Королевский отбор, или Попаданка под прикрытием - Полли Нария

Признаться, выглядел Карл прекрасно. Легкая кривая ухмылка заставляла ощущать в нем не только будущего властителя, но и обычного мужчину, балагура и озорника. Он располагал к себе, вне всяких сомнений. Не удивительно, что почти все участницы смотрели на него, распахнув прелестные ротики и хлопая длинными ресницами. Ох, и влетит им потом от Орнеллы. Ой, как влетит.

‒ Все это время, что вы отдыхали и готовились к ужину, я провел в розарии. Выбирал розу для каждой из вас.

Карл медленно прошел по столовой, останавливаясь перед каждой девушкой, чтобы вручить ей цветок. Его взгляд был теплым и внимательным. Чутким, но с острой ноткой лукавства. И эта двойственность в любом другом человеке смотрелась бы фальшиво, но принцу шла.

‒ Эта роза называется Черри Парфе, ‒ ласково пояснил наследник алых драконов, протягивая Барбаре Леруа-Форе белую розу с красными прожилками. ‒ Вам она очень идет.

Рыжая девушка сразу просияла, принимая дар принца и прижимаясь носом к душистому бутону.

‒ Эту называют айсбергом за ее идеальную белизну, ‒ цветок из рук Карла перекочевал в ладонь Гвинет. Девушка в привычной ей манере учтиво кивнула, но других, более открытых эмоций не выказала.

Все продолжилось в ровном темпе. Дженис получила ярко-желтую розу. Ева ан Готье ‒ светло-лиловую.  Зара ‒ очень необычную зеленую. Венди досталась кремовая роза с алыми краями. Агате ‒ оранжевая.

Когда принц подошел ко мне, я почему-то перестала дышать.

‒ Эта роза для вас, леди Соли, ‒ сказал Карл мягко, протягивая мне бутон глубокого оттенка красного. Алого, как артериальная кровь. Наши пальцы соприкоснулись, и я дернулась от неожиданности.

Я не знала, что ответить, но розу приняла. Выбора все равно не было. Мой взгляд встретился со взглядом принца, и в его глазах я увидела нечто большее, чем просто вежливость или долг. Я увидела искру интереса.

Мамочки!

‒ Спасибо, ‒ едва слышно, с небольшой заминкой прошептала я, ощущая нарастающую неловкость.

Карл улыбнулся своим мыслям и кивнул, прежде чем продолжить свой путь. Без розы осталась всего одна участница.

Глава 61

Лика

Тереза, молча следовавшая за принцем попятам, передала ему последнюю розу. Черную, словно смоль. Как только руки служанки освободились, она кинула на меня быстрый взгляд, улыбнулась и тихо покинула столовую, не привлекая к себе излишнего внимания.

Как же мне хотелось последовать за ней, чтобы не чувствовать неловкости и напряжения, которое только и делало, что возрастало с каждой секундой.

Участницы, хоть их и одарили розами, чувствовали, что все не просто так. Не просто воля принца сделать всем приятно. Нет. За этим крылось нечто более глубокое. И, кажется, все догадывались, что именно.

‒ Леди Бланш, это ваша роза, ‒ Карл аккуратно передал цветок в руки Виктории и, кивнув девушке, подошел к пустующему стулу.

Правда, садиться за него он не стал. Встав позади, он водрузил руки на высокую спинку, сжав ее вполсилы. Мы, замерев и притихнув, следили за каждым движением принца, ожидая вердикта.

Да, именно его. Ведь с момента, как Пенелопа напала на принца, речь не заходила об отчислении участниц. И все же нас должно было становиться все меньше и меньше.

Время пришло. И мне вдруг стало очень страшно войти в число тех, кто уйдет. До этого момента все казалось каким-то эфемерным. Отчислят ‒ уйду. Какие проблемы? Быстрее разорву договор и ничего не буду должна Дамиону. Ни тебе приказов, ни тебе слежки, ни тебе отбора, ни тебе холодных глаз, способных обжечь...

Так-то оно действительно так. Но что дальше? Я вдруг отчетливо поняла, что поместье Мануар де Рокефор на данный момент являлось моим домом. Пристанищем в другом мире. И иного у меня не было. Если все случится, советник отправит меня на окраину Этата, где я... Что?

Спина покрылась холодным липким потом. Я почувствовала покалывание в кончиках пальцев ног. Что говорило о крайней степени взволнованности. Теперь я уж точно походила на всех участниц, боявшихся отправиться домой сразу после этого ужина.

И только Орнелла, стоявшая у дверей, как будто жмурилась от наслаждения, созерцая панику на наших лицах. Чертовка все знала заранее, но не подумала даже намекнуть о том, что нас ждет.

‒ Дорогие мои участницы, ‒ после короткой паузы, наконец, продолжил Карл. ‒ Вы все такие замечательные, удивительные и неповторимые...

Традиционная хвалебная речь, куда же без нее. А можно сразу к сути?

‒ Достойные! ‒ не забыл подчеркнуть наследник алых драконов. ‒ Вас избрали для меня духи. Но, увы, я должен пройти вместе с вами через муки сложнейшего выбора. Его нельзя назвать справедливым. Но он точно необходим. И вы, конечно же, меня понимаете.

Карл замер на мгновение, его взгляд скользнул по лицам участниц, каждая из которых затаила дыхание в ожидании его слов. Казалось, что эта речь действительно дается ему очень сложно.

‒ Каждой из вас я даровал розу. Роза ‒ как символ моего отношения к вам. Можете считать это описанием моих чувств... Моих мыслей.

Девушки сразу посмотрели на свои бутоны, пытаясь понять, какой именно посыл заложил принц в свой подарок для них.

Я же прикусила нижнюю губу. Алая роза в моих руках как будто говорила отчетливее всех остальных. Могла ли я ошибаться? Конечно, могла. Но гневный прожигающий взгляд Виктории, которым она пыталась проделать дыру в моем лбу, подтверждал догадки. Иного значения у цвета не было. Значило ли это, что я не уйду сегодня?

Спешить с выводами не стала.

‒ Среди всего многообразия, ‒ продолжил наследник. ‒ Есть две розы, которые очень похожи друг на друга. Девушки с белыми бутонами, будьте так любезны, встаньте.

Ножки стульев скрипнули по паркетному полу, эхом пролетев по столовой. Этот звук как будто был частью печальной истории, которая вот-вот должна была подойти к концу.

‒ Из всех участниц только вы остались для меня белыми полотнами. Я, как художник, не смог найти подходящего цвета, чтобы разрисовать для вас цветы. И это значит, что ваше время на отборе подошло к закономерному концу и…

Громкий вскрик прервал слова принца. Барбара, скривив губы, стала плакать навзрыд, прижимая к груди уже слегка потрепанную розу. И чем дольше длилось молчание остальных, тем сильнее становилась истерика у леди Леруа-Форе. Две служанки, быстро сориентировавшись,