Прятки - Диксон Уиллоу

как Майлз, и у меня нет и близко такой выносливости, как у него, но я занимаюсь скоростными тренировками с тех пор, как начал заниматься спортом, и я чертовски быстр на короткие дистанции, когда хочу.

Майлз даже не пытается продолжать прятаться и издает небольшой визг удивления, выскакивая из-за дерева, но его нога поскальзывается на выступающем камне, и он спотыкается. Те несколько секунд, которые ему нужны, чтобы восстановить равновесие, — все, что мне нужно, чтобы догнать его.

Глаза Майлза широко раскрыты, когда я приближаюсь к нему, но под его шоком скрывается огонь, который разгорается, когда я хватаю его за руку. Он сразу же вырывается и вырывает руку из моего захвата.

Я улыбаюсь, когда он снова убегает, но на этот раз я иду по пятам, так как он вынужден замедлить темп из-за скользкой поверхности под его кроссовками. Походные ботинки, которые я ношу, не предназначены для бега, но они имеют невероятное сцепление с поверхностью, и я могу не отставать от него, когда он пытается убежать.

Кровь бурлит в моих венах, а сердце колотится в груди, пока я гонюсь за ним. Он находится вне досягаемости, но это не имеет значения. Погоня — это такая же часть игры, как и поимка, и каждый испуганный взгляд, который он бросает через плечо, усиливает мое возбуждение. То же самое, что и крики удивления, и вздохи страха, которые он издает, когда видит, что я все еще прямо за ним.

Солнце уже почти зашло, и в лесу темно. Земля плохо различима, и Майлз вынужден снова замедлить бег, когда один из его кроссовок скользит по длинному, зазубренному камню и едва не заставляет его упасть.

Это все, что мне нужно, чтобы сократить расстояние, между нами, и я обхватываю его за талию, когда он пытается, но не может ускользнуть от меня.

Его крик пронизан страхом, когда я впиваюсь пятками в землю и резко останавливаюсь. Он спотыкается и падает вперед, но я держу его, чтобы он не упал лицом вниз. Внезапный импульс назад заставляет его врезаться в меня, но я обхватываю его руками и поднимаю с земли, чтобы мы не упали на лесную подстилку.

— Э-э-э! — кричит он и хватается за мои руки, держась за них, вместо того чтобы пытаться их оттолкнуть.

Используя вес его тела в качестве противовеса, я разворачиваю его так, что он оказывается между мной и большим деревом.

— О, черт, — задыхается он, когда его ноги касаются земли.

Я отпускаю его и слегка подталкиваю его в спину грудью.

— Блядь, — рычит он, падая на дерево с такой силой, что ему приходится поднять руки, чтобы не врезаться в него.

Я бросаюсь на его спину и прижимаю его к дереву своим телом.

Он сразу же начинает извиваться, отчаянно пытаясь вырваться из-под меня. Мягкие стоны и тяжелые вздохи, которые он издает, когда толкается в дерево и отталкивается от меня, чертовски возбуждают. Он не сдерживается, но я в выгодном положении и использую свою силу, чтобы прижать его к дереву, пока он не выдыхается и не опускается на него с криком поражения.

Мы оба тяжело дышим, и я наклоняюсь ближе и прижимаюсь губами к его уху.

— Попался.

Глава пятнадцатая

Майлз

Горячее дыхание щекочет мою щеку и обволакивает шею, вызывая дрожь страха и возбуждения, пробегающую по моему позвоночнику.

Черт, он сильный. Это как толкаться на кирпичную стену, когда он прижимает меня к дереву и трется своим твердым членом о мою попку.

Я вышел из комнаты, не зная, увидит ли он мой вызов, и первую часть пробежки провел в напряженном внимании к окружающей обстановке, пытаясь найти какие-либо признаки его присутствия поблизости.

Я даже не заметил, что он был в лесу, когда свернул с тропы. Я просто хотел оторваться от края кампуса, чтобы ему было сложнее меня застать врасплох.

Похоже, он не только увидел мой вызов, но и принял его.

В моем животе взрывается странное трепетное чувство. Это не нервы и даже не предвкушение. Это возбуждение, смешанное с остатками адреналина от погони, создающее нечто совершенно новое и мгновенно вызывающее привыкание.

Его дыхание такое же громкое и прерывистое, как и мое, но я знаю, что он не устал и не запыхался. Он поймал меня, и я ничего не могу сделать, чтобы сбежать.

Еще больше трепета взрывается глубоко внутри меня, и мой член пульсирует, а яйца подтягиваются к телу. Я уже теку для него, а он всего лишь погонял меня по лесу и прижал к дереву.

Это так извращенно, но мне уже все равно, когда он сдвигается позади меня, а затем его правая рука появляется в поле моего зрения. Так же, как и моток тонкой черной веревки, который он держит.

Моя грудь сжимается, а живот переворачивается, как будто я падаю в свободное падение. Я смотрю одновременно со страхом и восхищением, как он перебрасывает моток за дерево и ловит его другой рукой. Когда он крепко держит оба конца веревки, он несколько раз щелкает запястьем, используя отработанные движения, и каким-то образом умудряется одной рукой обвязать веревку вокруг ствола дерева, оставляя большую петлю, торчащую из узла.

Я чувствую, как птеродактили летают V-образной фигурой в моем животе, когда он хватает мое запястье и продевает его через петлю. Я пытаюсь вырваться, но он слишком силен, и он дергает конец веревки, затягивая петлю вокруг моего запястья и фиксируя меня на месте.

Я не знаю, от страха или от шока я стону, и у меня нет времени об этом слишком много думать, потому что он хватает мое другое запястье и прижимает его к застрявшей руке.

Я пытаюсь вырваться, но он просто держит меня на месте и обматывает веревку вокруг моего запястья. Я все еще не могу поверить, что он не только принес с собой веревку, но и явно знает, как ее использовать, когда он несколько раз быстро продевает веревку под собой, а затем дергает за маленькую петлю, чтобы затянуть ее на месте.

Я дергаю, тяну и пытаюсь освободиться, как только он отпускает мои запястья, но это бесполезно. Узлы надежны, и единственное, что мне удается, — это впиться веревкой в кожу, нанеся себе ожог.

Он снова обматывает последнюю часть веревки вокруг дерева и делает еще один узел одной рукой, чтобы создать еще одну петлю вокруг ствола. Она более свободная, чем та, что держит мои запястья, и, насколько