Любовь и лёд. Книга 2 - Ирмата Арьяр

«Иди, раб!» – мелькнула перед глазами и упала в его сердце черная руна.

– Простите, милорд, но леди Осияна отчаянная выдумщица, – спешно вмешался горец. – Мы здесь встречаем посольство Белогорья, так как возникла некоторая путаница, неразбериха…

– Переворот, – подсказал Алэр.

– Смена власти, – дипломатично поправил Кандар. – Все остальные официальные лица сейчас в тронном зале.

– Посольство Белогорья? Ну, встречай. А мы с дочкой пойдем в Белые горы. Порталом. Так быстрее доберемся до границы, – он протянул одну руку к девочке, а другой рукой пошарил в кармане, куда в спешке ссыпал горсть амулетов. Где-то среди них был и портальный.

Кандар оказался не таким простаком, как решил было Алэр. Горец, что-то прочитавший в лице низвергнутого императора, выступил вперед и заслонил принцессу спиной.

– Посольство уже здесь. – услышал он мелодичный, смутно знакомый голос позади.

Проклятые тропы горных духов! Проклятый Игинир! Он, никто иной не мог бы снять блоки, запирающие горцам все пути в Северную империю! Он или покоренные им стужеи!

– Высшая вейриэнна Наиэйла приветствует вас, принцесса, лорды… Зачем так торопиться, Алэр? Мы еще не успели поздороваться, а ты уже уходишь?

Он развернулся и замер как громом пораженный. В метре от него, в шаге от земли парила женщина. Черноволосая, белокожая, черноглазая, с алыми чувственными губами, с высокой фигурой, скрытой белым балахоном вейриэнны. Но его ладони судорожно сжались, вспомнив гибкость и тонкость стана под белыми одеяниями. Найла! Его Найла, такая же прекрасная. Нет, еще прекраснее. Она пришла, она возродилась, она вернулась к нему!

Высшая? Даже так? Тот самый седьмой высший, который никогда не покидает Белогорья?

«Интересно, а она воскресла снова девственницей или уже нет?»

Встретившись с Алэром взглядом, женщина стерла улыбку, дернула бровью. Краем глаза ласх отметил, как горец по этому знаку развернулся, сгреб принцессу в охапку и отпрыгнул тропой духов шагов на десять в сторону. Не дотянуться.

– Папа! – испуганно вскрикнула Осияна.

– Уведи ее, лорд Кандар, – жестко скомандовала Найла. – Это уже не твой папа, маленькая принцесса. Это темный вейр, поглотивший его душу. Раб Азархарта. Бегите оба!

Зарычав, Алэр кинулся на когда-то любимую женщину, предавшую его, бежавшую от него, укравшую у него сына. Амулеты были ему уже не нужны. Из его окончательно созревшего, черного сердца рвалось копье темной силы, его лицо вытягивалось, преображаясь в гниющую морду червеящера, руки удлинялись, обрастали кривыми ножами когтей.

Визг ребенка его на мгновенье отвлек. Он распахнул пасть, куда несносная девчонка вошла бы целиком. Но она, вывернувшись из рук Кандара, метнула ему в глаз острую пику магического льда.

– Ты сожрал моего папу, мерзкая червяк! – зарыдал воинственный ребенок и метнул второй рукой пучок слепящих стрел. Кандар, наконец, сцапал девчонку за шкирку, и оба скрылись на тропе духов за миг до того, как Алэр изрыгнул мертвящее черное пламя.

Это было последнее, что он сумел. Еще через миг его тело рассыпалось в прах и исчезло в ослепительно белом огне.

– Алэр… – прошептала Найла, опустив еще светящиеся руки. – Алэр… Как жаль…

***

– Так я отпишу Яррену, чтобы он не трогал последний экземпляр договора? – шепнул Игинир.

– Нет. Пусть уничтожит. У нас будет новый брачный договор. Не хочу, чтобы что-то в мире напоминало о старом!

– Поздно. Наш брак уже заключен. Но если ты хочешь… Бедняга Яррен, столько риска понапрасну, – хмыкнул Рамасха.

Летта прикусила губу, чтобы не засмеяться. Судя по виноватым интонациям и порхнувшему сполоху зримой речи, ее возлюбленный уже отправил кому-то вестника.

Она прижалась к супругу, и на их соединенных руках снова расцвели призрачные цветы.

Оказывается, для истинной магии не нужны алтари, когда она творится в сердцах и душах.

Никто не заметил, как в тронный зал вошла скромно женщина в белом балахоне, почти невидимая на белых морозных стенах. Постояла, глядя на великолепие праздника изысканных ласхов, отмечавших и обретение Короны Севера, и воцарение нового владыки, и его свадьбу. Особо пристально она рассматривала юную супругу владыки Игинира.

Никто не слышал, как гостья беззвучно, одними губами, сказала: «Белая королева? Неужели? Что же тогда делать с Лэйрин? Бедное дитя… Как жаль…»

Никто не видел, как чужачка исчезла.

Кроме Рамасхи.

Он бережно сжал ладонь Летты.

– Только помни, я тебя никому не отдам.

Брат высшего вейриэна понял послание.

Воевать так воевать. За Север. За любимую. За ее самую младшую сестру. За Белую королеву.