Последователи Хаоса - М. К. Лобб

Раздался новый выстрел. Роз поморщилась, пригнула голову и кинулась вслед за Девом и Сиеной вглубь рощи. Она слышала шелест их шагов, пока они бежали через подлесок, но преодолев всего десяток метров, поняла, что Дамиана сзади нет. Мокрый хвостик хлестнул ее по лицу, когда Роз резко остановилась.

– Дамиан!

Она не видела его, и он не ответил. Роз бросилась туда, откуда они пришли, благодаря шум дождя за то, что он скрывал другие звуки. Стук сердца отдавался у нее в горле. Что Дамиан творит? Он не способен принимать хорошие решения – точно не в его нынешнем состоянии.

Он стоял, выглядывая из-за дерева, там же, где Роз видела его в последний раз. Бречаатский часовой подобрался близко, слишком близко. Новый выстрел разнесся в воздухе подобно грому, его эхо многократно отразилось от стволов деревьев. Дамиан напрягся, когда часовой приблизился к его укрытию. Роз затаила дыхание, замерев в панике и нерешительности. Почему Дамиан не побежал с ними? Почему он до сих пор стоит на месте?

Она увидела, как что-то блеснуло в его руке, и все поняла.

Дамиан выскочил из-за деревьев. В то же мгновение Роз кинулась к часовому, и все ее мысли растворились, когда раздался еще один выстрел. Пуля пролетела в волоске от нее, но не испытав по этому поводу ничего, кроме мимолетного чувства облегчения, она метнула собственный нож.

Ее ладонь была горячей – очень горячей, – но жар испарился, как только клинок вылетел из ее руки, словно металл забрал весь жар с собой. Роз всегда гордилась своей меткостью, но в темноте, когда часовой двигался по непредсказуемой территории, у ее ножа почти не было шанса попасть в цель.

Вот только Роз каким-то образом знала, что он попадет.

Девушка до сих пор чувствовала остатки магии в своих костях. Она вспыхнула там, едва Роз мысленно представила часового. И тогда, впервые за свою жизнь, она успешно перенаправила эту связь в металл.

Но это невозможно. Последователи Терпения не способны зачаровывать оружие так, чтобы оно находило свою цель.

И все же клинок вонзился прямо в горло часового.

У нее перехватило дыхание. И тогда Роз поняла: убивать было столь же просто, как она всегда представляла. Ее бросок застал мужчину врасплох – он не мог защитить себя. Аркебуза, которую он держал в руках, была слишком длинной и громоздкой, чтобы эффективно использовать ее против двоих соперников. Роз следовало испытать ужас при взгляде на нож, торчавший из его плоти, но адреналин, бегущий по венам, выжег из нее все рациональные чувства.

Убивать просто. А вот умирать – не очень.

Роз невольно сделала шаг к часовому, но кто-то грубо отдернул ее назад за воротник. Хватка была слишком крепкой, чтобы вырваться. Роз инстинктивно поняла, что это Дамиан, но не могла заставить себя взглянуть на него. Ее взгляд был прикован к часовому. Тот уронил аркебузу и заскреб пальцами по шее, словно надеялся, что сможет зажать рану. Он захлебывался и кашлял, а кровь – чернильно-черная под покровом ночи – струилась вниз по его коже. Роз могла лишь смотреть, как он корчился, борясь за каждый вздох, пока жизнь вытекала из его вен. Затем он упал на колени, прижимая к горлу руки, и его глаза нашли глаза Роз. Она думала, что он будет смотреть на нее с ненавистью, но увидела в его взгляде лишь чистую панику.

Он знал, что умирает, и был до ужаса напуган.

«Либо ты, либо мы», – хотела сказать ему Роз, но он и так наверняка уже это знал. Да и какое значение имели ее оправдания?

Она бы простояла там целую вечность, если бы Дамиан не развернул ее, силой заставив взглянуть ему в лицо. Его глаза метали молнии, и Роз сомневалась, что когда-либо видела друга таким злым. Она почувствовала, как страх испаряется, и его место занимает непокорность.

– Зачем, черт возьми, – прорычал Дамиан, – ты это сделала?

Роз вскинула подбородок, чтобы встретиться с ним взглядом, но подходящий ответ не приходил на ум. Как сказать ему правду? Как признаться, что она увидела отблеск его ножа и поняла, что он собирается сделать? Как объяснить, что она не могла позволить ему совершить убийство, потому что это не он? Когда Дамиан, которого она знала, вернется, он не сможет жить с тем, что натворил.

Но Роз сможет. Убийство ужасно и отвратительно, но это деяние ее не уничтожит. Она будет видеть панику в глазах часового каждую ночь, но воспоминание не лишит ее сна. Возможно, с ней что-то не так, ибо она знала, что способна убить человека, задолго до того, как сделала это. Роз найдет утешение в той мысли, что вышла живой из схватки.

Но она не могла быть честной с этой версией Дамиана. Как объяснить, что она хотела спасти его от горя и чувства вины, если юноша, стоявший перед ней, теперь не испытывал ни того ни другого?

«Я убила его, потому что смогу это пережить. Ты не сможешь, и к тому же на твою долю и так выпало слишком много убийств».

Но Роз не произнесла этого вслух. Она постаралась отрешиться от судорожных хрипов умирающего часового и сказала:

– Я подумала, что в этот раз моя очередь спасать нам жизни.

И отчасти это правда. В конце концов, это Дамиан убил Энцо. Злость не исчезла с его лица, но Роз показалось, что взгляд смягчился.

– Ты должна была бежать. Я держал все под контролем.

Она пожала плечами.

– Я едва тебя видела. Просто знала, что он слишком близко подобрался.

Дамиан запустил руку в свои мокрые волосы. Его глаза лихорадочно блестели, а на бледных щеках выступил румянец, когда он склонил голову, чтобы рассмотреть Роз внимательней.

– Не лги мне. Ты сомневалась, что я справлюсь, не так ли?

Роз вздрогнула. Даже сейчас он видел ее насквозь.

– Нет, это не…

– Я сказал: не лги мне. Ты хотела защитить меня, потому что боялась, что убийство сломит меня. Ты все еще хочешь, чтобы я был слабым, покорным мальчишкой, к которому ты привыкла.

Роз с усилием сглотнула. Лицо Дамиана – сплошные углы. Лунный свет, прорвавшийся сквозь облака, осветил одну часть его лица, резко очертив скулу.

– Ты никогда не был ни слабым, ни покорным, – прошептала она, заставляя внезапно пересохшее горло выталкивать наружу слова. – Ты был… ты до сих пор один из самых сильных людей, кого я знала. И я… скучаю по тебе.

Она не хотела, чтобы ее