Любовь и лёд. Книга 2 - Ирмата Арьяр

“А где ты был, Ирдан? Почему не откликнулся на зов? Я тут в постоянной опасности, между прочим, а ты меня бессердечно бросил. Хотя какое сердце у духа…”

“Тебе не грозила смерть или увечье, младший риэн, а я тебе не нянька сопли подтирать”, — дух попробовал увильнуть от главного вопроса, но не с тем потомком связался. Этот ничего не упускал и был въедлив как ржа.

“Так я не расслышал, предок Ирдан, где ты был?” — не постеснялся повторить полукровка.

Дэриэн тяжко вздохнул и признался: “В высших сферах Белогорья с докладом”.

“О! — оживился младший лорд. — И что сказали высшие?”

Ирдан скромно промолчал, и Яррен надавил: “Дорогой пра-пра-пра… Ты ведь не забыл, что я тебе кое-что задолжал? Ты ведь, наверное, голоден и хочешь побыстрее взять долг? А у меня столько дел, столько дел…”

“Они отправят представителя с требованием провести расследование, каким образом император Севера оказался обладателем темной магии. И если окажется, что он стал слугой Азархарта, то у Севера не останется союзников и поставщиков, пока Алэр не будет отстранен от власти. А Белогорье тайно поддержит смену правителя Севера”.

“Отличная новость! Какое сегодня богатое на добрые новости утро!” — воодушевился Яррен. Одно дело — упрямая и, что скрывать, противозаконная самодеятельность на свой страх, риск и по своим понятиям чести, и совсем другое — поддержка такой мощи как высшее Белогорье!

В погибшей оранжерее не было выставлено даже охраны, потому Яррен смог войти беспрепятственно. И пусть здесь безраздельно царила полярная ночь, но в небесах сияли северные сияния и ярко светила луна, и света было достаточно, чтобы разглядеть разруху.

Роскошные растения и редчайшие цветы превратились в ледяные кружева и тихонько звенели под порывами ветра, роняя сломанные лепестки и бутоны. Зрелище печальное и трогательное, даже горца проняло. Он осторожно коснулся лепестка розы. Она на миг вернула яркость красок, но тут же съежилась и почернела. Весной замерзшая красота растает и оплывет безобразной слизью.

“Яррен, шаунка тут, за поворотом дорожки и отколовшимся от скалы валуном, — позвал его дэриэн. — Присмотрись внимательнее к камню. Ваша фрейлина со страху загнала себя в ловушку, теперь она не сможет проснуться сама, пока ее не согреет солнце”.

Полукровка обогнул крупный, в два его роста, осколок, усыпанный хрустальной крошкой от разрушенной крыши, всмотрелся в камень и ничего не увидел. Даже особым зрением вейриэна, которому учил его Рагар.

“И где же она? Я не вижу. Ни змей, ни даже скорпионов!” — он в недоумении коснулся поверхности скалы кончиками пальцев и тут же отдернул руку. Показалось, шершавый камень дрогнул.

Наверное, те же ощущения бывают, когда прикасаешься к гадюке — острое чувство опасности.

“Ты плохо видишь, ученик вейриэна?” — ехидно уточнил дух.

А ведь это подсказка! — мысленно хмыкнул Яррен. Предок прежде не упоминал о том, что его потомок не захотел довольствоваться ролью младшего риэна горного дома и обучался духовной и магической практике у вейриэна, северянина Рагара. Ревновал. И если теперь вспомнил об особенной магии горных воинов, значит, у Яррена есть все, чтобы разгадать загадку исчезновения Исабель.

Вейриэн — это “ветер ущелий” на поэтичном языке жителей гор, тут и думать нечего. Улыбнувшись, полукровка произнес заклинание ветра, способного проникнуть в мельчайшие щели в скалах. И нашел! Не прикасаясь к поверхности, он ощутил контуры существа, слившегося со скалой. Теперь осталось извлечь шаунку, заставить принять человеческий облик. С этим, после смерти короля Роберта и восстановления целостности белой магии, ученик вейриэна легко справится.

Но ему помешали.

Обостренные чувства ученика вейриэна ощутили напряжение магических сил еще до того, как среди обломков оранжереи и рухнувших мостиков раскрылся снежный портал. В тот же миг Яррен скрылся на тропе духов. Кому и что понадобилось в развалинах?

— Здесь нас никто не увидит, моя принцесса, — услышал горец низкий мужской баритон.

Обычно у ласхов довольно высокие высокие и мелодичные голоса, говоривший либо был полукровкой, либо иностранцем. Ну а принцесс во всей Северной империи насчитывалось только три: две дочери Алэра и его же невеста. Гардарунтская роза в данный момент чахла в гостевой башне. Младшая принцесса Осияна еще слишком мала для тайных свиданий, да и при ней целый неусыпный штат нянек.

Оставалась ослепительная звезда Севера, принцесса Эмерит, сосланная отцом в Восточный протекторат. Сильный маг, прожженая интриганка и могущественный враг, ставленница асаров Заполярья. Раз она уже здесь и готова возглавить переворот, дела могут свернуть самое в неожиданное русло. Как же невовремя принц Игинир оказался вне игры!

— Зачем ты притащил меня в эти отвратительные развалины, старейшина Дашвей? — звонкий голос Эмерит прозвучал как серебряный колокольчик. Яррена с первого знакомства поражал этот контраст внешности и сути. — Здесь невыносимо воняет темной магией! Я знаю этот запах. К вам что, являлся темный князь?

“Надо же, я ошибся! — удивился горец. — Насколько же стар этот ласх Дашвей, если его голос так огрубел? Или причина не в старости?” Почему-то эта деталь показалась важной, а ученик вейриэна привык доверять интуиции. Сами говорящие оставались за валуном, и это к счастью. Не хотелось бы, чтобы они наткнулись на след камер-фрейлины или самого Яррена.

Горец, вздохнув, вытащил из кармана припрятанное сокровище — зеркальный кристалл, способный запечатлеть происходящее вокруг. Его тайная защита против кражи мертвыми предками его воспоминаний. Игинир успел дать другу только один кристалл, для пробы. И вот ведь… пригодился подарок, но совсем по другому поводу. Придется духу еще подождать с оплатой долга.

Переместившись двумя прыжками по тропе духов, Яррен сделал две вещи. Во-первых обломил и уронил головку цветка на противоположном склоне узкого ущелья, подальше от Исабель. А во-вторых, аккуратно пристроил кристалл памяти на вершину валуна так, чтобы в поле его действия попали лица принцессы Эмерит и старейшины Дашвея. Если бы заговорщики в этот момент подняли головы, они бы увидели, как в воздухе над камнем появилась призрачная кисть руки и тут же исчезла. Но, к счастью, они изучали упавший цветок, и маневр остался незамеченным, как и сам наблюдатель.

По этикету, как честный и благородный лорд, Яррен должен был обозначить свое присутствие. Так он и обозначил, сломав заледеневшее растение. Умному достаточно. А в том, что его предупреждению не вняли, он не виноват.

— Тут точно никого нет, Дашвей? — принцесса ногой поворошила обломки цветка и внимательно оглядела склоны ущелья.

— Никого. Эту сосульку ветром обломило. Тут еще долго будет рушиться это замерзшее зеленое непотребство,