Поцелуй василиска - Линдси Штрауб

заходя полностью внутрь — всегда останавливаясь заостренным концом, который действовал так же, как кончик пальца, оказывая давление на ее клитор при каждом проникновении.

Встань на колени.

Она так и сделала, изгиб ее задницы покоился на пятках, бедра образовывали открытый угол на кровати. Она крепче вцепилась в одеяло, сосредоточившись на своем дыхании, когда коготь вошел глубже, побуждая ее двигать бедрами, чтобы потереться о матрас. Сочетание ощущений было таким приятным, что она выгнула спину, и стон вырвался из ее горла.

Теперь она была мокрой, и это впиталось в ее простыни. Но Тэмми было все равно; она не могла перестать тереть себя, и она знала, что Каспен все равно бы этого не захотел. Она двигала бедрами взад-вперед, сосредоточившись на кончике когтя, который был твердым у нее между ног. Если бы только Каспен был здесь. Если бы только она могла скакать на нем так же, как она скакала на простынях. Если бы только он мог почувствовать, как сильно она хотела отдаться ему. Тэмми нужно было, чтобы он знал, насколько она возбуждена, каким предельно послушным и податливым стало ее тело.

Она изо всех сил представила это: она сверху, он снизу, ее ладони распластаны на его груди, его руки сжимают ее задницу. Она представила, как он будет притягивать ее к себе резкими толчками, снова и снова, пока они не кончат в унисон.

Представив их вместе, она почувствовала, как растет голод Каспена.

Он вернул ей видение — ее собственное отражение, но на этот раз с его точки зрения. Он смотрел на нее снизу вверх, когда она скакала на нем верхом, ее лицо раскраснелось от жара, соски затвердели.

Выглядела ли она так для него? Несомненно, он приукрашивал видение. Тэмми никогда не видела себя такой: красивой, свирепой, сексуальным существом — женщиной. Было невероятно видеть то, как он представлял ее, смотреть на себя через призму его желания.

Коготь двигался в тандеме с ней, скользя внутрь и наружу, чтобы она могла получать удовольствие сверху. Присутствие Каспена в ее сознании только росло — она чувствовала его так же ясно, как и себя.

Встань на четвереньки.

Приказ был похож на рычание. Тэмми немедленно подчинилась, почувствовав прилив холода, когда воздух встретился с ее влажностью. Но это длилось всего мгновение, прежде чем коготь обжег, и она закричала, вцепившись кулаками в простыни. Она пыталась оставаться неподвижной, пока Каспен посылал импульсы все глубже и глубже внутрь нее, но не реагировать было невозможно. Кончик оставался прижатым к ее клитору, и чем глубже он посылал импульсы, тем сильнее усиливалось давление.

Красивая.

Коготь вошел глубже.

Идеальная.

Еще глубже.

Ангел… гребаный ангел.

Она едва могла выдержать еще секунду.

Красивая, совершенная женщина. Гребаное совершенство.

Это продолжалось. Каспен шептал слово за сладким словом, подталкивая ее все ближе и ближе к оргазму. Когда она была всего в нескольких шагах от финиша, давление внезапно исчезло.

Тэмми ахнула от удивления, поняв, что он дразнит ее, доводя до края, а затем лишая оргазма. Тэмми хотела возразить, но прежде чем она успела, он снова направил импульс в коготь, его присутствие было таким сильным, что она могла поклясться, что он был у нее за спиной. Второй раз подряд он довел ее до грани, но не дал кончить. Вместо этого он сказал:

Достань его.

Тэмми едва могла подчиниться — это шло вразрез со всем, чего она хотела и в чем нуждалась. Но она все равно подчинилась, гладкая твердость стала скользкой в ее руках.

Ляг на спину.

Тэмми так и сделала.

Приложи его к своему горлу.

Тэмми изогнула коготь так, чтобы он охватил переднюю часть ее шеи. Он был таким тяжелым, что она почувствовала давление на дыхательные пути. Рычание Каспена от удовольствия стало еще громче.

Теперь кончай.

Это была самая легкая вещь в мире — просунуть пальцы между ног, потереть ими клитор и кончить. Когда она кончила, она могла поклясться, что коготь сжался вокруг ее шеи, и Тэмми подумала, что может задохнуться. Прежде чем она успела запаниковать, коготь разжался, и волна эйфории захлестнула ее. Радость Тэмми не шла ни в какое сравнение с его.

Она почувствовала оргазм Каспена, его наслаждение нахлынуло неумолимой волной, такой непостижимо глубокой, что она испугалась, что может ускользнуть под нее и больше никогда не всплыть. Тэмми понятия не имела, что он чувствовал, когда кончал. Это было намного сильнее всего, что она когда-либо знала — она не могла поверить, что он мог пережить такое наслаждение. Невозможно было сказать, где заканчивался ее оргазм и начинался его. Его наслаждение было ее, и наоборот. Их связи не было конца, не было пределов тому, чего они могли достичь вместе.

Тэмми лежала там, обнаженная, коготь все еще был зажат у нее на шее. Послевкусие от их оргазмов было таким сильным, что она едва расслышала вопрос Каспена:

Тебе это понравилось?

Его голос был похож на мурлыканье.

Да. А тебе?

Он не сразу ответил, и Тэмми запаниковала. Но затем он сказал:

Конечно, мне понравилось.

Гордость захлестнула ее. Он был доволен. Он одобрил.

Что тебе понравилось больше всего?

Тэмми искренне хотела знать ответ. Каспен был таким загадочным; казалось, что она всегда была самой уязвимой. Она хотела узнать о нем больше, научиться доставлять ему удовольствие и чтобы он доверял ей в этом.

Мне понравилось, как ты сделала то, что тебе сказали.

Это был не тот ответ, которого она ожидала. Тэмми хотела, чтобы ему что-то в ней понравилось — что-то, что она специально предоставила.

Должно быть, он почувствовал ее разочарование, потому что его присутствие свернулось кольцом в ее сознании, поселившись у основания черепа.

Тебе не следует искать моего одобрения. Ты должна беречь свое сердце для принца. Ты знаешь это, Тэмми.

Тэмми знала это. Но это не заставляло ее меньше искать его одобрения. Каспен сам сказал ей, что она не предназначена для того, чтобы ее приручали. Зачем ей укрощать свое сердце?

Я просто хочу знать, что тебе во мне нравится.

Она чувствовала его веселье, и ее это разозлило.

Ее тон стал жестче, она резко спросила:

Ты смеешься надо мной?

Его веселье только возросло.

Конечно, нет. Мне просто интересно, что сделало тебя такой.

Она нахмурилась.

Какой?

Его ответ состоял из одного слова.

Настойчивый.

Тэмми была удивлена. Никто никогда раньше не называл ее настойчивой. Она предположила, что это правда; она была не из тех, кто сдается. Еще ребенком она усвоила, что