Волшебная ферма попаданки, или завещание с подвохом - Кармен Луна

Её взгляд скользнул по мне, и в нём была такая всезнающая усмешка, что мне стало не по себе. — Комнаты есть, — сказала она, обнажая в улыбке два жёлтых зуба. — Одна. Последняя.

Моё сердце сделало кульбит и провалилось куда-то в пятки. Я посмотрела на Кейдена. Он даже бровью не повёл. — Мы берём.

Старуха выдала нам один-единственный ключ и проводила до двери в конце коридора.

Комната была… крошечной. И в ней была одна кровать. ОДНА. Полуторная, с комковатым соломенным тюфяком. Ещё был маленький столик, стул и очаг, в котором уныло тлели угли. Всё.

«Одна кровать, — истерично заорал мой внутренний голос. — ОДНА. На троих. Нет, на двоих и одного ребёнка. Нет, на двоих и одного ребёнка, и один из этих двоих — тысячелетний дракон, с которым у меня вчера был первый поцелуй! Шикарно! Просто великолепно! План ‘спасти мир’ определённо включает в себя пункты, не прописанные в моём трудовом договоре! Где мой профсоюз?! Я требую отдельный номер!»

Элина, уставшая за день, ничего не заметила. Она тут же забралась на кровать, свернулась калачиком и моментально уснула.

И мы с Кейденом остались стоять посреди этой каморки, глядя друг на друга. Напряжение было таким густым, что его можно было намазывать на хлеб вместо масла.

— Я… я могу поспать на стуле, — пробормотала я, чувствуя, как горят щёки.

— Не говори глупостей, — отрезал он. — Ложись с сестрой. А я… я не сплю.

Он подошёл к очагу, подбросил туда полено, которое принёс с собой, и сел на пол, прислонившись спиной к стене. Его огромная фигура в маленькой комнате казалась ещё больше. Он занял собой всё пространство, весь воздух.

Я, стараясь не шуметь, легла на край кровати, рядом с Элиной. Я лежала на боку, спиной к нему, но чувствовала его присутствие каждой клеточкой. Чувствовала тепло, исходящее от его тела. Слышала его ровное, спокойное дыхание.

За окном выло болото. Какие-то твари скреблись, ухали, выли. Было страшно. Но здесь, в этой убогой комнатке, рядом с этим огромным, молчаливым драконом, я впервые за весь день почувствовала себя в безопасности.

— Почему вы не сказали ей, что вы — дракон? — спросила я шёпотом в темноту. — Той старухе. Она, кажется, знает вас.

— Мара знает многое, — ответил он так же тихо. — Но чем меньше людей знают, кто я, тем спокойнее им живётся. И мне тоже.

— А вы часто здесь бываете? В «Последнем приюте»?

— Иногда. Когда нужно подумать в тишине. Это место стоит на границе миров. Время здесь течёт иначе.

Мы замолчали. Но это молчание не было неловким. Оно было… уютным. Мы просто лежали и сидели в одной комнате, слушая вой ветра и дыхание друг друга.

Вдруг снаружи раздался особенно громкий, душераздирающий вопль. Элина во сне всхлипнула и прижалась ко мне. Я и сама вздрогнула от ужаса.

И тут я почувствовала движение. Кейден встал. Я думала, он пойдёт к окну. Но он подошёл к нашей кровати. Я затаила дыхание. Он не лёг. Он просто сел на пол с моей стороны, прислонившись спиной к кровати. Его широкая, сильная спина была в нескольких сантиметрах от моей.

Он ничего не сказал. Но этот жест был громче любых слов. Он поставил себя между нами и дверью. Между нами и страшным миром снаружи. Он стал нашей стеной. Нашим щитом.

Я лежала, боясь пошевелиться. Сердце колотилось так громко, что я боялась, он его услышит. Я чувствовала тепло его тела сквозь тонкое одеяло. Чувствовала его силу, его спокойствие. Весь страх ушёл. Осталось только одно. Огромное, всепоглощающее чувство… правильности.

Осторожно, чтобы не разбудить Элину, я протянула руку назад, в темноту. Мои пальцы коснулись грубой ткани его рубашки на его плече. Он не шелохнулся. Но я почувствовала, как под моей ладонью напрягся, а потом расслабился мускул. Он понял. Он принял мой жест.

Это было не прикосновение любовников. Это было прикосновение двух солдат в одном окопе перед решающим боем. Прикосновение, полное доверия, поддержки и молчаливого обещания: «Я здесь. Я с тобой. Мы справимся».

В этот самый момент, в этой убогой комнате посреди проклятого болота, — с пронзительной ясностью поняла я, — мой дом — это не ферма с коровой и гномом. Мой дом — это здесь. Рядом с ним. Где бы он ни был. И это было самое страшное и самое прекрасное открытие из всех, что я сделала в этом мире.

Глава 39

Утро в «Последнем приюте» было серым и безмолвным. Я проснулась от ощущения, что на меня смотрят. Открыла глаза. Кейден сидел у догорающего очага, но его голова была повёрнута в мою сторону. Он не спал. Я была уверена, что он не сомкнул глаз всю ночь, сидя на полу у нашей кровати, как древний, несокрушимый страж.

Наши взгляды встретились в полумраке комнаты. И я утонула. Утонула в его золотых глазах, в которых больше не было ни высокомерия, ни гнева. Только глубокая, вековая усталость и… что-то ещё. Что-то новое, тёплое и до ужаса нежное, что было адресовано только мне.

Воздух в комнате был таким густым от невысказанных чувств, что, казалось, его можно было потрогать.

«Так, Соколова, дыши, — приказала я себе. — Просто обычное утро. Просто ты. Твоя сестра. И твой личный дракон-телохранитель, который провёл ночь, охраняя твой сон. Ничего особенного. Совершенно рядовая ситуация для попаданки в фэнтези-мир. Надо спросить, входит ли это в стоимость его проживания, или мне потом выставят отдельный счёт за охранные услуги?»

Мы спустились вниз завтракать. Старуха Мара молча поставила перед нами три миски с какой-то серой, безвкусной кашей и три кружки с отваром из болотных трав. — Топи сегодня злые, — проскрипела она, глядя куда-то мимо нас. — Воздух густой от старой печали. Он в голову лезет, воспоминания путает. Не верьте сегодня ни глазам своим, ни ушам. Верьте только тому, что в руке держите.

Её слова показались мне бредом старой карги. Но Кейден помрачнел. — Она права, — сказал он тихо. — Сегодня будет трудный день. Психические эманации болота достигли пика.

Мы снова двинулись в путь. И я сразу поняла, о чём говорила