал Лёня. — "Щупает, как далеко может зайти."

— "Пусть попробует ещё раз." — сказала Марина и уложила винтовку обратно на колени.

— "Мы его не боимся."

Глава 57. Все в сборе

Стеклянные стены зимнего сада отражали мягкий свет ламп, создавая ощущение тёплого пузыря посреди морозной ночи. Аромат свежеиспечённого яблочного пирога смешивался с запахом пиццы «Маргарита» — специальный заказ Дины, которая теперь уютно устроилась на коленях у Владимира и с увлечением рассказывала:

— А потом лошадка сказала: «И-го-го!» и… и… — она закатила глаза к потолку, пытаясь вспомнить, потом рассмеялась звонко и заразительно. — Ой, забыла! Но было смешно!

Дёма, подперев щёку ладонью, кивал с серьёзностью профессора, обсуждающего чужую диссертацию:

— Важное свидетельство. Надо запротоколировать.

Владимир осторожно поправлял бантики на рукавах внучки — его обычно жёсткие пальцы двигались с неожиданной нежностью. В глазах — та же сосредоточенность, что и при разминировании, но теперь направленная на новую, куда более хрупкую миссию: быть дедом.

— Деда, а ты умеешь петь? — вдруг спросил Дёма.

— Только строевые команды, — ответил Владимир, хмуря брови с напускной суровостью. — Спеть могу «Отбой!»

Дина захихикала, зажав рот ладошками:

— Это не песня!

Лёня тоже рассмеялся, наблюдая, как старый друг учится новой жизни. Та, кого он знал девчонкой, теперь держала его за руку не из страха, а с доверием. Она стала матерью. Женщиной. И вновь — счастливой.

Смех наполнил комнату — тёплый, лёгкий, как пенка на какао. Марина, наконец расслабив плечи, обняла Алису за талию. Нина расставляла десертные тарелки, напевая неаполитанскую песенку — будто всегда была частью этой семьи, а не тенью из прошлого.

Рафаэль сидел напротив Алисы. Их взгляды всё чаще пересекались — не случайно, а осознанно, наполненные тихим, взрослым пониманием. Он поднял бокал с бордовым вином, не отводя от неё глаз:

— Я ждал. Давал тебе время. Хотел, чтобы выбор был твоим.

Алиса улыбнулась. В уголках её глаз собрались лучики морщинок:

— Я сделала выбор.

Комната замерла. Даже дети на мгновение притихли, будто почувствовали важность момента.

Аннабель, развалившаяся в кресле с бокалом вина, фыркнула:

— Ну наконец-то! Я уж думала, вам нужен переводчик. — Она подмигнула Рафаэлю. — Брат, я выиграла спор у отца.

Смех вернулся, но теперь в нём звучало нечто новое — завершённость, полнота.

Поздний вечер у камина

Дети задремали, укрывшись одним пледом у камина, а взрослые переместились в гостиную. Алиса стояла у панорамного окна, наблюдая, как снежинки кружатся в свете фонарей — хрупкие, как стеклянные бабочки.

Рафаэль подошёл бесшумно. Но она почувствовала — не звук, а тепло, знакомый аромат кожи и виски, идущий от него с годами.

— Знаешь, что самое важное? — его голос был тише шёпота.

— Что? — она не обернулась, но плечи её расслабились.

Он коснулся её руки — лёгкое, почти неуловимое прикосновение, в котором было больше обещаний, чем можно было бы выразить словами. Она повернулась, встретила его взгляд — и в следующую секунду их губы слились в поцелуе: долгом, жадном, в котором слились все «я ждал», «я знал» и «наконец».

Когда они отстранились, Алиса бессознательно коснулась пальцами своих губ — опухших от страсти.

— Теперь мы вместе, — прошептала она. — И это навсегда.

Ночные разговоры на кухне

Кухня тонула в полумраке, освещённая лишь мягким светом вытяжки. Аннабель и Нина сидели за столом, допивая травяной чай с остатками яблочного пирога.

— Ты видела, как он на неё