Замуж не напасть, как с Кощеем не пропасть! - Джейн Лувако

— А что ты там говорил про фамильяра? — вспомнила момент, который сильно меня удивил.

— Ну так в тебе сила проснулась, — всплеснул он лапками, — ведьма ты, Дашка, и тебе по статусу положен верный друг.

Нет, ну стервой меня коллеги называли за глаза — это правда. Ещё змеёй ядовитой, но вот так в глаза ведьмой, ещё никогда… Погоди, что?

— Ага, вижу, что дошло, — хохотнул мышь. — Так что я теперь не абы кто, а фамильяр, вот!

Он так смешно подбоченился и задрал нос, что удержаться от смеха не было сил.

— Даша, — сдулся Венька, слыша моё хихиканье, — давай тут останемся, а? Ну зачем тебе домой? Там нет магии, и меня ты перестанешь понимать, а тут…

Договорить ему не дали, дверь открылась, и мой маленький защитник напрягся, но увидев шишигу немного расслабился. Марфа входила, неся большой поднос, как только донести смогла. Сгрузив его на стол, осмотрелась и закрыла двери на щеколду.

— Велено напоить восстанавливающим отваром и проследить, чтобы ты отдыхала.

Я заметила, как Веничка забрался на стол и исследовал содержимое подноса, видимо, его удовлетворило увиденное и он, кивнув, исчез из виду. Марфа никак не отреагировала на мышонка, хотя и видела его. Наверное, действительно, малыша признали моим фамильяром, и он получил защиту Кощея.

Слова Веника задели за сердце, а после признания Кости, так вообще разбередили рану. Я всё то время, что находилась в Нави, куда-то бежала, рвалась, торопясь сбежать. А сейчас лежала в кровати и понимала, что никто на Земле меня, в общем-то, и не ждёт. На работе обо мне будут помнить неделю, а потом найдут нового сотрудника, возможно, даже лучше меня, и забудут окончательно. Со школьными друзьями дороги разошлись уже давно. А новыми я так и не обзавелась. Те же знакомцы, которые сейчас были у меня, скорее всего, уже забыли кто я. А родители… После недавнего развода они строят новые отношения, и им не до меня. Так к кому я так неистово рвусь на Землю?

А если принять во внимание, что у меня проявилась магия, и я обрела фамильяра… Мы ведь в ответе за тех, кого приручили? В ответе! А что будет с Веником на Земле? Он опять обратится в обычную мышь, которую я не буду понимать. Хочет ли он этого? Конечно, нет! Хочу ли я этого? Конечно, нет.

Глотая восстанавливающий отвар, поданный Марфой, и рассуждая обо всём, прекрасно понимала, что тяну время, боясь задуматься о чувствах к Косте и об отношениях с ним. Несколько раз обжёгшись, теперь боялась поверить в сказку. Разве может быть так всё прекрасно у меня? Я совершенно спокойно могла поверить в счастливый конец истории любой девушки, но не в свой.

Видимо, из-за отвара голова стала тяжёлой, и меня всё сильнее клонило в сон, которому я наконец поддалась.

Утром я проснулась полная сил, с радостным предвкушением сказки. Хотелось петь, смеяться и кружиться от переполняющих меня чувств и эмоций. Наверное, я сошла с ума, раз позволила себе поверить, что могу быть счастлива. Почти в припрыжку пошла в ванную. Хотелось как можно скорее привести себя в порядок и отправиться на завтрак, но не успела я дойти, как в комнату вошла Марфа с полным подносом еды.

— Вам ещё рано вставать, — её необычный дребезжащий голос был почти повелительным. — Ложитесь в кровать. И если Баба Яга разрешит, то в обед пойдёте с другими невестами в сад на пикник.

— Марфа, но я же хорошо себя чувствую, — я попыталась воспротивиться, но из этого ничего не вышло.

Сгрузив поднос на прикроватную тумбочку, даже не на стол, служанка потянула меня к постели, заставляя улечься.

— У вас был сильный выброс магии, плюс отравление, вам нельзя утомляться, — уговаривала она меня, как маленькую, подпихивая под спину подушку, чтобы удобнее было есть в кровати. — Даже не верится, что вы выжить смогли, — бурчала шишига, накладывая мне любимых сырников.

Вдохнув приятный аромат еды, обратила внимание, что на подносе стоят все блюда, которые мне нравятся, а не ненавистная каша. Удивительно, неужели я прощена слугами Кощея? Хм… А они у Кости всё-таки наблюдательны, подмечают такие мелочи. И вот вопрос: как они пропустили попытку отравления и самоубийства? Нам же постоянно твердят, что за нами наблюдают.

С другой стороны, если это была инициатива Далилы, то немудрено, что никто ничего не заметил. Хотя остаётся непонятным зачем она отравила меня, если потом отравилась сама? А если её кто-то заставил, то кто? Кроме невест посторонний тут только Иван, но ему вряд ли это нужно. Или нужно? Так и не найдя ответов, решила, что, возможно, за нами не так уж тщательно и наблюдают, учитывая, сколько раз я гуляла по замку в запрещённые часы, а, скорее, защищают от посторонних типа Лиха или кого пострашнее. Выкинув из головы неприятные мысли, вернулась в реальность. Предвкушая самый лучший завтрак, отломила вилкой кусочек сырника и уже собиралась отправить его в рот, когда до меня дошло, что рядом нет Веника, а он ведь тоже голодный.

— Марфа, — обеспокоенно обернулась к шишиге, хлопочущей у чайника и заваривающей какие-то травки, — а где мышонок, который живёт в моей комнате?

— Ваш фамильяр? — она подняла глаза на меня. — Так он сейчас на кухне с Милашей, делятся рецептами кофе. Никогда не думала, что мышата так любят этот напиток.

Женщина задумчиво покивала головой, при этом её тонкие антенны усики смешно закачались в такт кивков, а я вновь уставилась на них, не в силах отвести взгляд. Если не брать во внимание что Марфа не человек, интересно от кого произошла её раса. От насекомых, или это совершенно отдельная ветвь развития живых существ? Подивившись своим мыслям, отбросила их и приступила к завтраку. Когда я уже допивала ароматный отвар на лесных ягодах и травах, в дверь заглянула Ядвига.

— А ты выглядишь лучше, чем я ожидала, — довольная улыбка озарила её лицо. — Марфа, я посижу с Дашей, можешь спокойно всё убирать, — распорядилась сваха, направляясь ко мне. — Ну что, болезная, посмотрим на твоё состояние?

Я думала она возьмёт мою руку, посчитает пульс, заглянет в глаза, но всё оказалось совсем иначе. Стоя надо мной, женщина совершала странные пассы руками, словно вышивала по воздуху, или выписывала какие-то письмена. Наблюдая за её действиями, с удивлением увидела,