Королевский отбор, или Попаданка под прикрытием - Полли Нария

‒ Я не сбегаю, Анжелика, ‒ холодные нотки вновь наполнили его голос. ‒ Я поступаю правильно.

‒ Ты это сейчас серьезно?

Ох, как же я злилась.

‒ Ты невеста принца. Ты принадлежишь ему.

Дамион, хотел он того или нет, ударил меня словами, подобно хлесткой пощечине.

‒ Я, по-твоему, вещь какая-то? А если я не хочу… Не хочу быть с Карлом?

Все внутри меня кричало: услышь меня, пойми! Мне не нужен был принц. Мне нужен был…

‒ Твои желания не имеют никакого значения. Тебе придется принять волю наследника алых драконов.

Воспользовавшись моим оцепенением, Дамион щелкнул пальцами и растворился в воздухе. И этот щелчок был подобен грому.

‒ Бес! Ненавижу тебя! Ненавижу!

Однако сердце считало иначе.

Глава 66

Дамион

Про сон можно было забыть. Все, чего мне сейчас хотелось: развернуться, вернуться в покои к Анжелике и закончить начатое. А потом начать еще раз. И еще раз. И еще много раз подряд. Чтобы Лика не могла ходить и лежала возле меня уставшая и довольная.

Моя... Я ведь почти произнес это. Почти присвоил ее себе. Почти... Почти позволил дракону взять верх над мои чувствами. Занять главенствующую роль.

И это, откровенно говоря, было дерьмово. Что-то я не слышал о чем-то подобном от других представителей нашей расы. Драконы ‒ наша суть. Но вторичная. Наделяющая нас силой и долголетием. Определяющая нас, но никогда не вылезающая вперед.

Тогда что, азгар меня побери, со мной происходило?

Я стал одержим этой девушкой. Думал о ней, даже когда не хотел этого. Где мой хваленый контроль? Где холоднокровие, которым я так гордился?

‒ Господин советник? ‒ в комнату без стука вошел охранник. ‒ Вам необходимо срочно отправиться в лазарет. Вас вызывает...

Щелчок пальцев. Хорошо, что я успел сменить испорченную рубашку.

‒ Что случилось на этот раз, Карл?

Брат даже не обернулся ко мне. Лишь поднял вверх средний и указательный пальцы и поманил меня подойти к себе. На койке с закрытыми глазами, вытянутая, словно струна скрипки, лежала леди Брио. Бледная и неподвижная.

‒ Пришлось попросить мадам Огву применить стазис, иначе девушка рисковала сделать нечто неосмотрительное.

Наследник обернулся и посмотрел прямо на меня. Взгляд его, хоть и казался отрешенным, на самом деле тускло горел волнением.

‒ Дамион, она угрожала мне. Прямо в лицо. Это повторилось. Снова.

Я шумно втянул носом воздух и выдохнул его через сжатые зубы. Закрыл глаза на секунду, а когда распахнул их, сразу бросил взгляд в дальний угол комнаты, где, прижав к груди ноги, сидела напуганная Пенелопа.

Я собирался отправить ее домой завтра утром. На ее долю выпало и так много всего. А теперь она стала свидетельницей новой проделки менталиста. И это было скверно. Подобная информация должна была оставаться секретной. Что же... Придется взять с нее еще одну клятву и лишь потом отпускать. Но это завтра, а пока... Хорошо, что насчет Анжелики я подстраховался еще утром. Не хотелось бы, чтобы Карл прознал про способности своей...

Даже мысль заканчивать было противно.

‒ Она пыталась тебя убить?

‒ Нет, ‒ тут же ответил брат и перевел взгляд на леди Брио.

‒ Тогда, может, она просто разозлись, что ты ее выгнал?

Глупое предположение. Но спросить я должен был.

‒ Но она предвещала мою смерть, ‒ рьяно возразил принц и мотнул головой. ‒ И смеялась так... Будто в нее азгар вселился. Она явно не в себе. И мне с... ‒ он слегка запнулся, словно понял, что его понесло. Карл не смог признаться вслух, что действительно испугался. Неужели, наконец, понял, что смерть ходит за ним по пятам? ‒ В общем, надо, чтобы ты...

‒ Разобрался, ‒ закончил за него. ‒ Хорошо. Усиль сегодня охрану и не пускай к себе в покои никого. Даже слуг, понял?

Карл спорить не стал. Бравада его как-то резко поубавилась. А как сегодня громко пел и грудь выпячивал. Загляденье.

‒ Ступай, ‒ отвернувшись от брата, я наклонился поближе к девушке и втянул воздух носом, отмечая знакомый горьковатый запах ментальной магии. По крайней мере, Карл точно не ошибся.

Хлопнула дверь. И только после этого я немного расслабился.

‒ Иди сюда, ‒ обратился к Пенелопе, притихшей на своей кровати. ‒ Мне понадобится твоя помощь.

И хоть я не называл никаких имен, леди Хилл поняла, что я обращаюсь именно к ней. Видимо потому, что больше никого в лазарете не оказалось.

Когда она подошла ближе, я не поленился принюхаться и к ней, чтобы удостовериться, что она не находится под влиянием. Как я и думал, Пенелопа была чиста. Свое дело она уже сделала. Почти. И теперь не представляла для менталиста никакого интереса.

‒ Что мне надо делать?

‒ Ничего. Встань возле дверей и, если поймешь, что происходит что-то подозрительное… зови охрану. Поняла?

Я не боялся того, что леди Брио хоть как-то мне навредит. Мне нужно было занять Пенелопу, чтобы она меня не отвлекла в важный момент.  Дождавшись робкого кивка, я провел над Гвинет рукой, выводя ее из стазиса.

Глава 67

Дамион

‒ Это не я! НЕ Я! ‒ не своим голосом закричала леди Брио, стоило мне снять с нее стазис. Словно все время, что на нее воздействовало заклинание, она неистово пыталась прорваться сквозь него, чтобы сказать правду. Чтобы донести до окружающих свою непричастность. ‒ Это не я... Не я...

Девушка сокрушенно повесила голову и... Заплакала. Сначала тихо, почти беззвучно, а потом отдалась нахлынувшим эмоциям всецело, позволяя накопившемуся вырваться во внешний мир.

Я не трогал Гвинет. Молча наблюдал за стенаниями, ожидая, когда в прорвавшейся плотине закончится вода. Лезть сейчас с вопросами было бессмысленно. Что можно выведать, если вместо слов изо рта девушки вырывался лишь сип.

Я дал ей время. Ту непозволительную роскошь, которой, по сути, не обладал.  Менталист продолжил начатое и останавливаться явно не собирался. А зацепок на нее все еще не было никаких.

Кому была выгодна смерть короля и принца? Кто хотел упразднить род Либирато? Неужели причина крылась лишь в желании занять трон?

Это было так логично. Однако меня все же смущал подход менталиста. Будь это кто-то из знати алых драконов, то они бы точно расщедрились на более грубую силу, а не действовали исподтишка. Как любят поступать ревнивые любовницы, про которых забыл их любимый,