Несмеяна для босса - Алёна Амурская

Внутри пахнет влажной землёй, полынью, чаем с мелиссой и чем-то ещё, домашним, почти невозможным на фоне всего, что только что было. И где-то в подсобке слышится басистый голос. Знакомый, громкий, с характерными уверенными интонациями.

Рева Виссарионовна!

Эта деятельная бабуля разговаривает с кем-то по громкой связи.

- Да говорю тебе, Сёма, этот Волчарин тащит и тащит Маришу по ночам к себе, а она и рада! Ещё немного - и тапки домашние с зубной щёткой туда перекочуют. Маньяк озабоченный, а не серьезный бизнесмен… ишь ты, горит у него, видите ли! А смотрит на нее-то как…

- …наверное, как я на тебя в восьмидесятых, когда ты на базар за рассадой бегала… - раздаётся из трубки непривычно мечтательный голос Деда, заставив меня споткнуться на ходу. - Такой же огонь в глазах. Не мешай им, Ревушка. Пусть любят, как любят. Жизнь так коротка…

- Любовь он вспомнил! - фыркает Рева Виссарионовна, но уже с лукавой теплотой. - Это ты про ту весну, когда ты за мной полрынка гнался с ящиком бархатцев в подарок, пока не навернулся в прилавок с капустой, что ли? Глаза у тебя тогда, конечно, горели, Сёма. Весь в комьях земли, с цветами в зубах… Романтика!

Мне страшно не хочется прерывать эту душераздирающую сцену чужой ностальгии, но обстоятельства не позволяют.

- Рева Виссарионовна!.. - окликаю ее запыхавшимся голосом. - Мне срочно нужно поговорить с дедом Семёном! Кажется… кажется, за мной пришел Бейбарыс, я тачку похожую видела и одного из охранников Германа…

Она живо разворачивается ко мне на шатком табурете, но в ситуации ориентируется быстро. Вместо лишних вопросов сразу же рявкает трубку:

- Сёма! Ты слышал?! Это Яна! Несёт что-то - тачка, Бейбарыс… Как молния шайтанова влетела в лавку только что, слышь?

- Слышу, - голос Деда по громкой связи мгновенно становится другим, ровным, жёстким и собранным. - Яна, говори.

Не найдя, куда присесть на подгибающихся ногах, я буквально оседаю на прилавок, упершись в него дрожащими руками.

- Кажется, Сара привела ко мне хвост… - выдыхаю прерывисто. - Я тачку видела, похожую на ту, что ты говорил.

- Сара? - непонимающе переспрашивает Дед.

- Это… - я стараюсь говорить ровнее, но всё еще задыхаюсь. - Это племянница Дибира Агаева. Ты же знаешь его. Человек Германа, засевший в “Сэвэн”.

- Знаю, - коротко отзывается Дед. - Что она тебе сказала?

- Ничего конкретного, просто намекнула что привела друга своего дяди Дибира... - я заставляю себя продраться сквозь мысленную путаницу в поисках логики и коротко пересказываю Деду всю суть подозрительного появления Сары с ее последующими намеками и угрозами.

- Ты уверена в этом?

- Не на все сто процентов. Но та тачка с водителем стояла под окнами, я её точно видела. А потом Сара его внимание начала привлекать, орать… и я убежала.

- Чёрт… - выдохнул он. - Тебе с Короленко надо связаться. Срочно.

- Я уже отправила ему быстрое смс с меткой "SOS". Одно слово. Дальше не было времени. Он пока не перезвонил. Наверное, занят… на совещании у него всегда беззвучка стоит. Он перезвонит сразу, как увидит…

Дед пару секунд молчит, а потом принимается деловито распоряжаться:

- Ладно, тогда действуем так. Посиди пока у Ревы в подсобке и спокойно подожди звонка. Главное, не дёргайся, Яна, и не броди по улицам, иначе быстро окажешься на даче у Германа Юрьевича. У наших уже слушок пошел, что он снова активно тебя разыскивает, так что скорее всего ты не ошиблась. Поэтому не светись ни в окне, ни в дверях. Ясно?

- Ясно, - шепчу почти беззвучно. - Надеюсь, меня не найдут…

И как накаркала.

Бух!

Дверь лавки с треском распахивается, ударившись о стену. Что-то сыпется с ближайшей полки, и баба Рева возмущенно ахает, уставившись на беспардонных посетителей.

- Это еще что за хулиганье?! Ты гляди-ка, с ноги прямо! У меня тут, между прочим, двери, а не шлагбаум…

Ей никто не отвечает, а я в ужасе приседаю за прилавок на корточки, даже не успев их разглядеть.

Пока вошедшие осматриваются, резко умолкнувший Дед по-прежнему висит на громкой связи. И через секунду из трубки доносится его шепот:

- Не клади трубку, Яна…

Я едва успеваю положить телефон под прилавок на коробку с фасованными семенами. И в ту же секунду меня резко хватают за шкирку, словно котёнка, выдёргивая из-за стойки.

Надо мной нависают два лица.

Одно квадратное, с бульдожьей челюстью и взглядом, от которого хочется уменьшиться в размерах. Это тот, кто держит меня за шкирку. Второе - по-азиатски тонкое с раскосыми глазами-лезвиями. Их взгляд ни с кем не перепутаешь, он тихий, внимательный и равнодушный, как у могильщика или патологоанатома. Сканирует, изучает и читает меня до самых костей.

Бейбарыс…

Он всё такой же скучающий и расслабленный, как будто зашёл в лавку за семенами или удобрением, а не с намерением притащить свою жертву к ногам своего хозяина.

- Поехали и без глупостей, - говорит он. Голос обманчиво мягкий, но в его интонациях жужжит что-то опасное, как высоковольтный ток или оса, готовая больно ужалить в любую секунду. - Давай по-хорошему, Яна. Герман Юрьевич просто хочет побеседовать с тобой в тихом спокойном месте.

Охранник подталкивает меня в спину, продолжая крепко удерживать за шкирку и за локоть.

Смотрю на его пальцы и мгновенно узнаю ту самую руку с тюремными наколками, что высовывалась из неприметной серой машины во дворе. Все подозрения оправдались, но я не сопротивляюсь. Уж слишком хорошо знаю, как работают вот такие предложения Мрачковских шавок “по-хорошему”.

Однако Рева Виссарионовна - это не я. При виде чужого произвола она буквально вскипает, словно кастрюля с вареньем на открытом огне. Лицо её наливается краской возмущения, а глаза вспыхивают нехорошими огоньками.

- Это что еще за дела такие?! - гаркает она басом, резко стукнув кулаком по стойке. - На пороге уважаемого заведения девку хватают, как мешок с картошкой?! А ну, отпустил, рожа квадратная! Урод в пиджаке! Думаешь, если накрахмаленный, так можно тут бузить?!

Схвативший меня охранник слегка притормаживает, словно не вполне осознавая, что кто-то может так запросто взять и осмелиться наехать на него. Тем более женщина такого почтенного возраста. В сочетании с басистым тембром ее голоса