Соблазнение в академии - Ти Шарэль

временем отъезда, и я начала торопливо собираться. Богдана помогла мне привести себя в порядок, сбегала за корзиной с ужином и уложила мои вещи в маленький сундук.

Когда в дверь постучали, я уже было решила, что граф прислал за мной раньше, но Богдана широко распахнула дверь, пропуская Митю с Изабеллой.

Я поднялась навстречу, не зная как правильно себя вести, но Изабелла подошла первой и осторожно обняла меня:

— Спасибо, что спасли меня. Мне рассказали. И… я помню, как вы прикрыли меня. И…

Девочка смутилась и сделала шаг назад, уступая место моему брату.

— Мы все места себе не находили, — Митя тоже крепко обнял меня. Совсем не так официально, как тогда, когда я приезжала на заседание Думы. — Рад, что все обошлось.

— Все хорошо, правда, — сказала я, отстраняясь. Просто видела, что Изи неприятны наши объятия. Девочка разрывалась между благодарностью и внушенной мною же ревностью.

«Сама виновата, нужно было придумать другой раздражитель».

Это пройдет. И даже хорошо, что так — видно же, что Митя принцессе не безразличен. Пройдет лет шесть-семь, и они станут супругами. А пока нужно радоваться и этим эмоциям.

Я видела, что и Мите нравится Изабелла. В его взгляде теплота смешивалась с удивлением и легкой настороженностью, но теплоты было больше.

21-е Туманя

— Я хочу знать о всех рисках до того, как вы окажетесь в опасности, а не после, — Черняхов говорил сухо и недовольно, смотрел в окно и делал вид, что он в экипаже один.

— Не было особенного риска, — сказала неохотно. — Я точно знала, что нахожусь в иллюзии, поэтому не могла умереть.

— Забавно, — скучающим тоном произнес граф, — а вот всем остальным показалось, что могли.

— Если бы не перенапряжение, все прошло бы гораздо лучше, но бессонная ночь и…

— Это я и называю «рисками», — перебил меня Черняхов. — Вы не принадлежите самой себе, княгиня. На вас ответственность за судьбу тысяч. Случись беда и кто станет во главе рода? Ваша безалаберная мачеха или вздорная сестра?

— Ну, знаете…, - я повысила было голос, но взглянула на перегородку между нами и солдатами и продолжила тише, — не трогайте мою семью, Юрий Михайлович!

— А вы не ведите себя необдуманно, Василиса Саввовна.

— Когда принцесса была при смерти, вы не были столь хладнокровны.

— Тем не менее я не готов обменять вашу жизнь на жизнь Изабеллы.

— Могу я узнать причины? — я насторожилась. — Государь освободил меня от навязанной помолвки.

— Но война по-прежнему на пороге, — граф соизволил оторваться от пейзажа за окном и сосредоточиться на мне. — Хотите остаться в стороне?

Я хотела:

— Вы преувеличиваете мою значимость.

— Нет, Василиса, — Черняхов заговорил отрывисто и зло, — это вы пытаетесь спрятаться в академии от всех сложностей. Взяли на себя обязанности главы, так извольте думать о своих людях! Сколько у вас готовых к призыву?! Десять тысяч? Двадцать? Сколько из них вернется живыми?!

— Да что я могу сделать?! — закричала я, забыв про солдат за перегородкой. — Не я это затеяла! Ненавижу войну! Ненавижу оружие!

— Прекрати истерику, — Черняхов скривился и перешел на «ты». — В твоих силах помочь державе.

— Порталы, — обречено произнесла я.

— Какая тебе разница за кого выходить? Вольский хорош собой, богат и талантлив. После обряда будет привязан к тебе, как ручной гепард. Только не говори, что влюблена в другого.

В голове против воли возник образ Яна, но я стиснула зубы и промолчала.

— Без обряда порталы не создать, — продолжил Черняхов. — Ты не заточена под артефакторику, сама знаешь. Пусть государь и дал тебе волю. Но вольна ли ты?

Теперь в окно уставилась я. Граф меня больше не трогал, а я всю дорогу быстро моргала, чтобы не допустить слез.

Черняхов прав. Я не вольна. За мной тысячи людей, и если в моих силах не допустить их смерти, я это сделаю. До боли жаль Тео. Он искренне привязан ко мне, я знаю, но мой верный варяг поймет. Он всегда понимает.

Как жаль, что нельзя соединить в одном трех мужчин: Теодора с его честностью и благородством, Демьяна с его бесценным талантом и Яна с его бесшабашной харизмой. Получился бы идеальный.

Поговорить с подругами смогла только сегодня во время обеда. А утро пришлось посвятить графу и его сопровождающим. Конструирование я сдала, так что первого занятия у меня не было, и причин для отказа не нашлось. Так что была вынуждена проводить экскурсию по театру, выслушивать высказывания о безалаберности и молиться, чтобы Черняхов не узнал, что я выезжаю из академии без охраны.

На нелюбимые занятия изобразительным искусством я сбежала с такой радостью, что удивила уже собравшихся в классе иллюзионистов.

— Ты чего такая злая? — Даша даже мольберт отставила. — Не из-за театра же?

— О чем ты? — я нахмурилась.

— Театр закрыли, — проворчал Тихон. — А у меня работа.

— А у нас подготовка, — добавил Родион. Гоша печально кивнул.

— Василиса, случайно не знаешь, что случилось?

— Я? — сделала удивленное лицо, но шесть пар глаз продолжали сверлить меня любопытными взглядами. Пришлось продолжить. — Только то, что из столицы приехал сам граф Черняхов. Что он ищет в театре, не знаю.

Действительно, не знаю. Мне кажется, что злоумышленников следует искать во дворце, а не в театре. Но учить Юрия Михайловича себе дороже.

На обед Вера с Есей пришли чуть ли не раньше меня. Вера опять осталась недовольна моим внешним видом, зато Есения от предложения собственноручно сваренных зелий воздержалась.

— Рассказывай! — потребовал она. — Исчезла на четыре дня! Ни слуху, ни духу!

— Теодор знает, что ты вернулась? — спокойно спросила Вера.

— Нет, — коротко ответила я. — Поговорим наверху?

Я доверяла Любаве, но этот разговор слишком личный.

— Я решила расстаться с Тео, — сообщила подругам, опускаясь на свою кровать.

Девушки молчали. Вера хмыкнула, но удивленной подруга не выглядела. Есения, напротив, смотрела во все глаза, словно пытаясь найти доказательства розыгрыша.

— Это не каприз, — сказала я, до боли прикусывая губу, — так сложились обстоятельства. У меня не получается помочь Вольскому с порталами. Я недостаточно талантлива.

— Или он тянет время, — мотнула рыжими кудряшками Вера.

— Даже если так… Результат один — подвижки с порталами нет, а уже конец осени.

— И ты все-таки решила пройти обряд с Вольским, — Вера кивнула своим мыслям и пересела с кресла к мне на кровать.

— Ты даже не знаешь, как он выглядит! — ахнула Еся и села с другой стороны.

— Это не важно, — я покачала головой. — Лучше уж Вольский, чем иноземец. Графа я хоть знаю. И думаю, что он неплохой человек. Немного странный, конечно, но гении могут