Как поцеловать кинозвезду - Дженни Проктор

Хотя, если честно, им и уговаривать особо не пришлось. Я же не собираюсь в этих нарядах по лесу бегать. По крайней мере, не после выходных. Мои аспиранты и лесничие, с которыми я делю лабораторию, вообще не интересуются, что я ношу на работу.

И белкам всё равно.

Мне просто нужно пережить эти несколько дней. Посетить мероприятия. Сыграть роль с Флинтом. А потом вернуться в Силвер-Крик. В свою нормальную жизнь, в свой нормальный город.

Давайте не будем говорить о том, что я, скорее всего, всё равно ещё увижу Флинта после этих выходных. Он ведь здесь живёт. А я в лесу провожу половину времени — так что шанс столкнуться остаётся.

Но он не останется в Силвер-Крике навсегда. В конце концов, у него будет новый фильм. Он улетит куда-нибудь далеко, например в Бразилию, и влюбится в эффектную девушку, которая обожает свет софитов и с радостью проведёт остаток жизни, купаясь в его славе.

По венам прокатывается неприятная волна ревности. Что просто нелепо. Я ведь даже не должна к нему ничего чувствовать и уже ревную к женщине, которую сама же и выдумала?

Кажется, у меня всё хуже, чем я думала.

— Ты готова? — спрашивает Саммер, заглянув в мою комнату. — Флинт уже подъехал.

— Он за рулём?

— Ага. В своей красивой машине. И, кажется, один.

— Но мы ведь не вдвоём летим… Странно.

Саммер пожимает плечами.

— Может, вы встретитесь с остальными в аэропорту?

Она говорит о его команде так буднично, словно это самое обычное дело — путешествовать с сопровождающими. За неделю, что прошла после ужина с Флинтом — или, как любит мне напоминать моё строптивое тело, «той ночи, когда мы почти поцеловались», — мои сёстры, кажется, свыклись с тем, что я провожу столько времени с кинозвездой. Или просто устали от того, что я каждый раз пресекаю любые разговоры на эту тему.

Как бы то ни было, я рада, что сегодня всё выглядит как обычный день. Я просто еду в аэропорт. И всё.

— Я готова, — говорю я, подхватывая свою сумку через плечо — мягчайшее чудо, купленное в Нью-Йорке.

Я согласилась добавить её к покупке только потому, что она из веганской кожи. Я не против натуральной кожи. Но я, пожалуй, против кожи за две тысячи долларов. Эта стоила в разы меньше, но при этом такая же мягкая, роскошная, и, что приятно, ещё и удобная. Достаточно большая, чтобы уместить книгу, бутылку воды и iPad — вдруг мне захочется поработать или провести пару исследований в дороге.

Саммер берёт мой чемодан (да, он тоже новый — и да, знаю, это глупо, не осуждайте), а я подхватываю ручную кладь и иду за ней в гостиную. К тому моменту, как мы открываем дверь, Флинт уже на крыльце.

Саммер тихонько ахает, когда он ей улыбается.

— Саммер? — спрашивает он, явно угадывая. Вряд ли он может отличить моих сестёр друг от друга.

— Отличная попытка, — улыбается она.

— Пятьдесят на пятьдесят, — с лёгкостью отвечает он. Поворачивается ко мне. — Привет. Ты хорошо выглядишь.

— Спасибо. А Нэйт с Джони не едут?

— Они уже в аэропорту. С рейсом пересадочным что-то случилось, и Джони решила, что проще будет разобраться на месте.

— Мы летим обычным рейсом? — я слышу, как глупо и надменно это прозвучало, и едва не морщусь. Мы ведь точно не летели обычным, когда отправлялись в Нью-Йорк, так что я просто подумала, что и сейчас будет так же. — Не то чтобы я против, — быстро добавляю я. — Конечно, нет. Учитывая, что в частном самолёте я была ровно один раз, у меня нет никаких оснований что-то ожидать. Кто вообще думает, что это норма — путешествовать на частных самолётах?.. И я уже снова болтаю. Всё, молчу.

Флинт тянется к самому большому чемодану.

— Осторожно, он тяж... — начинает Саммер, но замолкает, когда Флинт с лёгкостью поднимает чемодан, будто я набила его перьями, и закидывает в кузов своего пикапа. — Или не такой уж и тяжёлый, — бормочет она себе под нос.

— Я почти всегда летаю обычными рейсами, — возвращается он за моей ручной кладью. — Всё это выбросы углекислого газа — как-то уж слишком расточительно для одного человека.

Саммер хватает меня за руку и ахает.

— Одри! Он говорит на твоём языке!

Я вырываю руку и бросаю на неё взгляд, который недвусмысленно говорит: «Ещё слово и выселю тебя из подвала». Только потому, что это проще, чем признать: тот факт, что Флинт Хоторн беспокоится об углеродных выбросах, вытворяет с моим сердцем какие-то дикие вещи.

— Частный самолёт был ради тебя, — говорит он, и Саммер мечтательно вздыхает:

— А теперь он говорит уже на моём языке.

Я подхватываю последний чемодан и иду за Флинтом.

— Передай Люси, что я сказала ей пока, — бросаю я через плечо, игнорируя последний комментарий сестры. — Я напишу вам, когда мы приземлимся.

Саммер пожимает плечами.

— Конечно. Но не переживай. Если ты не напишешь, мы просто включим TMZ (*TMZ — это известный американский тематический таблоид, сосредоточенный на сплетнях и горячих новостях из мира знаменитостей и шоу-бизнеса.) и подождём, пока ты там появишься.

— Ти-что?

— Это такой сплет... Знаешь что, неважно. Просто напиши нам, — говорит Саммер.

Я уже пристёгнута на пассажирском сиденье, сумка у ног, прежде чем мы с Флинтом снова заговорим. Он смотрит на меня, и я протягиваю руку, касаясь его щеки.

— Прямо видно, как отрастает.

В последнее время его борода — горячая тема. Он не брился всю неделю — попытка замаскироваться для прохождения аэропорта. Сначала я не понимала, ведь весь смысл поездки, чтобы нас увидели. Но Флинт заверил меня, что узнают его в любом случае, с бородой или без.

— Многие узнают меня в любом случае, — сказал он. — Но всё равно надо как-то пройти досмотр и пройти через аэропорт, не нарвавшись на толпу. Тут главное — баланс.

— Чешется, — признаётся он. — Побреюсь, как только приедем в Лос-Анджелес.

— А мне нравится, — говорю я. — Это придаёт тебе загадочности.

Он легко улыбается.

— Братья говорят, что я выгляжу так, будто слишком стараюсь.

— Ерунда.

Он пожимает плечами, сдавая назад с подъездной дорожки.

— Они просто стараются не давать мне зазнаться.

— Ну и зря. Тебе очень идёт, — говорю я, потому что это правда. У него отличная линия подбородка, так что он в любом виде чертовски красив, но как девушка, обожающая природу, я особенно ценю этот чуть более «лесной» образ.

— Да? — Он, похоже, искренне радуется, и