Бывшие. (Не)покорная истинная для адмирала - Екатерина Гераскина

частично эту историю от Торгарда, всё равно затаила дыхание. У контр-адмирала был очень приятный голос, а рядом с ним меня накрывало необъяснимое чувство безопасности. Я посмотрела на его строгий профиль и снова отвела взгляд к горизонту.

— Когда корабль пошел ко дну, я приказал эвакуироваться. Сам уходил последним. На дно, — он повернулся ко мне и увидел, как удивленно я вскинулась на него.

— Но ведь все обошлось?

— Почти. К сожалению, я не помню несколько дней. Был ранен. Бред ли это или нет. Но в итоге я и пара десятков моих моряков оказались на шлюпках. Только… ни провизии, ни воды у нас не было. А на шлюпках мы пробыли две недели.

— Не понимаю.

— Никто не помнит, что было. Только у меня в голове остался образ красивой светловолосой женщины с бирюзовыми, словно глубины океана, глазами.

Я, кажется, перестала дышать.

— Мы драконы выносливы и к жаре и к лишениям. Но даже нам не под силу сделать воду из ничего.

— Возможно, был дождь.

— Именно так и было написано в моем рапорте. Что дождь, который шел три раза за эти две недели, спас нас.

Я снова посмотрела на контр-адмирала Баройса во все глаза, изучая его черты лица.

— А на самом деле?

— А на самом деле с нами не было ни одного мага воды. Но вода была всегда. Пресная. Холодная, — дракон зажмурился, словно вспоминая все это. — А потом была и рыба. Пожарить её не было проблемой с нашим даром.

— И что вы думаете?

— Первые дни после нашего спасения никто не помнил, даже то как мы все оказались на этих шлюпках. Просто чистый лист в голове. Я же сохранил лишь видение.

— И вы… теперь думаете, что это была сирена?

— Да. Всё встало на свои места.

Мысли, догадки атаковали меня. Я сделала рваный вдох и прохрипела:

— Мне надо идти.

— Конечно, — кивнул контр-адмирал, тепло улыбнулся и снова посмотрел на горизонт.

Я почти отошла от него, но всё равно окликнула.

— А если бы была возможность встретиться… с той сиреной, что бы вы сделали?

— Не отпустил бы её.

Я кивнула и развернулась, только далеко не ушла, потому что услышала.

— А ещё я бы хотел, чтобы у меня была дочь, похожая на тебя.

Я обернулась через плечо, но контр-адмирал продолжал стоять ко мне спиной, заложив руки за спину и смотря на горизонт.

А я позволила себе утонуть в грезах. Пусть мне это только послышалось.

Потому что я просто не знала что делать с подобной информацией. Нужно поговорить с мамой. И если все так как я думаю… то… кажется я понимаю, что за проклятие весит над нашей семье.

Мама так и не забыла его… моего отца… ушла… за ним.

Желание выпить крепкого кофе было нестерпимым, и я направилась в сторону столовой на корабле.

Но не ожидала встретить Торгарда, следящего за обнаженной сиреной.

Глава 44

Стоило мне только начать спускаться по трапу на нижнюю палубу, как я заметила Торгарда. Он стоял неподалеку, неподвижный, словно статуя, и смотрел в одну точку, кажется, даже не моргал.

Я проследила за его взглядом и увидела, что привлекло его внимание. На носу корабля, совершенно обнаженная, сидела сирена. Её спину прикрывал водопад светлых волос, как у меня. Она болтала ногами и подставляла лицо каплям соленой воды.

Она выглядела так беззаботно и естественно, словно была частью этого морского пейзажа.

Я могла бы приревновать и закатить скандал, что Торгард позволяет себе любоваться голой девушкой, но то, что я увидела, остановило меня.

Подул ветер, волосы взметнулись вверх с обнаженной спины и снова опали водопадом волос, прикрывая сирену до самой поясницы.

Но я успела заметить три чешуйки на лопатке сирены — такие же, как у меня. Это был как взрыв в голове.

То есть у всех сирен такие родимые пятна?

Это открытие меня потрясло.

Торгард почувствовал моё присутствие и медленно повернулся ко мне. В его глазах сверкала ярость, но не на меня. Я видела, что он злится на себя и на тех, кто обманул его.

Торгард дошел до меня быстрыми шагами, сжав мои руки с такой силой, что я почувствовала его эмоции через это простое прикосновение. Он хотел крови тех, кто нас разлучил.

— Все виновные в том, что нас разлучили, будут наказаны, — проговорил он сдавленным голосом. — Я разберусь во всем, Лис, обещаю.

Его слова прозвучали как клятва, и я почувствовала, как в его голосе дрожит искренняя боль и горечь. Торгард был полон решимости восстановить справедливость и наказать тех, кто стоял за нашими страданиями.

Я смотрела в его глаза, чувствуя, как сердце сжимается.

Но в глубине души меня терзала одна мысль. Я не сказала ему о нашем сыне. Ведь Нерей тоже был лишег отца все это время.

Что будет, когда Торгард узнает? Как он отреагирует?

Я чувствовала, как эти мысли тянут меня вниз, как камень на шее, но старалась не выдавать своих переживаний. Это был не тот момент, чтобы говорить об этом.

— А что если это окажется кто-то близкий тебе? — задала я вопрос. — Что тогда?

— Лис. Плевать кто это. Я докопаюсь до правды. Ты ведь веришь мне?

— Я верю тебе.

Он посмотрел на меня, его взгляд смягчился. Я увидела, как его губы изогнулись в слабую улыбку, несмотря на всю тяжесть ситуации.

— Спасибо. Твоя вера в меня даёт мне силы.

Я кивнула. Внутри меня бушевала буря эмоций. Торгард отпустил мои руки и обнял меня, прижимая к своей груди. Я чувствовала его тепло и силу, его защиту и заботу.

Мы стояли так несколько минут, обнявшись, словно весь мир замер вокруг нас. В его объятиях я чувствовала себя в безопасности, и это давало мне уверенность, что мы справимся с любыми трудностями, которые встретятся на нашем пути.

Но мысли о сыне не отпускали меня. Я знала, что не смогу скрывать это вечно. Рано или поздно мне придётся рассказать Торгарду правду.

Наше единение было прервано раздосадованным рычанием. Мы отстранились друг от друга и даже посторонились перед Фиреном, который несся подобно ужаленному роем пчёл дракону. Он раздевался на ходу, снимал чёрный китель. Вздернув сирену за плечи, он закутал её в камзол.

Я тихо