Хозяйка скандального салона "Огонек" - Марика Полански

- О, прошу прощения! – мерзавка притворно всплеснула руками. – Я же не хотела обидеть. Но понимаете, любопытство. Да и к тому же, не так часто увидишь причину столичного скандала, - она снова постучала веером по плечу Рэйвена, явно пытаясь привлечь его внимание к себе. – Так вы зайдете к нам на чай, милорд? Родители вас так ждут! И я, конечно, тоже!

Я не выдержала. Просто стоять и наблюдать, как Карлотта флиртует с Рэйвеном, словно только что не облила меня грязью, было выше моих сил.

- Прошу прощения, - прервала я щебетание девицы и повернулась к ван Кастеру. – Милорд, вы просили моего совета. Так вот, не женитесь на ней. Мало того, что вам будет стыдно показать жену, которая понятия не имеет ни о тактичности, ни о чувстве стиля, так еще и все общество будет знать, что происходит у вас дома. В особенности под вашим одеялом. Ну, вы же понимаете, из любопытства, и чтобы никого не обидеть. Мне пора. Хорошего обеда.

Едва не задохнувшись от возмущения, Карлотта выпучила на меня свои ярко накрашенные глаза и, побагровев, раскрыла рот, как ее перебил Рэйвен:

- Благодарю за совет, леди ван Дорт, - его губы дрогнули в сдерживаемой усмешке. – Будьте осторожны. Дождь усиливается.

Вроде бы банальная фраза, но то как он ее произнес… Возможно, это это было желанием увидеть нечто большее. Но мне стало тепло и приятно.

- Спасибо за заботу, милорд, - я кивнула ему на прощание и, злорадно ухмыляясь возмущенным восклицаниям Карлотты, зашагала прочь.

Глава 3

Похоже, слухи о моем отказе уже разнеслись за пределы Велундора. И, разумеется, добропорядочные горожане Миствэйла занялись своим любимым делом: перемыванием костей оскандалившейся невесте. То есть мне.

И из этой ситуации было всего два выхода. Первый: сделать так, чтобы о моем существовании быстрее забыли, словно никогда и не существовало леди по имени Эвелин ван Дорт.

Но опыт прошлого подсказывал, что всегда найдутся скоты, которые будут обязательно вывернут наизнанку, если будешь вести себя тише воды, ниже травы.

Второй выход заключался в том, чтобы просто жить так, как хочется. Всегда найдутся «белопальтовые небожители», которым нимб святости сжимает голову так, что она перестает думать. И таким никогда не угодишь. Так стоит ли метать бисер перед свиньями, если статус оскандалившейся невесты прилип ко мне крепче, чем банный лист к филейной части?

Ответ напрашивался сам собой. Да и к тому же, второй вариант мне нравился больше, чем быть постоянной жертвой чужих сплетен и интриг.

«Ведьма я или нет?» - подумала я и удовлетворенно хмыкнула, вспомнив побагровевшее лицо Карлотты. Ну-ну, девица, наверняка, рассчитывала на выгодную партию с лордом ван Кастером.

По проезжей части дороги грязным ручьем стекала дождевая вода. Я посмотрела по сторонам и решила свернуть направо. Здесь было значительно тише, чем на главной дороге. Здесь не было ярких витрин дорогих магазинов. Мрачные лавчонки жались друг к другу, словно пытаясь согреться. Редкие вывески затерлись, на некоторых облупилась краска.

Я остановилась, ища глазами табличку с названием улочки. Найти ее удалось только после некоторых попыток. Краска слезла, а сама табличка давно проржавела. Я с трудом смогла разобрать слова «Сумеречный переулок». Что ж, название как нельзя лучше подходит к этому месту.

И все же неожиданная встреча с Рэйвеном внесла сумятицу. Одно дело, когда ты занимаешься домашними делами и понимаешь, что каждый маленький шаг приближает тебя к желанной цели. И совершенно другое, когда эта цель выскакивает словно из-под земли. Как будто напоминая о том, что пока ты не можешь не только достигнуть ее, но даже прикоснуться к ней.

Это крайне раздражало.

На небольшом здании с узким фасадом висела вывеска в виде филина, восседавшего на стопке книг. На табличке возле двери была надпись: «У мудрого Филина: книги и артефакты». Не знаю почему, но эта лавка привлекла мое внимание. Даже не столько она, сколько книги, которые покоились на витрине – старинные фолианты в потрепанных кожаных обложках.

Усилившийся дождь с остервенением барабанил по зонту. Но я почти не замечала этого.

Внутри натянулась струна, а голова наполнилась тихим, едва различимым шепотом. Словно что-то тянуло меня внутрь этой лавки, а я стояла, прислушиваясь к себе, как будто от этого зависела моя дальнейшая судьба.

Нет, я не стану просто изгнанницей, живущей в проклятом доме с говорящей мебелью. Ведь если Эвелин, то есть я, дочь Миррэн, то ее магия течет и в моих жилах. Посмотрим, как измениться мнение общества, когда оно столкнется не со сгорающей от стыда бывшей невестой герцога Квобока, а с наследницей древнего рода ведьмы.

Мимолетная идея показалась безумной, опасной. Требующей много сил, времени и магии, которой я еще не владела. Но я ухватилась за нее, как утопающий хватается за тростинку или листочек в надежде, что он вынесет его на спасительный берег.

Колокольчик весело зазвенел, когда я распахнула дверь. Лавка встретила меня теплом, пропахшим старой бумагой, кожей и благовониями. Отряхнув капли дождя, я закрыла зонт и огляделась. Помещение было набито книгами до потолка: они стояли на полках, лежали стопками на полу, громоздились на столах. Некоторые знавали лучшие времена, а сейчас потемнели от времени, кожаные переплеты потрескались, а на корешках давно выцвели буквы.

- Давненько к нам не заглядывали порядочные ведьмы, - донесся из глубины лавки сиплый, похожий на скрип телеги, голос. – Что столь юное создание забыло в этом богами забытом месте?

- Пока не знаю, - призналась я. – Чутье подсказало, что здесь можно найти что-то интересное.

- Чутье, говорите?

Из-за стопок книг высунулся маленький человечек с длинной седой бородой и огромными очками на носу. Да что ж такое! Опять гном! «Осталось еще пятерых встретить», - подумала я, глядя на лавочника. – «Ровно для сказочного счета».

- Чутье просто так ничего не подсказывает, - продолжил гном и снова спрятался за книгами. – И уж тем более не приводит в такие места как моя лавка.

- Если честно, то я ищу книги по магии. Как оказалось, у меня к ней есть… эм… предрасположенность.

Вместо ответа послышалось кряхтение, словно лавочник спускался вниз по лестнице.

- Так, значит, и вправду говорят, что дочь Миррэн вернулась в город, - гном вышел ко мне и протянул руку. – Торн. Эгхар Торн, лавочник.

- Эвелин ван Дорт,