Когда оживает сердце - Ханна Бейли

– Уверен?

– Дорогая, никогда в жизни я ни в чем не был так уверен. А теперь пойдем, а то не успеем запастись едой. Я действительно умираю с голоду.

К нашему приезду местный бар уже полон. Выйдя из машины, беру Сесиль за руку и у дверей чувствую, как ее ладонь покрывается потом. Страх вполне обоснован: как знать, вдруг Кей-Джей поджидает нас за стойкой и я веду Сесиль прямо в его лапы.

– Его тут нет, – выдыхает она, едва дверь за нами захлопывается.

Слава богу, он не испортит нам вечер.

– Привет, Дэйв. Нужна твоя помощь.

Я опираюсь о барную стойку, крепко держа Сесиль за руку. Не могу отпустить ее, пока есть хоть малейшая опасность, что этот козел поблизости.

– Остин. Сесиль. Чем могу?

– Один парень может появиться здесь и расспрашивать о Сесиль. Сделай вид, что не знаешь никого с таким именем, и сообщи мне. И Кэсс передай.

– Не вопрос. – Он переводит взгляд на Сесиль: – У вас все хорошо?

– Да, все нормально, – улыбается она. – Об этом парне: ростом шесть футов семь дюймов, короткие черные волосы, ездит на черном «Бентли». Уверена, вы его ни с кем не спутаете.

Никогда не задумывался, как выглядит ее муж. Единственный знакомый мне парень, который бил жену, был пухлым коротышкой с вечно немытыми волосами, и я почему-то решил, что мне предстоит иметь дело с кем-то похожим. Никак не предполагал, что этот козел выше меня на пять дюймов, и машина у него дороже, чем весь мой дом. Так вот кто хочет вернуть Сесиль! И определенно захочет моей смерти, узнав, что я с ней сплю. Черт.

– Итак, что еще мне нужно знать о твоем бывшем? – Я сажусь за руль и поворачиваю ключ, совершенно сбитый с толку. – Он занимается джиу-джитсу? Имеет военную подготовку? Или это просто тупой верзила с пушкой, вышедший на тропу войны?

– Ты ревнуешь или боишься?

– И то и другое. Не ожидал, что придется сражаться с Бэтменом.

Она со смехом откидывается на подголовник.

– Какой там Бэтмен! Дылда из богатой семьи, который и в подметки не годится лучшему Нековбою. Сам подумай, разве крутые парни вымещают злость на женах?

– А почему его машина раз в десять дороже твоего драндулета?

– Он с первого дня возненавидел мою бедную «Хонду». Я купила машину еще до того, как мы начали встречаться, и держалась за нее до последнего, потому что мне важно было иметь хоть что-то свое. Кей-Джей заставил меня уйти с работы, наш дом записан на его имя, даже мой мобильник технически принадлежал ему. Конечно, он всегда говорил, что вещи «наши», но мы оба знали, как дела обстоят на самом деле. Так что когда он купил мне дорогую машину, я просто отказалась ее водить.

Я стараюсь не думать о том, через какой ад ей пришлось пройти, и обещаю себе больше никогда не вести себя как придурок.

– Если он так и не объявится в выходные, первым делом в понедельник поеду и куплю тебе новую сим-карту.

– Тогда мы не будем знать, что он планирует.

– Мы и так не знаем. Он же одни угрозы шлет, расстраивая и пугая тебя до чертиков. – Я целую нежную кожу на тыльной стороне ее ладони. – Я просто хочу, чтобы тебе было хорошо.

До кинотеатра каких-нибудь пять минут. Сесиль протягивает руку и нежно гладит мое предплечье. Это успокаивает: мышцы расслабляются, сердцебиение выравнивается. Бэтмен или нет, он облажался, а я буду героем, которому в конце достанется девушка.

Открываю пассажирскую дверцу, и Сесиль спрыгивает на гравий.

– По-моему, в последний раз я была в автокинотеатре еще в детстве. Когда я проводила лето у бабушки и деда, мы с кузенами иногда туда ездили. А ты? Часто здесь бывал?

Нагрузившись одеялами с заднего сиденья, подсаживаю ее в кузов, и мы сооружаем там подобие кровати.

– Ребенком почти каждую неделю – по воскресеньям здесь крутили детские фильмы. Да и подростком нередко – это было единственное приличное место в городе, куда можно пойти на свидание.

– То есть я не первая, кого ты сюда привез? – Усевшись на куче одеял, Сесиль придвигается ко мне и кладет в рот ломтик картошки фри. – Скажи, что я хотя бы буду первой, к кому ты будешь тут приставать!

– Хочешь, чтобы я тебе врал?

Она с деланым возмущением бьет меня в грудь. Сегодня я собирался признаться ей в любви, но лучше еще немного подождать. Не хочу, чтобы в этот момент между нами незримой тенью стоял ее муж.

С начала фильма не проходит и получаса, а мы уже вовсю обжимаемся, как подростки. Сесиль нежно целует меня в шею, наши тела переплетаются под тонким одеялом. Губы встречаются, рука скользит ей под рубашку. Горячие поцелуи пробуждают к жизни член.

Провожу большим пальцем по соску, и она тихонько постанывает. Наверняка специально не надела лифчик – знала, что все будет именно так, и хотела этого. Я наклоняюсь и целую сосок через рубашку, потом сжимаю зубами, кусаю и посасываю, пока тонкая ткань не становится мокрой, а сосок – твердым, как камень. Сесиль запускает пальцы мне в волосы, притягивая ближе, прямо в ложбинку между грудей. Если бы ей пришло в голову задушить меня в этот момент, я бы умер счастливым.

Мои руки спускаются к талии и еще ниже по джинсам. Ладонь прижимается к киске, большой палец рисует круги там, где, по моим прикидкам, находится клитор. Подтверждая мою правоту, Сесиль вздрагивает и кусает мочку моего уха. Дыхание обжигает шею.

Кровь от ног и головы приливает к паху, я нетерпеливо жду, когда она коснется меня.

– Я даже сквозь одежду чувствую, как сильно ты меня хочешь. – Улыбаясь, я прижимаю пальцы к мокрой джинсовой ткани между ее ног.

Она сжимает мой член через штаны.

– И что же нам с этим делать, эксперт по свиданиям в автокинотеатрах?

Вообще-то эксперт из меня тот еще. Как-то лет в семнадцать я обжимался здесь с девчонкой, но не думаю, что сильно ее впечатлил. С другой стороны, это отличный способ отвлечься от мыслей о бывшем муже. Фильм достаточно громкий, а если нас все же засекут, единственный коп в городе – мой кузен. Словом, терять мне нечего, зато настойчивая потребность оказаться внутри нее с каждой секундой становится все нестерпимее.

– Может, ты и не единственная, к кому я здесь приставал, зато можешь стать первой, кого я здесь трахну. Хочешь? – Я расстегиваю ее джинсы, а затем и свои, заранее зная, каким будет ответ.

– Серьезно? – Ее глаза округляются, белки блестят в темноте.

Сунув руку ей в джинсы, обвожу пальцем набухший клитор.

– Только нам надо быть потише, дорогая. А тебе это дается