Поцелуй чернокнижника - Тиффани Робертс

— каждая сильнее предыдущей. Он уже чувствовал несколько существ снаружи, все они имели схожее звучание Маны — в каждой горел яростный, звериный до предела, но все же человеческий центр.

— Пожалуйста, будь осторожен, — сказала Адалин. Она обвила рукой его шею и быстро, но страстно поцеловала, прежде чем отпустить.

— Вам повезло, что у нас проблемы посерьезнее, — сказал Дэнни. — А то у меня было бы много вопросов.

Адалин вновь обеими руками взяла дробовик.

— Дэнни, возьми коробку с патронами и держись рядом.

Нахмурившись, Дэнни наклонился и поднял коробку.

— Это не патроны, а гильзы.

— Гильзы?

— Да. Это дробовик, у него гильзы. Уверена, что не хочешь, чтобы я держал оружие?

— Нет, — одновременно ответили Адалин и Меррик. Они обменялись коротким, веселым взглядом, и Меррик отвернулся, направляясь к балконным дверям.

Звериное присутствие снаружи оставалось на месте, излучая уникальные резонансы, которые становились все более отчетливыми, когда Меррик активировал силовую линию. И хотя он лишь слегка приоткрылся, звук был скорее ревом, чем песней — одновременно гармоничным и диссонансным, оглушающим и тихим, высоким и низко рокочущим.

Меррик открыл стеклянную дверь и вышел на веранду.

— Запри за мной, — сказал он через плечо, прежде чем захлопнуть за собой дверь.

Он перевел взгляд вперед. Воздух, хоть и не холодный, был свеж, предвещая приближение осени. Насекомые исполняли тихую ночную музыку под листьями, слегка шелестевшими на ветру, и его слух был достаточно острым, чтобы уловить журчание ручья, протекавшего примерно в сотне ярдов к северу от поместья. Серая дымка, покрывавшая небо, была здесь более заметной, но луна — две основные половины, которые когда-то составляли большее целое, — просвечивала сквозь нее, бросая тревожный костно-желтый свет на мир внизу.

Но все это не имело значения.

Меррик прошел по длинной, опоясывающей особняк веранде, обогнув дом к его задней части. Завернув за угол и увидев задний двор, он заметил высокие, мощные фигуры, стоящие на траве и смотрящие вверх. Четверо оборотней — по его предположению, двое самцов и две самки, поскольку первые были крупнее и шире. Они были гибридами человека и волка: стояли прямо, тела покрывала шерсть, пальцы заканчивались острыми когтями, волчьи глаза светились желтым от отраженного света.

Он остановился и положил руки на перила. Оборотни вели себя сдержаннее, чем он ожидал от их вида. До Раскола оборотни — как и все, что люди считали сверхъестественным, — были крайне редки и принимали эту форму лишь во время полнолуния. Те немногие, кого он встречал, были яростными, кровожадными тварями, ничем не лучше диких зверей.

Эти же были иными — в их глазах мерцал разум, по крайней мере, человеческий уровень интеллекта.

— Мы пришли за едой и укрытием, — сказал передний волк хриплым, горловым голосом, но на безупречном современном английском.

— Боюсь, на это тысячелетие у меня закончился запас гостеприимства, — ответил Меррик. Он сдерживал бушующую внутри магию, которая лишь усиливалась по мере сгущения напряжения в воздухе. — Возвращайтесь через тысячу лет. К тому времени, возможно, я снова стану щедрым.

— Впусти нас, или мы войдем сами, — прорычала покрытая серой шерстью самка, делая шаг вперед с растопыренными когтями.

— Молчи, — рыкнул на нее вожак, клацнув зубами.

Она обнажила клыки и зарычала, но отступила, опустив морду.

Главный волк — скорее всего, альфа — вернул свое внимание к Меррику.

— Мы не желаем вам никакого вреда, но мы возьмем то, что нам нужно, с твоего согласия или без. Это наша территория.

— Странно, — сказал Меррик. — Должно быть, я пропустил письмо из округа, в котором объяснялось, что они конфисковали мою землю и продали ее у меня из-под носа.

— Спустись сюда — посмотрим, останется ли у тебя этот тон, — сказала серая самка.

Остальные двое — оба коричневошерстные, самец и самка — отступили на шаг.

— Это место пахнет… неестественно, — сказала коричневая самка. — Мы должны уйти.

— Старые правила больше не имеют значения, — ответил альфа. — Эта земля теперь наша. Она принадлежит моей стае. Смирись и сотрудничай, тогда мы оставим тебя в покое.

— Скорее отправим на упокой, — добавила серая самка.

Адалин все еще находилась в спальне, ее присутствие ощущалось у Меррика за спиной. Это усиливало его защитный инстинкт и лишь разжигало ярость от угроз. Угроза дому Меррика — это угроза Адалин и Дэнни, ведь именно он и этот особняк защищали их в новом, опасном мире.

И пусть он уступал в численности, пусть оборотни были сильнее, быстрее и выносливее — Меррик не собирался терпеть угрозы. Особенно угрозы в адрес его Адалин.

Он медленно и глубоко вдохнул, чуть сильнее открывая себя силовой линии. Ее песня усилилась, а энергия — бесконечная и непостижимая — проникала в него, заставляя волосы на руках вставать дыбом.

— Где ваш пятый? — спросил Меррик, протянув невидимые щупальца магии, чтобы уловить звериную резонансность пятого волка — ведь именно пятеро пробили его защиту. Но он не мог исследовать слишком далеко, не переключив все внимание на этот процесс. Явно, это навык, который ему предстоит развивать с годами.

С Адалин рядом.

Альфа мотнул головой из стороны в сторону и фыркнул. Остальные вопросительно переглянулись.

— Разведка, — ответил альфа.

Тонкие, призрачные облака заслонили луны, еще больше рассеяв свет и углубив тени под деревьями у кромки лужайки. Это казалось подходящим предвестником того, что, вероятно, должно было произойти.

— Неуважение, угрозы, ложь, — Меррик крепче вцепился в перила. Все эти годы он ошибался — недостатки, которые он приписывал человечеству, были свойственны существам любого рода. Думать, что жестокость присуща только людям, — было ошибкой. — Ты не смог снискать расположения своего потенциального хозяина.

Меррик перепрыгнул через перила. Снизив скорость магией, он легко приземлился на траву, не потеряв равновесия.

Волки отпрянули, раздув ноздри — увидели ли они магию или лишь почувствовали ее, но заметили точно.

И хорошо.

На этот раз Меррик хотел, чтобы было ясно: несмотря на внешний облик, он не человек. И его не запугать.

Ход был безусловно рискованный: физически он уступал, и он сомневался, что более агрессивные волки остановятся из-за показного дерзновения. Но это хотя бы позволит увести бой подальше от дома — подальше от Адалин и Даниэля.

— Убирайтесь с моей земли, — сказал Меррик, — и я оставлю каждого из вас в целости и сохранности.

Альфа, не сводя с него желтых глаз, опустил морду и оскалился, обнажив клыки.

— Значит, мы все равно убьем его и заберем все это, — сказала серая самка.

Альфа хмыкнул — в этом звуке ясно слышалось все, что он говорил прежде: старые правила больше не имеют значения.

Меррик распахнул канал защитной линии. Магия, яростная