Подарок для Императора. Меж двух огней - Мара Черная

Ярость в глазах полыхала столпами пламени, напряжённые пальцы перебирали край рукава, губы сжались в тонкую полоску.

— Твои приступы гнева участились, Кал.

— Да что ты? — хлопнул в ладоши Император. — Давно не было, да?

— Давно, — согласился я. — Это меня и тревожит.

— А что ещё тебя тревожит⁈ Беорхийцы? Поэтому ты накаляешь своими ручонками с ними отношения⁈ Тебе так и чешется новую войну с ними развязать, да⁈ Я тебе верил и прислушивался, слепо следовал твоим советам, советничек, но сейчас… Так ли ты прав, что нам нужна эта война? Почему мы не можем просто навести порядок в пострадавшей провинции и наладить отношения с Беорхией? А?

— Всё-то у тебя просто, — буркнул себе под нос, но Калантиэль услышал.

— Да, просто! А зачем усложнять? — он искренне удивился.

— Ты не ездил в эти города, ты не видел своими глазами, что они творят, ты не пытался с ними найти общий язык и договориться. Ки-Рана бесит твоё высокомерие и желание управлять им. Он такой же независимый упрямец, как и ты, который не терпит компромиссов. И он сам ждёт удобного случая, чтобы напасть. Так лучше напасть первыми и получить преимущество, чем потом половину империи восстанавливать. Зачем позволять им втягивать другие, ещё не пострадавшие провинции? Если бы было так легко навести порядок и договориться, мы бы уже давно это сделали.

— Твоё мнение меня теперь не интересует, де-Мирт. Совет уже всё решил, твоими стараниями. Ты довёл нас до войны и уходишь, а исправлять всё оставил на наши с капитаном Дарвэном плечи.

Конечно, для него это так и выглядело, он ведь не знал, что мой план будет работать и без меня. И что бросать всё я тоже не собирался. Что убегал только от его бессмысленного контроля, но не от ответственности.

— Молчишь? Ну и молчи, безответственный ты… баран! За разрыв помолвки ты тоже не ответил! — вкрай осверепевший Калантиэль чуть ли не плевался. — Думал я не видел с первого дня твоего приезда, как ты трясёшься при одном упоминании о птичке⁈ Лгал мне, убеждал, что это лишь важное дело. Думал одурачить меня⁈ — он всё сильнее и сильнее распалялся, хотя казалось, куда ещё. — Ты забылся, Хельвдан де-Мирт! Ты плюнул на нашу дружбу, плюнул мне в душу, предал своего Императора. Ради девицы, которую подобрал в канаве, ради бродяжки. Или ты всё же с самого начала знал о её происхождении? Поэтому решил оставить её для себя? Мало власти? Захотелось вытурить беорхийцев из Эллесана и подмять его под себя при помощи союза с наследницей? А что потом? Вернуть Эллесану звание столицы? Переманить на свою сторону всю империю и свергнуть мою власть? Что ж, очень выгодно, весьма ловко придумал. Только я не идиот, и провести меня тебе не удалось, дружочек!

— Ты же спал и видел, как бы поскорее женить меня. Мне нельзя самому выбрать, кого сделать своей женой и с кем провести всю свою чёртову жизнь?

— У тебя была Лея, разве нет?

— Которую я не любил никогда. А у тебя, между прочим, целый гарем наложниц, который с завидной регулярностью пополняется. Мало?

— Опять про любовь! — Император закатил глаза. — Засунь её знаешь куда? Нет её! Вдолби эту простую истину в свою бедовую головушку!

— Почему тогда ты вцепился в Мирану мёртвой хваткой? Раз любви нет, тебе должно быть всё равно.

— Зато есть влечение! И выгода от союза, — он гордо отвернулся, заложив руки за спину.

— А у меня влечения быть не может? Только у тебя? Раньше я был твоей любимой игрушкой, которой ты ни с кем не делился, теперь на Миру переключился? Тебе пора повзрослеть, Калантиэль. Люди тебе не принадлежат. Я — свободный человек, и она тоже.

— Нет в Иллемане свободных людей! Я владею всеми Вами! — он схватил рапорт, разорвал в мелкие клочья и швырнул мне в лицо. — Хотел разбираться с Беорхией? Валяй! В полночь отправитесь к южному побережью! И нет, мой дражайший друг, не надейся, что будешь командовать. Ты уже показал себя во всей красе. Сквозь твою хвалёную защиту уже пробирались враги. Прямо в замок. Всегда безупречный Хельвдан де-Мирт даёт осечку за осечкой, — Калантиэль выпрямился и ходил туда-сюда. Плавно, извиваясь, будто змей. Кричать он перестал, но едкий тон резал слух. — Рядовой. Да. Отныне обычный рядовой.

— Как скажете Ваше Величество. Я могу идти собираться? — я старался сохранять спокойствие, не давая нарастающей злости прорываться сквозь ледяной тон.

Пререкаться сейчас было бесполезнейшим занятием.

— Собираться? В форме главнокомандующего? Ну, не-е-ет, дружочек, — протянул ехидно Император — Снимай! Ты теперь никто! Пешка. И одежда должна соответствовать статусу, вернее, его отсутствию, — в тусклом освещении хищный оскал его сделался совсем зловещим.

Он пытался меня задеть и вывести на эмоции. Его бесило, что я остаюсь спокоен, что не боюсь его. Раньше он этим восхищался и любил меня за это. Сейчас он надеялся, что я буду спорить, не буду подчиняться. А я взял и принял всё, что он сказал. Он хотел продолжения конфликта, а я ему не дал повода. И это распалило его ещё сильнее. Теперь я стою в его кабинете и раздеваюсь. Стягиваю плащ с гербом Иллеманы, с символом моего собственного элитного отряда, и ещё с одним гербом — знаком императорской стражи. Снимаю броню, которую он мне подарил в день, когда я стал главнокомандующим его армией и его личным советником. Скидываю и сапоги с серебряными пряжками из лучшей кожи, которую только можно найти в Меране. Пусть забирает. Под дорогой мишурой я всегда носил простые штаны и рубахи. Вот и сейчас остался в них. «Нет разницы в какой ты одежде, если ты хороший человек», — этому меня учил отец.

Я швырнул под ноги Калантиэлю всё, что снял с себя и пошёл на выход.

Вслед донеслось:

— Убирайся! Более не желаю тебя видеть! Надеюсь, эта война принесёт тебе славную смерть!

По спине пробежал холодок. Мгновенно обрушившийся на сознание ураган за секунду вынес из лёгких весь воздух, оставив лишь давящую удушающую пустоту. Желать смерти низко. Ниже некуда.

Уже в коридоре меня догнал капитан Дарвэн.

— Господин де-Мирт! Господин! Да подождите же Вы, я не успеваю.

Из-за старого ранения, он бежал прихрамывая. Я замедлился.

— Какой я тебе теперь господин, Дарвэн, — усмехнулся, указывая руками на свой внешний вид. — Это мне тебя впору называть господином.

— Право слово, что Вы такое говорите! В форме или без, Вы всегда останетесь моим господином.