Мой темный Ромео - Паркер С. Хантингтон

– Я не…

Он провел большим пальцем по моей ключице, прерывая возражения.

– А что касается твоих покупок… Можешь спустить все мои деньги на ветер, но если станешь намеренно игнорировать мои звонки и выключать телефон, то будешь наказана. И последнее, но не менее важное: в этом браке мы не поднимаем друг на друга руку без согласия. То же относится к неодушевленным предметам, домашним животным и маленьким детям. Не. Смей. Ничего. В. Меня. Бросать. Ясно выразился?

Я не могла поверить, что он отпустил меня с предупреждением после того, как я чуть не расколола ему череп расческой. То есть замах был что надо. В сфере метания ядра упустили прирожденный талант.

Ромео выразился предельно ясно, но это не означало, что я приняла предложенные им условия. Но сейчас не время спорить. Притом что он мог заявить на меня в полицию. Я отвернула лицо в сторону и вместо ответа вырвалась из его хватки.

– Богом клянусь, Даллас…

– Ты не веришь в Бога. – Я попыталась оттолкнуть его. Ромео перехватил мои запястья рукой и прижал меня к стене своим телом. Его глаза пылали огнем. Резкие линии челюсти были так напряжены, что я опасалась, что мышцы прорвутся сквозь кожу.

– Нравится тебе это или нет, мы женаты. Это не изменится. А неприятные последствия моей работы влекут реальный риск для наших жизней. Твой телефон будет включен и готов к использованию. Всегда. А что касается твоих сомнительных жизненных решений…

– Мое худшее жизненное решение – брак с тобой. А вообще-то… – Я предприняла тщетную попытку вырваться. – Это даже не было моим решением.

– Неужели так ужасно быть за мной замужем? – Казалось, он был озадачен. Будто ему совершенно чужда сама мысль о том, что он может быть нежеланным. Наверное, так оно и было.

– Да. Да! – Горло свело от отчаяния. – Ты шутишь, что ли? Мне дурно от самого твоего существования. Ты принудил меня выйти за тебя замуж, притащил в свой дом, бросил меня там одну, угрожаешь мне. В одно мгновение ласкаешь, а в следующее отчитываешь. Ты… ты…

– Перемирие. – Ромео вдруг отстранился, давая мне пространство.

Без его поддержки я чуть не упала на выложенный плиткой пол. Подняв голову, я нахмурилась.

– Что-что?

– Предлагаю прекращение огня. Белый флаг. Возможность начать сначала. Я готов выслушать все, что ты хочешь сказать, и сделать это соглашение более приемлемым для тебя. Мы оба знаем, что для нас нет выхода из этого брака. Так почему бы не сделать его терпимым?

Трудно отказаться от такого заманчивого и романтичного предложения. Я неуверенно изучала его взглядом.

– В чем подвох?

– Никакого подвоха.

– С тобой он всегда есть.

– Принимай мое предложение или откажись от него, Печенька. Но если откажешься, не жди, что через пять минут оно все еще будет актуально. – Он напряг челюсти. – Очень невыгодно враждовать с той, кто имеет легкий доступ к твоей собственности и водит дружбу с человеком, который хочет тебя свергнуть. – На миг наступила тишина. – К тому же ласкать тебя – не худший способ скоротать свободное время.

– Прекрати, а то я начинаю витать в облаках.

– К сожалению, мне еще далеко до того уровня пылкости, какого достиг Мэдисон Лихт, который провел все время вашей с ним помолвки, засовывая свои гениталии во все дыры, в какие они только поместились.

– Он правда здесь? – Я нахмурилась, вспомнив, с чего началась наша ссора.

Ромео кивнул.

– Купила что-нибудь интересное?

Я помотала головой, испытывая облегчение от того, что он оставил эту тему.

– Только ворох дизайнерских шмоток. О, и всю серию о Генри Плоткине на французском. Я собираю ее на всех языках. Это стало кульминацией моего похода по магазинам.

– Интересно.

– Нет, неинтересно. Во всяком случае, для тебя. – Я повертела безлимитную кредитку в кармане. – Знаешь, если я правда потратила слишком много, ты мог заблокировать карту. Я удивлена, что ты этого не сделал.

– Она служила единственным доказательством того, что ты жива.

– Хочешь сказать, что не следил за мной?

– Ты ускользнула от охраны, когда возле твоего столика собралась толпа обедающих, чтобы поблагодарить за угощение неоправданно дорогими блюдами парижской кухни общей стоимостью в тридцать тысяч евро.

– Если бы ты попробовал там фрикасе с морепродуктами, то не посчитал бы его неоправданно дорогим.

В кои-то веки казалось, что мое присутствие не вызывало у Ромео отвращения, хотя я не предприняла ничего, чтобы измениться. Он смотрел на меня с неохотным принятием. Как на неприятную задачу, с которой ему нужно разобраться. Было очевидно, что происходящее – неизведанная для него территория.

– Давай начнем сначала? Я забронировал столик в «Око Парижа». На террасе с видом на город. Ты пойдешь со мной.

Я потерла уши.

– Как странно. Наверное, у меня проблемы со слухом, потому что никак не могу расслышать слово на букву «п».

– Называть тебя сейчас паразиткой показалось мне неуместным.

– Я имела в виду «пожалуйста».

Я понимала, что моими стараниями Ромео уже готов меня задушить, но должна была одержать несколько маленьких побед после того, как он языком лишил меня девственности, лишь бы его не опередил Мэдисон.

Казалось, что он предпочел бы тереться гениталиями о ржавую терку для сыра, чем произнести это слово, но в конце концов он тихо сказал:

– Пожалуйста.

– Давай я быстро приму душ и что-нибудь надену.

Полчаса спустя изгибы моего тела облегало атласное платье оливкового цвета с открытыми плечами и силуэтом «русалка»[33].

– Ты выглядишь достойно, – проворчал Ромео, пока мы шли по вестибюлю к ожидавшему нас шоферу.

– Замолчи, а не то я упаду в обморок.

Он открыл для меня дверь. Я села в салон, не зная, как себя вести теперь, когда у нас настало так называемое перемирие.

– Есть какие-то особые пожелания на сегодняшний вечер? – Каждое слово вылетало из его рта так, будто было приколочено к языку.

– Убиться об стенку? – огрызнулась я, не сдержавшись.

– Я, скорее, думал о полете на вертолете или украшениях.

Если бы все мое тело могло закатывать глаза, оно бы так и сделало.

Одетый в униформу персонал поприветствовал нас у входа в ресторан и проводил к эксклюзивному столику наверху. Когда мы сделали заказ, я сжала в руке бокал с шампанским и стала наблюдать, как машины проносятся по мосту через Сену, в ожидании, когда Ромео нарушит молчание. Множество оскорблений застыли на языке. Без их привычной компании мне было нечего ему сказать. В качестве альтернативы я могла расспросить его о шрамах. Но кислое настроение, которое непременно после