Забытый: ЛУКА - Слоан Кеннеди

— Следуйте за нами обратно в отель, — выпалил я. — Я отдам вам распоряжения там.

Данте снова улыбнулся, и я понял, что это не фальшивая улыбка. Он наслаждался этой стычкой между нами.

Когда я повернулся, чтобы уйти, Данте сказал:

— О, значит ли это, что мы не будем дружбанами? А что насчет тебя и твоего брата? Вы двое собираетесь поцеловаться и помириться?

У меня на кончике языка вертелось послать его нахуй, но потом я вспомнил, что меня слушают маленькие ушки. Я держал рот на замке, когда мы с Реми возвращались к внедорожнику. Я уже собирался забрать у него Вайолет, чтобы он мог первым сесть в машину, а потом усадить ее на сиденье, но он удивил, когда отвел меня в сторону, так чтобы Терренс и Стэн нас не услышали.

— Мы в порядке, Лука, — тихо сказал Реми, а затем слегка сжал мои пальцы. Его великолепные глаза были полны понимания, когда он смотрел на меня. — Мы в порядке, — повторил он.

Я сделал глубокий вдох, не подозревая, насколько сильно в этом нуждался, и кивнул. Тот факт, что он знал, что большая часть моего гнева на самом деле была вызвана выбросом адреналина, когда мой разум пытался осмыслить тот факт, что молодой человек и маленькая девочка больше не были в опасности, был напоминанием о том, насколько хуевыми были отношения между мной и Реми.

Мы простояли так несколько секунд, пока я пытался успокоиться.

— Лучше? — Тихо спросил Реми, стараясь говорить достаточно тихо, чтобы никто из окружающих нас не услышал.

Я кивнул. Мне должно было быть стыдно за свое проявление эмоций, но, как ни странно, не было. Я был удивлен, когда Реми протянул мне ребенка.

— Поехали домой, — сказал он с легкой улыбкой, затем прошел мимо меня, задев своим бедром мое.

Я обнаружил, что поворачиваюсь и наблюдаю, как он садится во внедорожник. Наши взгляды на мгновение встретились, прежде чем он скрылся внутри. Направляясь к двери, я взглянул на Данте, разговаривающего с моим братом. В тот же момент Вон посмотрел на меня, и его взгляд был таким же жестким, как обычно, если только он не был рядом с Алексом. Но готов поклясться, что заметил, как он на мгновение смягчился, когда мы смотрели друг на друга. Потом все прошло, и я вспомнил все, в чем он меня обвинил, и что я совершил... непростительные поступки.

В отношении него.

В отношении Алекса.

И, прежде всего, в отношении Реми.

К тому времени, как я забрался во внедорожник и передал Вайолет Реми, чтобы он усадил ее в автокресло, все напряжение вернулось. Когда я почувствовал на себе непонимающий взгляд Реми, вместо того, чтобы попытаться объясниться, я достал телефон и написал Кингу, чтобы узнать, продвинулся ли он в поисках семьи Вайолет.

Потому что чем скорее я уеду из Сиэтла и от Реми, тем лучше.

Даже если я больше не был уверен, что хочу этого.

Глава тринадцатая

Реми

Если до того, как люди Ронана взяли на себя нашу охрану, я считал Луку чрезмерно заботливым, иногда деспотичным человеком, то после того, как Данте и другие мужчины начали следовать за нами, он стал настоящим тираном. Вона мы не видели, но, судя по поведению Луки, я заподозрил, что его брат где-то поблизости. Меня бесило, что эти двое мужчин не разговаривали, и что в последний раз, когда мы видели Вона, Лука сразу перешел в наступление.

Из-за нас… меня и Вайолет.

Факт, что он так заботился о нас, должен был заставить меня почувствовать тот уровень комфорта, к которому я не привык, но все, что я чувствовал — это вину. Лука так настаивал на том, чтобы приглядывать за нами обоими, но теперь, когда он начал это делать, казалось, что это приносит ему больше вреда, чем пользы. Я знал, что все это было для того, чтобы он нашел своего рода отпущение грехов за то, что произошло между нами, когда я был ребенком, но, если уж на то пошло, наше присутствие рядом только заставляло его все глубже и глубже погружаться в себя.

Он редко разговаривал со мной, разве что для того, чтобы рассказать о своих планах на день. Он больше не готовил для нас с Вайолет; фактически, мы его вообще не видели. Даже когда он был с нами, он на самом деле отсутствовал. Даже маленькая Вайолет не смогла вытащить его из-под покрова молчания, в который он погрузился. Когда он все-таки заговаривал, это были отрывистые приказы людям, которым было поручено присматривать за мной и Вайолет. С одной стороны, я никогда не чувствовал себя более защищенным, но, с другой стороны, я никогда не чувствовал себя более отвергнутым.

Что было нелепо, потому что для того, чтобы чувствовать себя отвергнутым, ты, в первую очередь, должен был чувствовать себя желанным. Эти эмоции я испытывал в первые несколько дней, когда мы с Лукой были вместе и заботились о Вайолет, но теперь я чувствовал себя просто обузой, не более того. Было несколько случаев, когда я чуть было не позвонил Алексу и не спросил, могу ли я пожить у него, но что-то меня удержало.

Я знал, что это за «что-то», но боялся признать это. Я больше не доверял своим инстинктам. Поскольку Лука игнорировал меня день за днем, я говорил себе, что пришло время уйти, но потом случались короткие моменты, когда он смотрел на меня, и я видел нечто в его глазах, нечто... большее. Именно этот мимолетный взгляд удерживал меня в слишком большом пентхаусе.

Визиты к психологу Вайолет были ежедневными, и мы стали замечать результаты. К счастью, терапевт не заметил никаких признаков того, что Вайолет подвергалась какому-либо насилию со стороны Карлы или кого-то из ее клиентов. По-прежнему не было никаких новостей в поисках семьи малышки, и есть ли они вообще у нее, но она добилась значительных успехов в таких вещах, как зрительно-моторная координация, языковые навыки и равновесие. В будущем Вайолет предстояло много лечиться, но шаги, которые она сделала всего за несколько дней, были доказательством того, что она сможет жить нормальной жизнью. Нам просто нужно было найти человека, который мог бы дать ей это.

Как бы мне ни хотелось стать для маленькой девочки таким человеком, в глубине души я знал, что не смогу. Тот факт, что потребность употребить продолжала мучить меня,