Отель "У ведьмы", или ведьмы замуж не выходят! - Ксения Игоревна Власова

Бель, успевшая отправить в рот ложку супа, поперхнулась и закашляла. Видимо, умение маменьки менять тему удивило даже ее. Теодор, поглядывающий на нее исподлобья, нахмурился.

— Вы правы, — неожиданно поддержал маменьку Розенфельд, ловко орудующий ножом и вилкой в тарелке. — Вот, скажем, в антикварном бизнесе очень важна своевременность. Чуть замешкаешься и можешь упустить хорошую сделку.

— Понимаю вас, — подпустив в голос сладких ноток, ответила маменька Бель. — Бывает, человек осознает, что сделал ошибку, но уже поздно! Время упущено.

— Да-да, помнится, года два назад я…

Но маменька Бель явно не была настроена слушать истории Розенфельда. У нее была совсем другая цель.

— Особенно в молодости. Сколько ошибок совершается по наивности и глупости!

Розенфельд, сообразивший, что его грубо заткнули, насупился. Бель ссутулилась и не поднимала глаз от тарелки. При этом вид у нее был такой, словно она в любой момент могла сорваться с места и убежать, как лань, прячущаяся от охотников. Я вздохнула. Что ж, вечно бегать все равно не получится…

«Да, такой, как ее мать, следует дать отпор. Раз и навсегда. В противном случае она никогда не станет уважать дочь».

Это точно. Похоже, маменька Бель считается только с теми, в ком чувствует силу. Поступок дочери так сильно взбесил ее именно потому, что ее прежде послушный ребенок вдруг проявил нрав.

— Но разве не в молодости, пока кровь кипит в жилах, мы способны на героические поступки? — патетично вопросил Фандор, явно не уловивший основного посыла замечания маменьки Бель. — Позже жар в груди угасает, делая нас приземленными игрушками власть имущих. Нас начинает волновать золото и безопасность, а не свобода и правда.

Нет, ему бы точно на «Россию-1» в какой-нибудь сериал…

— Молодость склонна к сумасбродству и безумствам, — отрезала маменька Бель и даже ножом взмахнула так, что Милоха невольно дернулся и отодвинулся подальше. — Вот так наворотишь по молодости, а потом приползаешь к маме и папе: спасите, помогите! Не дайте помереть с голода!

— Но разве…

Маменька Бель так зыркнула на Фандора, что непонятливый парень прозрел и замолк на середине фразы. Я даже подумала вмешаться, но тут взгляд упал на пальцы Бель, сжимавшей вилку так крепко, что побелели костяшки.

«Сейчас что-то будет», — подтвердил мои подозрения Антик.

— И вот в тот миг, когда стоишь под дверью родных — голодный и продрогший — начинаешь понимать, что стоило слушать то, о чем тебе говорили.

— Хватит, — тихо, но весомо сказала Бель и подняла взгляд от тарелки. — Мама, хватит.

Маменька Бель ненадолго замерла, видимо, опешив, что ее перебили, а затем взвилась:

— А что хватит? Хочешь, чтобы я перестала говорить тебе правду?! Я делаю это из любви к тебе!

— Или к себе, — кашлянув, едва слышно заметила Тори.

Она ковырялась в гарнире, делая вид, ее не касается происходящее. Впрочем, по лицу было видно, что поднятая тема ее задевает. Интересно, Тори тоже ушла из дома? Или конфликтует с родителями?

— Мама, я уже решила, что не выйду замуж. Если ты считаешь, что я совершаю ошибку, мне очень жаль. Но это моя жизнь и я имею право прожить ее так, как считаю правильным.

Бель откинула с колен салфетку и, выпрямив спину, смело взглянула на маменьку. Я даже загордилась девушкой. В ее глазах все равно плескался страх и сверкали отблески неуверенности, но вместе с тем губы были сжаты в одну упрямую линию. Трепетная лань перестала убегать и лицом к лицу встретила свору гончих.

«Хм… Ну вообще-то, в этом случае у лани нет шансов, ведь…»

Я мысленно застонала. Нет, гораздо проще было, когда никто не комментировал мои мысли! Как ведьмы живут с этим?

«Ты кстати так и не рассказала, кто такие фамильяры. Я уже примерно понял, но…»

Я объясню. Сама правда не до конца в курсе, но поделюсь всем, что успела тут разведать.

Между тем сцена набирала обороты. Маменька Бель вышла на новый виток представления.

— Ты считаешь, что знаешь лучше матери?!

Она даже по столу ладонью хлопнула. Бель вздрогнула, но отреагировала с похвальным спокойствием.

— Нет, но если я ошибусь, то пусть это будет моя ошибка. А не твоя.

Во взгляде Теодора, обращенному к Бель, промелькнуло восхищение. Девушка же, казалось, не замечала его интереса.

Маменька Бель схватилась за сердце и попыталась прибегнуть к популярной манипуляции.

— Перечишь матери? Совсем в тебе совести нет! Я ночами не спала, тебя выхаживала, когда ты болела… Последний кусок не доедала… А ты что? Вот твоя благодарность?

В голосе маменьки Бель прорезались слезы. Она поднесла к глазам платочек и принялась всхлипывать. Шандор поморщился, а Фандор, простая душа, всполошившись, поднес маменьке Бель стакан с водой. Та отмахнулась от него, из-под ресниц поглядывая на дочь.

— Ох уж эта молодежь, — оптимистично вклинился в повисшую паузу Розенфельд. Он явно не привык отмалчиваться. — Думает, что знает лучше нас, взрослых, опытных людей. А между тем, чем старше, тем быстрее работает интуиция. Вот, например, однажды пришел ко мне клиент со странной просьбой отыскать ему редкий экземпляр искусства…

Я закатила глаза. Сложно было найти менее удачное время для очередной бизнес-истории, выставляющей Розенфельда в выгодном свете. Пожалуй, он не просто сноб. Он полный самолюбования сноб. Ужасное сочетание.

— А чем ты думаешь зарабатывать на жизнь? — перестав всхлипывать, в лоб спросила маменька Бель. Розенфельда она успешно игнорировала, как раздражающего комара, вьющегося у носа. — На что жить? Ты же ничего не умеешь! Или ты думаешь, мы с отцом примем тебя после такого позора?

Бель вся словно заледенела. Похоже, удар маменьки пришелся точно в цель.

— Я… Я умею шить.

— Боги, до чего же смешно!

Бель опустила взгляд и ничего не ответила. Ее лицо побелело, на нем промелькнули тени. Кажется, девушка плохо продумала те шаги, которые предпримет после обретения свободы.

Краем глаза я отметила, что Теодор помрачнел и сжал в руках десертный нож. Фандор не оставил без внимания этот жест и воодушевился, но зря. Злейшему врагу явно было не до выяснений отношений. Он думал о чем-то другом.

— Ладно, — я поторопилась вмешаться, пока маменька Бель не нокаутировала дочь окончательно. — Кто будет десерт? Тори у нас же есть десерт?

— Конечно! — та подхватилась со стула. — Сейчас принесу.

Разговор плавно свернул на