Пушистая помощница для злодея - Виолетта Донская

ни с кем мысленно попрощаться. Корнелия стояла слишком близко, поэтому мне попросту не хватило времени осмыслить происходящее. Прошел лишь миг, как женщина вдруг округлила глаза и с ужасом уставилась на мою грудь, в нескольких миллиметрах от которой чья-то рука удерживала стрелу.

Несколько секунд я стояла, отрешенно разглядывая сильную мужскую кисть с напряженными венами и побелевшими костяшками, затем, повернув голову, взглянула в горящие золотом глаза. Только в этот момент поняла, что меня снова спасло чудо. От нахлынувшего осознания подкосились ноги и, обмякнув, я упала в объятия колдуна.

Он цокнул языком и, придерживая меня одной рукой, другой покрутил перехваченную стрелу.

– Как… я ведь не пыталась вас убить, – Корнелию сотрясала крупная дрожь, но она оставалась на месте.

– Ты пыталась убить Помощницу, – просто ответил тот, кем сейчас был Хайден, и стрела в его руке загорелась черным пламенем.

Разглядывая белую как мел Корнелию, он наклонился к моему уху и прошептал:

– Стоять можешь?

Кожу обожгло горячее, словно палящий жар из приоткрытой печи, дыхание. Пробормотав что-то неопределенное, я кивнула. Поставив меня на ноги, колдун убрал руку, и в ней тут же вспыхнуло второе пламя. Он перевел взгляд на Вейланда, который с трудом выбрался из повозки, и шагнул к нему.

– Прошу, не трогайте брата! – воскликнула Корнелия и попыталась преградить ему путь. Колдун раздраженно дернул головой, и женщину словно сбила невидимая волна, откидывая в сторону на несколько метров.

– Брат, значит, – золотые глаза с интересом смотрели на Вейланда, куда-то в область правой ключицы. – И давно на тебе, брат, эта метка верности?

– Больше двадцати… лет, – прерывисто ответил мужчина, сорвавшись на хриплый кашель.

– Если не ошибаюсь, такую ставят в Триторисе на всех одаренных.

– Да, всё так. Как только я дал присягу королю, он приказал мне служить другому. С тех пор я не мог ослушаться того человека.

– Судя по твоему состоянию, ты все же попытался это сделать.

Вейланд перевел темный взгляд на меня, и лицо его приобрело болезненное выражение.

– Мне приказали убить девушку. Я надеялся, что если спасу её душу, убив лишь тело, метка не сработает. Но за день до похорон она дала о себе знать.

– Он умирает, – дрогнувшим голосом произнесла поднявшаяся на ноги Корнелия. – Поэтому я пыталась довести дело до конца.

В её голосе отчетливо слышалось сожаление, но скорее о том, что убить меня так и не удалось.

– Всё ясно, – кивнул колдун и опустил на плечо Вейланда ладони, в которых не переставал полыхать черный огонь.

Вейланд и Корнелия закричали одновременно, а я, судорожно выдохнув, прижала руку к лицу и задержала дыхание. Воздух моментально пропитался отвратительным едким запахом. Ладонь Хайдена опустилась глубже, проникая внутрь тела. Корнелия упала на колени и, накрыв голову руками, медленно раскачивалась взад-вперед, не сводя глаз со своего брата.

Вейланд резко смолк, шумно выдохнул и прояснившимися глазами посмотрел на Хайдена. Тот отнял руки, отряхнул, потушив в них пламя, и криво усмехнулся.

– Ну, что надо сказать?

– С-спасибо… – глухо отозвался Вейланд.

Рухнув на колени, он опустил голову и поцеловал Хайдену ноги. Когда мужчина поднял взгляд, из его глаз текли слезы.

– Простите меня! Умоляю, простите! Я не хотел… – его тело начало сотрясаться в рыданиях. – Я не мог ничего сделать. Тот человек…

– Забирай сестру и прочь с моих глаз, пока не передумал. В ваших же интересах к утру пересечь границу с Триторисом. – Хмыкнув, колдун добавил: – Не могу поручиться за то, как отреагирую завтра.

Корнелия тут же поднялась на ноги и за считаные секунды вскочила на козлы повозки. Вейланд тоже поднялся, взглянул на сестру и, взяв Хайдена за руку, поднес ее к губам.

– Мне жаль, я пытался её остановить, когда узнал, что это вы.

Он склонил голову и тише добавил:

– Из-за метки я был вынужден рассказать ему о вас. Он знает, что вы в городе.

Хайден молча забрал свою руку и проводил мужчину равнодушным взглядом. Как только Вейланд забрался в повозку, та тотчас же сорвалась с места.

Дотронувшись до окровавленного плеча, Хайден беззвучно пробормотал несколько слов. Судя по его выражению, нецензурных. Развернувшись ко мне, схватил за руку и потянул к нашей карете. Кучера видно не было.

– Сойдет, – заключил колдун, окинув экипаж беглым взглядом.

– Для чего? Тоже скинуть с обрыва?

Но я не угадала. Оказавшись внутри кареты, он тут же притянул меня к себе и усадил на колени.

– Что вы… ты делаешь? – воскликнула, когда одна его рука опустилась мне на талию, а вторая поднырнула под юбку.

Обжигая горячими прикосновениями, его пальцы прочертили дорожку вверх до самого бедра. В карете было темно, почти ничего не разглядеть, кроме горящих золотом глаз. От тех эмоций, которые в них плескались, у меня перехватило дыхание, и я вцепилась пальцами в широкие мужские плечи.

– То, что не успел в прошлый раз, – улыбнулся он.

– Постой, но у меня столько вопросов!

Попыталась выбрать, какой задать первым. Отчего-то мысли в голове путались, и я никак не могла озвучить хотя бы один. Но Хайден, очевидно, не любил отвечать на вопросы в любом из своих состояний. До того, как я успела что-либо спросить, широкая ладонь обхватила лицо, а горячие губы накрыли мои в жгучем, в буквальном смысле, поцелуе.

На мгновение меня сковала растерянность, но, когда он провел кончиком языка по моей нижней губе, поддалась внезапному порыву и ответила на неожиданную ласку. Все мысли тут же вылетели в окно. Голову закружило от окутавшего меня пряного аромата, а во рту растекался одуряющий вкус крови…

«Крови?» – видимо, я слишком увлеклась поцелуем, который становился всё более страстным, с губ мужчины стекала тонкая темно-красная струйка.

Но, кажется, колдуна это совсем не смущало, так как он продолжал неистово целовать, пока его руки блуждали по моему телу. Краем сознания отметила, как ловкие пальцы быстро расстегивают крючки на платье, и Хайден запускает в образовавшийся вырез горячую руку.

«Но Хайден ли это?» – промелькнула в голове запоздалая мысль.

Опомнившись, я тут же отпрянула от него и, прерывисто дыша, уперла руки в мужскую грудь. Золотые глаза подернулись легкой дымкой, и колдун подался вперед, пытаясь вновь поймать мои губы. Но я уже достаточно пришла в себя, чтобы слезть с мужских колен и пересесть на противоположную сторону кареты.

Откинув с горящего лица рыжую прядь, я спешно застегнула обратно все крючки и расправила измятый подол платья. Через небольшое окошко пробился тусклый свет, позволяя увидеть, как мужчина сощурил глаза и сложил руки на груди, а на его лице появилось