Притворись моей любовью - Карина Семёнова

Как ни в чём не бывало степенно отправилась к себе. Но как только увидела, что в коридорах пусто, ноги сами собой сорвались на бег.

Иветта встретила громким мявом и требованием развлечений, но меня от её приставаний спас Акси: спикировал на голову кошке, и началась их привычная игривая возня.

Я села на кровать, непослушными пальцами разорвала конверт.

Лайон!

Рад тебе сообщить, что Ирлайт из рода Конлет принял окончательное решение выбрать тебя в жёны. Все условия обговорены, остались незначительные детали. Твой наречённый охотно закрыл глаза на то, что ты не фейри огня. Жрецы доверительно поделились со мной сведениями, что Ирлайт амбициозен, питает надежду обойти братьев и стать главой племени. Ваш союз должен этому поспособствовать: жёны братьев не отличаются чистотой крови и не имеют могущества клеистэнэс. Раз ваш будущий брак так важен для Конлета, это позволит мне стребовать дополнительные подношения и подарки.

Да будет тебе известно, что Ирлайт изъявил желание прибыть вместе с младшими жрецами племён в Ионель, чтобы сопроводить тебя до Бальбиэна. Я дал своё согласие. Визит назначен на конец сентября, подробности следующим письмом. Дочь, прими все меры, чтобы произвести впечатление на будущего мужа!

От моего имени вырази уважение достойному почтения господину Урлах-Тору и поставь в известность, что твоё обучение в Академии окончено.

Да будет милостива к тебе мать-природа, и да не оскудеет сила твоих крыльев.

Я отбросила письмо. Поставила локти на колени и уткнулась в ладони. Не хочу я замуж ни за какого степняка! Я, дочь вождя, готовилась стать вождём, вести своё племя сквозь невзгоды и бури, а не становиться женой, у которой главная цель в жизни родить побольше наследников, чтобы укрепить положение мужа, да играть счастье на публику. Пропаду я там.

Только сейчас поняла, как глупо было рассчитывать, что какие-то похождения на вечеринки полуодетой или появление в Монстропарке в неурочное время могут мне помочь. Когда речь о политических выгодах, на такие мелочи никто не посмотрит. Нужно что-то из ряда вон. Нужен скандал!

Который раз возрадовалась, что удалось уговорить отца и мать отпустить меня в СУМРАК. Если бы осталась в Бальбиэне… Даже думать страшно, а отсюда, из Академии, меня сложнее вернуть.

Может, действительно сбежать из племени, начать самой определять свою судьбу, жить как хочу и где хочу. Только что тогда предпримет отец? Раньше племя защищало меня от невзгод, теперь же племя само источник беды. Что же делать? Вот бы прямо сейчас появился в комнате какой-нибудь знак, который подсказал бы, как быть. Я огляделась, но всё оставалось по-прежнему. Придётся думать самой.

Я уставилась в темнеющее окно. Акси уцепился маленькими лапками мне за палец. Он чувствовал моё смятение и тоже волновался. Вокруг аксолотля, будто волшебный туман над лесным озером, возникло белое свечение: так фамильяр пытался меня порадовать. Я улыбнулась и аккуратно погладила фиолетовую мордочку. Иветта зависла в воздухе, ткнулась мне в лицо и замурлыкала. Вроде бы незначительная мелочь — чуткость Акси, ласковость кошки, а мне стало капельку легче. Но сидеть и плавать в своих мыслях было совершенно невозможно. Я вскочила с места, сняла жакет, оставшись в лёгкой обтягивающей блузе с открытой спиной — не зря Рудио меня сегодня наряжала — сбросила туфли и распахнула окно.

Полупрозрачные голубоватые крылья выросли за спиной. Я раскинула руки, прыгнула в темноту, но тут же взмыла над кронами деревьев. Ещё выше, ещё и ещё. Пока не стало так холодно, что тело задрожало. Тогда я вытянулась в струнку, сложила крылья и бросилась вниз. Я выписывала круги и петли, то снижала скорость, то набирала. Наверное, мой силуэт можно было различить на фоне луны, рано поднявшейся сегодня. Я понеслась к бухте. Помчалась над самой поверхностью, коснулась пальцами морской глади, и тёмные брызги разлетелись в разные стороны, пугая мелких рыбёшек. Замедлилась, выпрямилась в воздухе. Слегка порхая уставшими крыльями, едва касаясь босыми ступнями, побежала по лунной дорожке, мерцающей на воде.

Умчаться бы туда, за горизонт. От всех проблем и невзгод. Взрослая жизнь оказалась слишком… взрослой.

Глава 48

Доментиан

— А Козетту брать?

Я задумался. В последнее время мурлоксов в моей жизни стало слишком много. Тем более брать кошку сейчас нет резона, нам предстоит всего лишь разведка.

— Не нужно. Если она понадобится, мы вернёмся за ней. Ты всё сделал, как я просил? Артефакт, краску взял?

Брамион бегал по комнате, распихивал по карманам всякую всячину.

— Вот! — Кадум гордо продемонстрировал большую кисть на длинной деревянной ручке, и я вопросительно уставился на неё. — Кисточка.

— Да я вижу, что кисточка! Толк от неё какой?

— Это нечто, с чем можно кое-что сделать, тогда получится кое-какой эффект, который сколько-нибудь кое-кому пригодится.

Издевается!

— Брам!

— Что случилось? — спросил Кадум и сделал такое безгрешное лицо, что благочестивые затворницы позавидовали бы. — Я непонятно объяснил, да? Даже не знаю, получится ли по-другому…

— Ты рискуешь не дожить до подземелий.

— Ха! Угрожай больше, я легко с тобой справлюсь.

— Правда? — Я усмехнулся и сложил руки на груди. — Интересно послушать, и как же? Рассчитываешь обратиться в бейтира?

— Зачем такие сложности? Я просто поставлю пятно на твой костюм, и ты побежишь переодеваться. Проверим? — Он разжал пальцы, кисть поднялась в воздух и полетела в мою сторону. Костюм, который я выбрал для вылазки, — простоватый, из шерсти — мне не сильно нравится, особенно его бежево-коричневый цвет, но костюмы в пятнах не нравятся ещё больше.

Я отшатнулся.

— Кадум! Прекрати паясничать.

Он захохотал.

— Ну а если пятно не поможет, то я растреплю тебе волосы. — Кисть снова метнулась ко мне, и я отбил её. — Ты ещё час будешь причёсываться, прежде чем броситься в атаку. Готов поспорить, у зеркала ты проводишь времени больше, чем Мадлен. А она у меня любит прихорошиться.

— Очень смешно, — фыркнул я. — А ты уверен, что она прихорашивается только для тебя?

Брам метнул на меня гневный взгляд, но сдержался, лишь сердито одёрнул серую мешковатую куртку, всю замызганную красками. Проклятая кисть вернулась к нему, и он помахал ею перед моим носом.

— Это артефакт, — серьёзно пояснил он, — оставляет отметины и ярко светится в темноте.

— Хм-м, удобно. Хоть какая-то польза от твоих художеств. — И пока Брам