Развод и запах свежего хлеба - Юлия Ильская

– Ну что, мои дорогие, за справедливость! – говорит Ростислав Борисович, чуть улыбаясь и поднимая свою чашку с чаем. – Мы прошли этот путь и смогли добиться своего. Я горжусь вами, ребята.

Я улыбаюсь, чувствуя, внутри становится тепло, несмотря на октябрьский холод.

– И вам спасибо, Ростислав Борисович, – искренне говорю я, глядя ему в глаза. – Без вас мы бы не справились, правда.

– Это точно, – соглашается Глеб, накладывая себе ещё шашлыка.

Наставник смеётся, чуть махнув рукой, как будто стесняясь похвалы.

– Ладно вам, справились бы. Вы молодые, сильные. Мне приятно, что смог помочь.

Я смотрю на обоих, чувствую тепло этой компании, и мне становится так хорошо, что хочется, чтобы этот день не заканчивался. В душе наконец воцаряется покой и радость

Мы сидим еще долго, вспоминая то, через что прошли за последнее время, смеемся над нелепыми моментами, которые теперь уже не кажутся такими тяжелыми.

Ветер гоняет листья по участку, солнце потихоньку катится к закату, но никто не хочет вставать и расходиться.

Наконец, когда начинает смеркаться, мы прощаемся с Ростиславом Борисовичем и медленно идем к машине. Наставник стоит на крыльце и задумчиво смотрит нам вслед.

Мы заходим в наш временный дом и Глеб заключает меня в объятия сразу в прихожей.

– У меня тоже для тебя подарок, – он целует меня в шею, отчего у меня по всему телу растекается приятная истома.

– Правда? – я разворачиваюсь и обвиваю его шею руками, – и где же он?

– В спальне…

***

– Глеб, ты чего такой серьёзный? – спрашиваю я его позже, когда мы лежим на широкой кровати тесно прижавшись друг к другу.

– Ника, знаешь, я тут подумал… – начинает он, чуть медля, будто подбирая слова. – Мы ведь сделали всё, что хотели, правда? Фирма снова твоя, Сыромятников получил по заслугам, свидетели дали показания. Всё вернулось на свои места. Нам пора возвращаться домой.

Я молчу несколько секунд, пытаясь понять смысл его слов, и внезапно осознаю, о чём он говорит.

– Ты имеешь в виду… обратно в деревню?

Он кивает, внимательно смотря мне в глаза:

– Да, Ника. Ведь мы планировали вернуться после всего, помнишь? Теперь ничего не держит нас здесь. Я устал от города. Пора возвращаться домой, к Маркизу, к нашим бабулям, к пекарне…

Меня словно в холодную воду опускают…

Я понимаю, что он ждет моего согласия, а я… просто не могу ему ничего сказать.

Всё вдруг путается, сердце начинает тревожно стучать в груди. Как объяснить ему? Я вернула фирму, вошла обратно в рабочий ритм, почувствовала себя нужной… Это моя жизнь. Та, к которой я привыкла!

Я вижу, как лицо Глеба постепенно меняется.

– Ты не хочешь возвращаться? – осторожно спрашивает он, всматриваясь в мои глаза.

Я сжимаю ладони, чувствуя вину и растерянность.

– Я… я не знаю, Глеб, – опускаю глаза. – Мне нужно подумать. Просто сейчас… я не готова.

Он молчит секунду, потом медленно кивает, берет мою ладонь и целует.

– Я все равно благодарен тебе, Ника. За то что появилась в моей жизни.

Я вижу в его глазах боль, которую он пытается скрыть, и это ранит меня глубже, чем я ожидала.

– А ты? Может останешься? – я чувствую себя жалкой предательницей, но…не могу и не хочу идти против себя.

– Нет, любимая. Это не мой мир. Я здесь чужой. Но я буду ждать тебя, столько, сколько потребуется.

Глава 64

Месяц спустя

Я снова живу своей прежней городской жизнью, возвращаю фирму к жизни, разгребаю бесконечные бумаги, встречи и совещания. Я делаю всё то, о чём так мечтала раньше, но почему-то это не приносит ни радости, ни удовлетворения.

Вроде всё наладилось, даже клиенты вернулись, и на работе всё стабильно, но внутри меня пустота. Я ощущаю себя каким-то механизмом, который просто выполняет привычные действия. Нет ни радости, ни чувства победы – всё как будто потеряло смысл.

Каждый день, возвращаясь в пустую квартиру, я ловлю себя на мысли, что стала слишком часто думать о Глебе. Точнее даже не думать – тосковать!

Отчаянно, больно, так, что начинает щемить где-то глубоко в груди. Я вспоминаю его улыбку, янтарный взгляд, тёплые руки, его пекарню, наших бабушек, и особенно проказника Маркиза. Вспоминаю то спокойствие и уют, которые были там, и понимаю, что мне этого не хватает до безумия.

Сегодня в офисе я снова не могу сосредоточиться. Сижу перед монитором, смотрю в экран и не понимаю, что мне сейчас нужно делать. Документы лежат кучей на столе, телефон вибрирует и требует моего внимания, а я как будто отсутствую здесь.

– Вероника Андреевна, – Света осторожно заходит ко мне в кабинет и нерешительно смотрит на меня. – Можно вас на минутку?

Я поднимаю взгляд, и Света почему-то сразу опускает глаза.

– Да, конечно, Света. Что такое?

Она мнется, переступает с ноги на ногу, потом осторожно произносит:

– Простите, я не знаю, как сказать… Вы в последнее время будто не здесь, рассеянная какая-то стали. Вы клиентов перепутали снова. Всё в порядке у вас?

Я вздыхаю и заставляю себя улыбнуться:

– Да, всё нормально, просто устала немного. Пройдёт скоро, не переживай.

Света смотрит на меня с сочувствием, понимающе кивает, но уходит неуверенно, будто не веря мне до конца. Видно, и сотрудники уже замечают, что со мной что-то происходит.

Я достаю из сумки нежную тряпочку в цветочек. Разворачиваю – сарафан. Тот самый который я купила еще до деревни, до встречи с Глебом. Вчера разбирала шкаф и нашла…Черт знает, зачем я взяла его с