Мой босс: Искушение соблазном - Яна Марс

последние вещи, как вышла из квартиры, как спустилась на лифте. Сознание вернулось к ней только тогда, когда она уже сидела на заднем сиденье машины, а водитель вежливо спрашивал, все ли в порядке. Ариана на секунду было испугалась, что водитель понят причины ее страхов. Но затем быстро взглянула в зеркало — ну конечно: она была бела как полотно, губы ее тряслись, а в глазах стояла пустота, и она не реагировала на его вопросы.

— Да, да, все хорошо, — автоматически выдавила она. — Просто не выспалась.

Она смотрела в окно на мелькающие улицы, но не видела их. Перед ее глазами стояли эти две роковые полоски. И его лицо. Его холодные, стальные глаза, говорящие о "несвоевременной обузе". Его непроницаемое выражение, когда он отгораживался от мира. Что будет, когда он узнает? Его любовь, его нежность, его признание — было ли все это достаточно прочным, чтобы выдержать такой удар? Или его инстинкты собственника и человека, ценящего контроль выше всего, возьмут верх?

Машина подъехала к пентхаусу. Она механически поблагодарила водителя, вошла в лифт, прошла в квартиру. Стерильная, идеальная тишина встретила ее. Здесь все дышало им. Его порядком. Его контролем. И сейчас она принесла сюда нечто, что этот контроль могло полностью уничтожить.

Она прошла в гостиную и опустилась на диван, все еще не в силах осознать произошедшее. Шок постепенно начал рассеиваться, уступая место панике. Что делать? Звонить ему? Писать? Нет. Ни в коем случае. Не сейчас, когда он на переговорах. Это могло все разрушить. Нужно было удостовериться. На сто процентов.

Ее пальцы сами потянулись к телефону. Она нашла сайт одной из лучших частных клиник города, дорогущей, но элитной ианонимной. Дрожащей рукой она заполнила форму на сайте, записавшись на прием к гинекологу. На самое ближайшее время.

Отправив заявку, она отбросила телефон, словно он был раскаленным докрасна. Теперь оставалось только ждать. Ждать и бояться. Она обняла себя за плечи, чувствуя, как ее тело, это предательское тело, снова выдает себя — легкая, но навязчивая тошнота, головокружение, странная тяжесть внизу живота. Но теперь эти привычные за последние дни ощущения были наполнены новым, пугающим и одновременно странным смыслом. Она сидела в его идеальном, просторном, выверенном до миллиметра доме, и ей не было здесь места. Потому что она была живым, дышащим, растущим сбоем в его безупречной системе. И она не знала, сможет ли он, Марк Вольский, принять этот сбой. Или его первым порывом будет отключить ее, как неисправный механизм, угрожающий стабильности всей его империи.

47. Возвращение

Следующие сутки стали для Арианы самым мучительным ожиданием в ее жизни. Время в пентхаусе текло неестественно медленно, растягиваясь в тягучую, беспросветную ленту. Каждый час она проверяла телефон, бессмысленно листая ленту новостей, перечитывая его сообщения из Гонконга — те самые, полные тоски и нежности, которые теперь казались ей посланиями из другой, безвозвратно ушедшей реальности.

Она пыталась заниматься упаковкой привезенных вещей, раскладывая книги по полкам, вешая платья в его гардеробную, но руки не слушались, а мысли упрямо возвращались к двум полоскам и завтрашнему визиту в клинику. Каждый предмет, который она переносила из своей старой жизни в их общую, казался ей немым укором, напоминанием о хрупкости этого самого "общего".

Ариана почти не ела, оправдывая это перед самой собой остаточными симптомами. Но правда была в том, что ее душил страх. Глухой, давящий страх, подпитываемый памятью о его ледяных глазах в сквере и его словах об "обузе". Мысль о том, что их хрупкое счастье, едва успевшее окрепнуть после бури ссор, может разбиться вдребезги о гранит его принципов, парализовала ее.

Когда на табло прилета высветилось, что его рейс приземлился, ее сердце заколотилось в груди с такой силой, что она услышала его стук в ушах. Она металась по квартире, поправляла уже идеально лежащие на диване подушки, переставляла вазу с ирисами, которую он прислал ей на второй день своего отъезда. Она представляла, как он войдет, усталый, но счастливый, обнимет ее, будет расспрашивать, как она провела эти дни, смеяться над ее рассказами о переезде. И тогда, в теплой, безопасной атмосфере их воссоединения, глядя ему в глаза, она, возможно, найдет в себе силы сказать. Или, по крайней мере, почувствует, готов ли он услышать.

Наконец, послышался мягкий, но отчетливый щелчок открывающегося замка. Ариана замерла посреди гостиной, вцепившись пальцами в складки своего платья. Дверь открылась, и в нее вошел Марк.

И вся ее надежда, все ее воздушные замки рухнули в одно мгновение, не издав ни звука.

Он вошел не так, как она представляла. Не было усталой, но счастливой улыбки, нетерпеливого шага навстречу. Он переступил порог медленно, его движения были отточенными, но лишенными какой-либо энергии. Он поставил свой дорожный чемодан и портфель из черной кожи на пол у консоли с такой филигранной точностью, будто расставлял фигуры на шахматной доске. Лишь потом он поднял на нее взгляд. Его глаза, обычно такие живые, теплеющие в ее присутствии, теперь были плоскими, отстраненными и смотрели сквозь нее, будто она была прозрачной. В них не было ни радости, ни усталости — лишь глубокая, непроглядная пустота.

— Привет, — произнес он. Его голос был ровным, низким и безжизненным, как запись автоответчика.

— Привет, — прошептала она в ответ, чувствуя, как по ее спине бегут ледяные мурашки. Она сделала шаг навстречу, инстинктивно желая обнять его, почувствовать его тепло, растопить этот лед. Но он, будто не заметив этого движения, прошел мимо нее к панорамному окну, оставив между ними дистанцию в несколько шагов, которая показалась ей пропастью.

— Переговоры… прошли успешно? — спросила она, стараясь, чтобы голос не дрожал и звучал естественно.

— Да. Все по плану, — отрезал он, не оборачиваясь, глядя на ночной город. Его спина, прямая и неприступная, была красноречивее любых слов. — Сложно было. Но результат достигнут.

Контраст между этим ледяным, отстраненным человеком и тем, кто писал ей "скучаю до боли" и "привезу целый рынок подарков", был настолько разительным, что у Арианы перехватило дыхание. Это была не просто усталость после долгого перелета и изматывающих встреч. Это было что-то другое. Что-то глубокое и мрачное, что он привез с собой в запечатанном контейнере и не собирался открывать.

— Марк, с тобой все в порядке? — рискнула она снова, ее голос прозвучал тише, чем она хотела.

Он медленно повернулся. Его лицо оставалось маской бесстрастия.

— Со мной все в порядке, Ариана.