Опасная связь - Ана К. Блэклейс

смогу ввести второй палец. Я действую еще медленнее, ее плоть не сдается так легко, дискомфорт все еще присутствует. Мои пальцы толще, чем стальная пробка, сложнее принять, но Мия все равно держит свою попку высоко, готовая для меня. Она тяжело дышит, сжимая простыни в кулаках, жаждет этого.

Я отпускаю ее волосы, только чтобы снова взять нож, подношу его к ее киске, туда, где ей это нравится больше всего. Стоит металлу коснуться ее воспаленного клитора, как она запрокидывает голову, утопая в удовлетворении.

— Я оттрахаю все твои дырочки, — обещаю я низким, опасным голосом. Моим настоящим голосом, голосом безумца, который убьет тысячу человек ради нее. Она назвала меня конченым психом. Она даже не представляет, насколько далеко я готов зайти ради нее. — Я заставлю тебя почувствовать меня так глубоко, что ты будешь называть меня Богом.

Она встречается со мной взглядом в оконном стекле. Ее глаза полны такой чистой похоти, что меня словно ударяет. Я знал, что моя маленькая шпионка хочет меня, но видеть ее желание так открыто — это совсем другое. Она показывает все, когда выдыхает:

— Мой Бог, Деклан, — подаваясь попкой на мои пальцы.

Я рычу, едва удерживаясь от того, чтобы не вытащить член из штанов. Весь в черном, как ночной убийца, я трахаю ее попку пальцами и дразню ее киску охотничьим ножом, пока она смотрит мне прямо в глаза с провокацией, будто это порно, в котором она всегда мечтала сняться. Как, черт возьми, я должен оставаться в здравом уме? Единственное, что могло бы спасти меня, — это если бы она вышла за меня замуж семь лет назад вместо того, чтобы уйти.

Сейчас я понимаю, что не остановился бы, пока не сделал ее своей женой.

И я не собираюсь останавливаться сейчас.

— Тебе не следовало оставлять меня, — хриплю я, наказывая ее пальцами, когда они глубже входят в ее попку. Мои костяшки бьют по ее ягодицам, как молнии, заставляя ее вскрикивать. — Ах, как я тебя хочу. Я никогда не смогу тобой насытиться.

— Давай, сделай меня своей шлюшкой, — умоляет она, ее грудь подпрыгивает вверх-вниз под комбинацией, пока я продолжаю.

— Ты хочешь, чтобы я трахнул тебя своим членом, маленькая шпионка?

— Да, да! — Она теряет контроль. Я смотрю на нее в отражении окна, почти касаясь своей мечты.

— Тогда умоляй. Умоляй о своей гибели. — Мне нужно войти в нее, или я кончу прямо в штаны.

— Пожалуйста, Деклан, я сделаю все, только засунь в меня этот член!

Я вытаскиваю пальцы из ее попки и вожусь с ремнем. Она начинает шевелиться, пытаясь перевернуться на спину, чтобы увидеть, как я это делаю, но я роняю нож, хватаю ее за волосы и прижимаю обратно, удерживая ее на месте.

— Я сейчас засуну свой член в твою киску, маленькая шпионка. Я так тебя оттрахаю, что ты будешь чувствовать меня внутри еще несколько дней.

— Дай мне сначала пососать, — умоляет она. — Дай почувствовать тебя на своем языке.

Мои пальцы впиваются в ее щеки. Я дергаю ее за волосы, крепко удерживая ее челюсть, пока встречаюсь с ее взглядом в отражении окна. Молния раскалывает небо, освещая лицо психа, держащего ее сзади.

— О, ты будешь сосать. Я загоню его глубоко в твое горло прямо перед алтарем, когда сделаю тебя своей женой.

Я ухмыляюсь, как сумасшедший, одной рукой сжимая ее волосы, другой удерживая ее челюсть.

— Знаю, я не тот будущий муж, о котором ты мечтала, — протягиваю я. — Блядь, я далеко не тот рыцарь в сияющих доспехах, каким меня делает пресса. Но я — единственный муж, который у тебя когда-либо будет. А любой другой, кто осмелится претендовать на это место, попрощается со своими яйцами.

Я поднимаю нож и подношу к ее горлу, которое теперь полностью открыто для меня. Провожу тупой стороной по ее коже, и она содрогается.

Я знаю, что такое страх, но это не просто страх. Это возбуждение и жажда. Это ее безумие от чего-то, о чем она никогда не догадывалась, пока мы впервые не встретились взглядами на кампусе.

— Боюсь, это все, на что я способен в плане предложения. К тому же, "да" — единственный возможный ответ. Не то чтобы ты сомневалась, верно?

Я хватаюсь за основание своего члена и вталкиваю головку в ее киску. Первый круг плотно входит, и ее тело напрягается от резкого вдоха.

— Не переживай, это не оставит следов, — шепчу я ей на ухо, медленно проводя языком от ее челюсти до ушной раковины. Я делаю это нарочно медленно, заставляя ее дрожать, как школьницу с влюбленностью, прежде чем добавляю: — Но будет больно.

Второе кольцо скользит внутрь, и она начинает ерзать подо мной. Я переворачиваю нож режущей стороной и легонько провожу им по ее коже.

— Спокойно, — мурлычу я. Держать голос под контролем — это гребанный подвиг. Ее тугая маленькая киска дарит мне ощущения, от которых даже черт бы сошел с ума. — Никогда в жизни я не трахал такую охуительную киску. Такая сочная, тугая, идеальная. Знаешь, Мия, с тобой у мужика только два варианта. Если он хочет свободы, ему надо бежать без оглядки. Или подсесть на тебя, как на гребаный героин. Я выбираю второе.

Ее бедра начинают двигаться навстречу, стремясь взять меня глубже. Она такая гребаная тугая, что это сводит меня с ума. Я даю ей, чего она хочет, входя до самого корня, кольцо за кольцом, позволяя ей почувствовать меня полностью впервые за эти семь гребаных лет.

Она стонет мое имя, будто это мед на ее языке, а я ловлю кайф, от которого кровь бурлит в моих венах. Нож на мгновение ослабляется в моей руке, но она этого даже не замечает, прежде чем я снова плотно прижимаю его к ее горлу.

У меня на завтра для нее припасено кое-что гораздо грязнее для Ритуала, но сейчас это момент идеален: моя рука запуталась в ее волосах, лезвие ножа на ее шее, а мой железный член глубоко в ее киске, пока ее попка блестит от того, как я трахал ее пальцами.

Потребовались мучительно долгие мгновения медленных, осторожных толчков, прежде чем она достаточно привыкла, чтобы я смог похоронить себя в ней полностью. Мои яйца и задница сжимаются от напряжения, я отодвигаюсь лишь затем, чтобы снова врезаться в нее, раз за разом, и в последний раз войти до самого основания.

— Ах, ты была рождена, чтобы править миром, маленькая шпионка. Ты — драгоценность. И ты полностью моя.

Я опасно