Жена в наследство, или Трудности драконьего развода - Нина Новак

Муженек садится на вторую сторону кровати и я быстренько поворачиваюсь к нему спиной. Моя уверенность, что надо разводиться, еще больше крепнет.

— Наш ждет долгая борьба, Лиз. Я не отступлю.

Спиной чувствую Натана, устроившегося в постели. Не выдержав, оборачиваюсь. Он закинул руку за голову, одеяло опасно сползло вниз, еле прикрывая то, что я не готова видеть.

— Я тоже.

— Свобода — красивая сказка.Сколько ты выдержишь наедине с реальностью? Без защиты. Без меня.

— Почему-то кажется, что без вас с Моной я выдержу долго, — кидаю шпильку и получаю в ответ хмурый грозовой взгляд.

— Бесы бы побрали эту Мону, — бурчит Натан, но я почти уверена, что застала его врасплох.

Дракон, конечно же, не покажет настоящих эмоций, но он не ожидал подобного поворота и теперь обдумывает, как развернуть все в свою пользу.

А мне больно от мысли, что его ребенок прячется от него.

45.

Засыпать рядом с Натаном странно и неправильно, но, с другой стороны, неожиданно приятно. Он сильный, волевой, горячий. С ним безопасно… могло бы быть.

Но в реальности за моим мужем тенью следует одержимая Мона и ее ребенок вполне может быть от него. Его брат что-то задумал и постоянно угрожает. А сам Натан… ох, я сомневаюсь, что перекрывать ребенку доступ к теням хорошая идея.

К тому же маленькое, ещё не родившееся существо отгородилось, прячется где-то глубоко внутри, ускользает даже от меня.

И если малыш опасается Натана, разве я могу это игнорировать?

Долго ворочаюсь,прислушиваясь к ровному дыханию Натана. Он-то почти сразу уснул и не мучается сомнениями. Уверен, что победит меня в суде.

А мне так странно думать о ребенке. Я не была готова, но мысль о материнстве не раздражает, а греет.

Да, придется труднее, чем я ожидала. Но я не буду одна.

Задумываюсь о Лиз — она знала, что беременна? Почему-то кажется, что не знала, иначе не бросила бы малыша.

Да и смогла бы настоящая Лиз выносить дитя дракона? Стоп, лучше не думать об этом. Лучше просто принять то, что жизнь зародилась. И она — теперь моя ответственность.

Засыпаю, измученная мыслями, но очень крепко. Не слышу даже, как Натан встает и уходит. Когда открываю глаза и сонно потягиваюсь в постели, его уже нет, только вкусный мужской запах витает в воздухе.

Но сегодня должно прийти извещение из суда!

Подскакиваю и бегу в купальню, на ходу поправляя сорочку. Мельком ловлю отражение — растрепанная, с подушечным следом на щеке — и морщусь. Нужно привести себя в порядок. Быстро.

По дороге, затаив дыхание, глажу живот.

Маленькое чудо. Пока еще почти незаметное, но уже живет своей жизнью, может быть, даже немного обижается.

— Нам с тобой придется как-то договориться, — шепчу вполголоса, чувствуя, как во мне медленно прорастает решимость. — Но ты прав, ни враги… ни твой отец не должны узнать о тебе.

Служанка, как предписано местными правилами, не поднимается ко мне с утра — молодую жену после брачной ночи не тревожат. И мне это только на руку, я смогу незаметно спуститься вниз и немножко пошпионить.

Будет скандал и я не представляю, как Натан намерен справляться с ситуацией. Ал сразу активируется, так что мне тоже стоит быть настороже.

Спускаюсь в холл и действительно слышу шум скандала, который доносится из-за двери кабинета. На цыпочках пробегаю к источнику бурной перепалки.

— Я ей вправлю мозги! Что удумала, мерзавка! — грохочет лорд Карен.

— Все сложилось даже лучше, чем я мог мечтать, — в голосе Ала звенит ядовитая радость. Он буквально упивается происходящим.

— Рано празднуешь победу, брат, — спокойно отвечает Натан.

— Я ее выпорю, — подает голос отец.

Сопровождается это глухими, театральными всхлипами матери.

Разумеется, они разочарованы — продали дочь по выгодной цене, получив все, о чем договаривались со старшим Саршаром. Возможно, даже искренне полагали, что устраивают судьбу Лиз наилучшим образом.

— Вы пальцем не дотронетесь до моей жены, лорд Карен, — прерывает его Натан жестко. — Успокойтесь, развода не будет.

— Но, Натан! — а это уже высокий противный голос Моны. — Лиз не так тупа, как мне казалось. Она поняла, что проклятие богов не принесет ей счастья и решила отступить сама. Милый, это шанс для нас. Для нашей семьи…

— Да пусть убирается, — Ал снова вмешивается, и слышно, как он откровенно смеется. — Лорд Карен, мы вам даже доплатим, если заберете вашу дочь.

А потом — резкий звук. Глухой, тяжелый. Пощёчина или удар кулаком, не разобрать, но в комнате наступает тишина.

Не выдерживаю. Подхожу к двери, кладу пальцы на полированную бронзовую ручку... и, собравшись с духом, чуть толкаю створку.

Я, безусловно, догадываюсь, что за сцену застану. Но реальность превосходит все ожидания — Натан впечатывает кулак Алу под дых так, что у того перехватывает дыхание.

Пустой недодракон складывается пополам, как мешок с костями, и оседает на ковер. Лорд и леди Карен, сжавшись у стены, смотрят на драку с онемевшими лицами, словно не верят, что это происходит в реальности. Мона взвизгивает, закрывает рот рукой и пятится назад. Но затем замечает меня и ее взгляд вспыхивает злой ревностью.

Она ненавидит меня. Потому что я не держусь за Натана. Потому что он борется за меня.

Потому что ей приходится цепляться за него, как обезьяне — виснуть, унижаться, а я просто встаю и ухожу после ночи, проведенной в его постели.

И это она еще не все знает.

Распрямив плечи встаю в дверном проеме. Ал в этот момент получает удар в челюсть, кулаки у Натана как кувалды. Ал отлетает, захлебываясь кровью, и тяжело катится по полу, сбивает какие-то статуэтки с низкого столика. Его попытка приподняться выглядит жалко. Драконья регенерация медленно стягивает раны, но гордости она вернуть не может.

Никто не вмешивается. Натану хватает пары движений, чтобы заставить Ала ползать по ковру и харкать кровью.

— Бешеный ублюдок, — сипит Ал. — Боги были правы, когда заклеймили ваш брак… — он поднимает лицо. — Твоя Лиз взбесилась. Потеряла разум. Гони ее прочь. Отдай Шарлен мне.

Ал с трудом поднимается на ноги. Натан же оборачивается и видит меня. Муж неплохо владеет собой, его губ касается мрачная улыбка, но в глазах тлеет гнев, а в воздухе разливается ощущение приближающейся грозы.

Между тем Карены оживают и дружно