Жена в наследство, или Трудности драконьего развода - Нина Новак

Дверь открывается и входит Мари. Мона, сидящая на кровати, вздрагивает. Ее зеленые кошачьи глаза мерцают злобой.

— Что скажешь? — мрачно интересуется Натан у сестры.

На душе паршиво. Он, кажется, попал в кошмарный сон, из которого не видно выхода. Отец переиграл сам себя и загнал в ловушку весь род, подставил всех Саршаров, даже тех, кто еще не рожден.

Мари окидывает Мону быстрым взглядом и разочарованно выдыхает:

— У нее под сердцем дракон. Саршар.

42.

Натан

— Я ничего не понимаю, — Мари кидает на Натана строгий взгляд. — Вижу магические каналы маленького дракона у нее в утробе. Но Мона могла понести от Ала…

При этих словах императрицы Мона вспыхивает и подскакивает с кровати. Но Натан так тяжело смотрит на нее, что девица тут же застывает. Опускает глаза, продолжая тяжело дышать.

— Я хочу поговорить с Моной наедине. С твоего позволения, сестра, — Натан просит вежливо, но в его голосе легко читаются железные ноты.

Мари кивает целителю, который с невозмутимым видом собирает артефакты в объемный кожаный саквояж.

— Как моя жена? — тихо справляется Натан у Мари, задерживая ее в дверях.

— Выпила противоядие. Но я уверена, Лиз отравили. Мертвые цветы вошли в реакцию с ее магией, растревожили тени и вызвали гнев Древа. Я видела подобные практики и, думаю, Деймон сможет доказать мою правоту.

Мари шепчет, а Мона напряженно следит за братом и сестрой, но на расстоянии не может уловить ни слова.

Натан ничего не отвечает и императрица со жрецом покидают спальню.

— Твоя сестра всегда меня недолюбливала! — выкрикивает Мона. — Зачем-то покровительствовала Лиз. Этой тихоне…

Но Натан не раздумывает и не теряет времени на объяснения. Он широким шагом подходит к Моне и кладет тяжелую ладонь ей на живот.

— Что ты делаешь? — она испуганно распахивает глаза.

Натан отпускает инстинкты, позволяет зверю взять вверх и ощутить своего сына. Или, возможно, дочь?

Мона, догадавшись, что он задумал, пытается отбежать, но Натан удерживает ее за затылок.

Грубо, зато эффективно. Он успеет все узнать, пока инстинкты зверя активированы.

Дракон принюхивается, а сила, идущая из женского живота, будто тянется к нему, пульсирует.

Бесы. Она беременна его ребенком.

Натан стискивает зубы. На долю секунды кажется — тут что-то не так. Но Мона начинает рыдать и он теряет это ощущение.

— За что ты так со мной? — Мона плачет и закусывает губы. — Тебе мало знаков? Моя беременность, метка… черные лепестки. Почему ты решил погубить нас, Натан?

— Кто подделал твою метку? — жестко спрашивает адмирал.

Мона бьет его маленькой ладонью по плечу и вырывается.

— Со временем моя метка будет становиться только сильней, — с вызовом заявляет она. — А ты пожалеешь, предатель.

— Я все выясню, Мона, — с угрозой тянет Натан. — Если ты обманывала меня, то придется отвечать.

— Твоя Лиз обманывает. Ты не представляешь, что за твари они с Пчелкой, — Мона зло улыбается и сдувает со лба рыжую прядь. — А я всего лишь пытаюсь спасти нашу семью. Как мог ты поставить чужую женщину выше истинной, Натан?

— Ты ничего не знаешь о Лиз, — отвечает он сдавленно.

Теперь он подозревает, что под сердцем у Моны не его ребенок. Но доказать это не получится, пока дитя не родится. Натан снова пытается поймать тот момент, когда почувствовал чужеродность магии и опять теряется. Полной уверенности нет.

Натан рывком открывает двери и выходит в коридор.

Нужно дождаться ответа от Ларшиса. Странный молитвенник тревожит, и если Ал подстроил представление с Древом, он его уроет.

За углом мелькает серебряный подол, по паркету стучат каблуки — это неловко убегает Пчелка. Зачем девчонка подслушивала его разговор с Моной?

***

Убедившись, что зелье приготовлено и выпито, императрица покидает меня, обещав поддержку. Мне же нужно готовиться к ужину.

Боже, придется выдержать целый вечер под злыми и любопытными взглядами чужих людей.

Меня слегка подташнивает и лоб покрыт испариной, которую я поминутно вытираю платком.

В сопровождении Стефи дохожу до своей спальни, но ощущаю, что дышать трудно.

— Нелюди, — шепчет служанка, открывая мне двери, а я валюсь в кресло.

Мари предупредила, что зелье вызовет неприятные ощущения. Впрочем, побороть отраву должна я сама, с помощью магии.

“Есть риски”, — с тревогой сообщила Мари. — “Главное, не поддаться и победить тьму добром”.

Я поняла, о чем говорила императрица. Тени нейтральны, они откликаются на энергию хозяина.

“Как же плохо изучена магия Шарлена”, — вздохнула Мари. Но ей предстояло посмотреть на Мону, которую она подозревала во лжи.

Стефи достает из шкафа вечернее платье, чтобы я смогла снять тяжелый свадебный наряд и переодеться. А я чувствую, как тяжелеют ноги и сдавливает грудь. Наклоняюсь вперед и в этот миг от живота вверх поднимается новая сила. Незнакомая.

Тени пляшут вокруг, а эта сила укрывает коконом, защищает.

Мне страшно, так как я не понимаю, что со мной творится. Платье выпадает из рук Стефи и она кидается ко мне. Я же пытаюсь встать, но ноги подкашиваются и я тут же валюсь на пол.

Под кожей как будто мертвая тьма разливается и в следующую секунду тело леденеет. Так холодно мне не было никогда.

— Госпожа! — перед тем как потонуть во мраке, слышу крик Стефи.

Проваливаюсь в черноту. Перестаю ощущать время. Просто перестаю… дышать, видеть, жить.

Не соображу, сколько этот ужас продолжается. Кажется, что вечность. Прихожу в себя от чувства, что огонь разливается по венам. Меня словно берут за шкирку и вытаскивают на поверхность.

Легкие заполняет воздухом. Ох, больно...

Открываю глаза и стону.

— Госпожа! — надо мной склонилась Стефи.

— Вы умерли, госпожа, — всхлипывает моя служанка. — У вас сердце не билось. Где-то полчаса. Я даже зеркальце подносила… дыхания не было…

Стефи испуганно шепчет, рассказывая мне о том, как я внезапно умерла.

— Я хотела позвать на помощь, но двери не открылись. Я не смогла выйти… И докричаться не смогла.

С трудом сажусь. В теле пульсирует горячая чужая магия. В союзе с тенями и зельем она вытащила меня со дна. Я это очень хорошо понимаю, потому что тени радуются и передают мне расплывчатые образы.

Каналы очищены от мертвой энергии, а сила чудесным образом стабилизировалась и подчинилась.