Хозяйка проклятой деревни - Данта Игнис

Илидан! Какая честь! – раздался голос Варкоса, громкий, с неприятным дребезжанием, как у плохо смазанной телеги. Он раскинул руки в приветственном жесте, едва не задев поднос с фруктами. – Весь Онвадин говорит о ваших славных деяниях! Очередной прорыв закрыт вашей могучей рукой! Город вам безмерно благодарен!

Он сделал шаг ко мне, его маленькие глазки оценивающе пробежались по моей фигуре, задержавшись на перевязи с мечом.

– Разумеется, адмирал, – Мариус заговорил тише, сделав вид, что сообщает нечто конфиденциальное, – мы все понимаем, сколь важна ваша миссия. И как важно, чтобы вы, э-э, помнили и о безопасности самого Онвадина. Наши стены, конечно, крепки, но лишняя бдительность никогда не помешает, хе-хе.

Я молча кивнул. Его намеки прозрачны, как родниковая вода.

 – В вашу честь, адмирал, – Варкос снова воодушевился, обводя рукой столы, – я решил устроить небольшой пир! Привез с собой отменной провизии, мои повара – настоящие кудесники! Прошу, адмирал, присоединяйтесь! Отведайте наших угощений, расслабьтесь! Вы заслужили отдых, как никто другой! Он указал на почетное место во главе стола, рядом со своим.

Мишери тут же засуетилась, подлетев к нам.

– О, лорд Варкос, вы так щедры! Адмирал, вы просто обязаны принять его приглашение! Такая честь для нашего скромного заведения! – она бросила на меня страстный взгляд, ее рука «случайно» коснулась моего предплечья.

Присутствие Жербана, который съежился еще больше под тяжелым взглядом городового, ее ничуть не смущало. Кажется, она твердо решила войти в круг «избранного общества» любыми средствами. Я предпочел бы провести этот вечер где угодно, но не здесь, в компании этого напыщенного чиновника и назойливой трактирщицы. Однако деваться некуда. Проявить неуважение к представителю Онвадина сейчас – значит создать себе лишние проблемы.

– Благодарю, лорд Варкос, – мой голос прозвучал ровно. – За приглашение.

Мы расселись. Пир начался. Слуги Варкоса метались, поднося все новые блюда и наполняя кубки вином, явно привезенным из подвалов самого городового – оно оказалось на удивление неплохим.

 – Адмирал, – начал Варкос, накладывая себе на тарелку огромный кусок жирного гуся, – эти твари из прорывов… Они становятся все наглее, вам не кажется? Народ в Онвадине напуган. Рассказывают всякое…

– Они получают то, что заслуживают, – коротко ответил я, едва притронувшись к еде. Мои раны давали о себе знать, и аппетита не наблюдалось, а вот вина я выпил с удовольствием, хотелось немного забыться.

– Безусловно, безусловно! – поспешно согласился Варкос, энергично работая челюстями. – Но, может, у вас есть какие-то предположения? Откуда они лезут с такой силой именно здесь? Нам в городе очень хотелось бы понимать ситуацию. Для, так сказать, превентивных мер.

Мишери вклинилась в разговор, наклоняясь ко мне так, что ее декольте оказалось в опасной близости.

– Адмирал просто слишком скромен, лорд Варкос! Он наш герой, он один знает, как усмирить этих чудовищ! Правда, адмирал? Я всегда верила в вашу силу!

 Я отодвинулся от нее, мой взгляд невольно упал на Жербана, который наблюдал эту сцену с выражением побитой собаки на лице.

 – Мои предположения, лорд Варкос, касаются исключительно тактики их уничтожения. Остальное – досужие домыслы, – отрезал я.

Варкос хмыкнул, кажется, не слишком довольный моим ответом, но продолжил пировать с прежним энтузиазмом. Шум за столом нарастал, вино лилось рекой. А я думал о драконах и о том, что этот пир – лишь временная, фальшивая передышка перед чем-то куда более серьезным. И еще я думал об Этти. О том, что она сидит взаперти, в полном одиночестве и ждет, когда я решу ее казнить. Но я никогда не смогу ее убить… Так что же с ней делать, демодрил меня укуси?

Глава 29

Этти

Тишина чулана обнимала меня, как одеяло. Сейчас я даже рада была побыть в одиночестве, окунулась в него как в спасительную безопасную гавань. Два воина дежурили за дверью, их разговоры и смех звучали приглушенно. Они не тревожили меня, только в начале принесли жесткий матрас, тонкое одеяло, кувшин с водой и немного еды. Я забилась с этим скудным скарбом в самый дальний угол, свернулась под одеялом и провалилась в тревожный сон.

Время в чулане сделалось тягучим, как смола, оно остановилось, оставив меня барахтаться в вязких кошмарах. Но даже сквозь них пробилось какое-то очищение. Проснувшись, я ощутила, как муть отступает, возвращая остроту мыслям и холодную решимость.

Пока я спала, медальон проклятия каким-то образом оказался на моей шее. Видно решил, что сейчас я нуждаюсь в нем и не пожелал больше лежать запертым в ящике стола на кухне. Я задумчиво коснулась его гладкой поверхности, вглядываясь в непроницаемую тьму – окон здесь не водилось, и само понятие дня и ночи стерлось. Арти лежал на груди, тихий, но полный дремлющей силы, манящий своим потенциалом.

Сколько часов или дней утекло в этом сумрачном коконе? Мысли метались, острые, как осколки стекла, царапая душу отчаянием и бессилием. Нет. Я больше не позволю себе быть разменной монетой, безвольной куклой в чужих руках. Вчерашняя мерзость на ферме, ледяной ужас в глазах Илидана, когда он увидел меня... Мое собственное оцепенение, когда я, немая, позволила всему случиться – все это выжгло клеймо на сердце.

Довольно быть испуганной девчонкой с далекой Земли, которую швыряют из стороны в сторону! Здесь, в Каррье, правит иная музыка – музыка магии и стали. И я научусь танцевать под нее. Я возьму судьбу в свои руки. Время пришло. Арти, мой темный дар, мой единственный шанс. Я должна стать сильнее. Защитить себя. Сильный ясный гнев поднимался из глубин души, вытесняя страх. Он стал той искрой, что зажег во мне огонь. Арти на груди потеплел, отозвался мягким золотистым свечением, будто услышал мой безмолвный зов, будто сам подталкивал меня.

Да. Я решилась.

Шепот сорвался с губ, твердый, как сталь:

– Я принимаю твою силу. Я беру ее.

Первым делом – путы. Я закрыла глаза, сосредоточилась на тепле Арти, на той неведомой силе, что теперь пульсировала во мне, отзываясь на его присутствие. Почувствовала, как она заструилась по венам, горячая, живая. Направила этот поток к запястьям, к ненавистным веревкам. Не думала как – просто знала, что нужно делать. Сжала зубы, выпустив волю наружу. И веревки медленно расплелись.

Ликование от освобождения обожгло лишь на миг. Тут же его смыла волна горечи и страха – Тьма. Мой маленький, пушистый комочек магии. Где ты, моя радость? Что эти двое, Жербан и