Веди меня через бури горы Химицу - Мицуно Вацу

бинтами полностью зажила, как если бы я мазала ранки средствами госпожи Мадоки не меньше недели. Потеревшись боком о мои ноги, Нао кивнул, будто удовлетворённый тем, что они были здоровы.

– Забери меня домой, – тихо попросила я.

Голубые глаза посмотрели на меня с человеческой грустью, и двухвостый кот качнул головой. Ему на нос упала снежинка, и он встряхнулся, довольно облизываясь.

– Тебе всё ещё нравится снег. Его вызвала я, да?

Нао, конечно, не ответил. И не стал снова человеком, с которым можно было поговорить, и от которого я могла добиться ответов. Но перед тем как исчезнуть, снова заставив меня гадать о реальности или безумии его существования, кот обошёл меня, толкая в спину.

Это был очень прямой намёк на то, что пора вставать.

– Ты прав. Нельзя, чтобы меня нашли здесь.

Я встала и всё-таки посмотрела на изуродованное лицо моего преследователя. Оно выглядело… так, что мне захотелось сразу отвернуться. Ему явно нужна была помощь. И как бы я ни ненавидела его за то, что он едва не сделал со мной, оставить раненого человека под снегом просто так я не могла.

Где-то неподалёку звучали голоса и смех. Женские визги, к счастью, игривые, а не испуганные, тоже раздавались то тут, то там. Вряд ли на простой крик «На помощь!» кто-то отозвался бы. Чуть раньше на мои ведь не отзывались.

Но можно было кричать иначе. И я закричала:

– Пожар! Деревня горит!!! Пожар!

Голоса поблизости стихли и сменились звуками торопливо приближающихся шагов. Деревянные дома Гокаямы были построены близко друг к другу, и огонь, если бы был настоящим, мог поглотить всю деревню в считанные часы.

Подобное бедствие коснулось бы всех: местных жителей, приезжих, оставивших в домах свои вещи, торговцев, берегущих товар. Если никто не отзывался на чужую беду, то на свою все, кто слышал мой крик, отреагировали довольно быстро.

Я не стала дожидаться прихода празднующих и пробуждения жителей ближайших домов, которых мог разбудить мой вопль. Только ещё раз посмотрела на обмороженное лицо пьяницы, запоминая чувства, которые испытывала, причиняя ему боль, и после – отпустила его. Это казалось очень важным.

Когда я бросилась бежать из переулка, Нао рядом уже не было. Ни кота, ни человека. Зато впереди меня ждала другая фигура.

Чёрные длинные волосы Таичи выглядели как плащ, сотканный из теней. В руке он держал меч и бежал по ступеням мне навстречу с самым угрожающим видом. А когда достиг подножия горы и оказался прямо передо мной, всё изменилось.

Суровый взгляд стал обеспокоенным. Меч оказался на поясе, а руки отвели от моего лица выбившиеся из пучка пряди белых волос.

– Ты… С тобой ничего не случилось? – тихо спросил он, напряжённо вглядываясь в моё лицо.

И это проявление тревоги снова заставило меня почувствовать тепло в груди. Тепло, отгоняющее остатки снежной бури, оставившей след на лице глупого пьяницы.

Но я уже решила, что мне нельзя было чувствовать его. Нельзя было думать о Таичи как о красивом мужчине, волнующемся за меня. Только как о господине, с которым мне предстояло расстаться, едва появится шанс вернуться домой.

– Простите, что покинула дом без спросу, господин, – ровно сказала я, отстраняясь от прикосновения. – Если позволите, я вернусь в комнату.

И он позволил. Не задавая вопросов, не пытаясь бранить. Он просто отошёл, пропуская меня вперёд. Но я успела заметить на его лице то, что не должно было появиться после моих холодных слов.

Смешанный с толикой обиды… интерес.

Глава 12

Весенние картинки, припорошенные снегом

Ночь Момидзи осталась в памяти смазанными вспышками. И с каждым днём, отделявшим меня от её событий, они становились всё более призрачными, так что вскоре я уже не могла отличить правду от игр своего разума.

Кроме того, насущные проблемы и новый быт (о нём расскажу чуть позже) утягивали меня в водоворот чуждой реальности, которая всё чаще казалась той, где мне предстоит провести всю оставшуюся жизнь. Но обо всём по порядку.

Наутро после моего ночного побега меня, Таичи и Изуми ждал тяжёлый разговор. Мы собрались на тонких подушках возле низкого стола, накрытого для завтрака в небольшой комнате в задней части дома. Эта комната была единственным помещением в доме, которое закрывалось полностью деревянной дверью и имело толстые стены, через которые нельзя было подслушать разговор.

Изуми извинилась передо мной за своё поведение, призналась, что за помощь мне ожидала милости духов и прочих сверхъестественных существ местного фольклора, и, не получив её, обозлилась на меня в непростительном суеверном помутнении.

Верила ли я её словам? Нет. Ни на йоту. В конце концов, я помнила, что она ждала даров и благ именно от меня, а не от невидимых созданий её веры. Однако раскаяние Изуми и её извинения звучали достаточно искренне, чтобы я, боясь погрузиться в пучину новых тайн, оставила всё как есть.

Мне тоже надлежало извиниться. И я честно призналась, что сбежала от Аяки, а позже – из дома, чтобы встретиться с человеком, который, по моему мнению, мог вернуть меня домой. Солгать пришлось разве что о финале моих поисков Нао, потому что к утру слуги уже принесли весть о страшном ранении какого-то приезжего, найденного в переулке на окраине деревни. Разумеется, мне нельзя было допустить и тени подозрения в мою сторону, а значит, пришлось лгать.

Таичи и Изуми поверили, что я так никого и не нашла. Или сделали вид, что поверили. В общем, финалом разговора о прошлом дне все были хотя бы внешне удовлетворены.

– Господин Мацудайра, раз вы вернулись, могу ли я просить вас помочь мне отправиться в порт? Думаю, после всех недопониманий, которые произошли в последнее время, мой отъезд всем будет удобен. К тому же, я чувствую, что уже смогу сойти за местную практически в любой ситуации, – сказала я напоследок, уткнувшись лбом в татами и положив ладони над головой в самом уважительном жесте, на который только была способна.

Сначала ответом было молчание. Однако тихий вздох Изуми намекнул на то, что я не получу желаемого. А потом его подтвердил и Таичи.

– Госпожа Мотидзуки, – с грустью начал он. – Я тоже должен извиниться перед вами за то, что оставил матери недостаточно чёткие указания о вашем отъезде. Дело в том, что вы должны были отправиться в порт Дэдзимы ещё в конце лета. Я был уверен, что к тому моменту вы уже будете достаточно уверенно чувствовать себя в