Теперь открой глаза - Николь Фиорина

пообедали и пытались получше узнать друг друга. Это стало новым началом для нам обеих, но нам понадобится время, чтобы исправить отношения, которые за десять лет так страшно поломались. Вчерашний вечер открыл ворота для скопившихся горя и чувства вины. И когда этот день подошел к концу, я приняла то, что отношения у нас вряд ли станут идеальными. Я все еще ненавидела ее идеальную прическу и то, что Диана одевалась у Ральфа Лорена и как шарахалась от официантки, потому что у той оказалась проколотая ноздря. Мы были очень разными людьми, но нас свели вместе отчаяние и любовь.

Диана в самом деле любила моего отца, и она училась любить и меня тоже.

Дни прошли быстро. Большую часть времени я проводила с отцом и Дианой – Олли держался от меня подальше. Мне это не нравилось, но он подталкивал меня к тому, чтобы я проводила время с этой частью своей семьи.

Утром перед судом я стояла перед зеркалом в простом черном платье без рукавов, которое выбрала для меня Диана. Оно доставало мне до середины бедра, а вырез заканчивался чуть ли не у шеи.

Платье я в последний раз надевала на суд перед Долором. Надеюсь, на этот раз все обернется куда лучше. Волосы мои отросли чуть ниже плеч. Из косметики я использовала только румяна и тушь.

– Мия, ты готова? – позвал отец снизу.

Я не ответила.

– Мия Роуз Джетт!

Я улыбнулась.

– Еще две минутки! – я оглядела себя сверху вниз, с черных туфель и до волос, пригладила платье.

Может, судья решит, что мое исчезновение доказывает, что я совсем не изменилась?

Что, если он разозлится и снова отправит меня в исправительное психиатрическое заведение? А может, даже в тюрьму?

Улыбка сползла с моих губ. Я занервничала: мурашки гуляли по шее. Мне стало нечем дышать – воротник слишком узкий, мне нужно было срочно выбраться из этого платья! Я сжала кулаки, пытаясь отдышаться. Комната закачалась.

А потом я почувствовала на себе его руки.

Я подняла голову – Олли стоял рядом в черных брюках и выглаженной рубашке и обворожительно улыбался.

Его зеленые глаза задержались на моем наряде, и он провел ладонями по моим рукам.

– Дыши, любовь моя. Все будет хорошо, – прошептал он.

– Откуда ты знаешь?

– Потому что только погляди, – он кивнул в сторону зеркала. – Ты не только осталась со мной, ты осталась и с собой тоже. Ты не сдалась. И, если я не ошибаюсь, я тебе больше не нужен.

Он выгнул бровь и чуть кривовато усмехнулся.

– Моя работа здесь сделана.

Я хлопнула его по руке, и Олли прижался лбом к моему затылку, смеясь.

– А если честно, – продолжил он, обняв меня. – Выглядишь ты просто невероятно.

Его губы коснулись моего уха, и он закачал меня. Тело мое заныло в предвкушении.

– Мне нужно провести с тобой наедине шесть минут.

– Шесть?

– Одна минута – чтобы восхититься. Две – чтобы попробовать на вкус. И три – чтобы потеряться в тебе.

– Всего три?

– Если честно, не уверен, что даже три продержусь.

Судья назвал мое имя, и Олли сжал мою руку, а потом я поднялась и вышла на платформу. Рядом встал мой адвокат – молодой, не старше тридцати пяти, утонченный, с шоколадно-коричневыми волосами, зачесанными набок. Перед тем как зайти внутрь, он посоветовал мне молчать. Говорить будет он – пока судья не обратится ко мне напрямую. Его звали Роджер.

Все случилось так быстро. Судья и Роджер обменялись несколькими фразами на юрспике, а я стояла рядом, застыв и наблюдая за руками судьи и выражением его лица. К тому моменту, когда я подумала, что наконец-то во всем разобралась, судья стукнул молоточком и отпустил нас.

Я развернулась, чтобы уйти. Что только что произошло? Не понимаю. Олли, Диана и моей отец поднялись с лавок. Лица их ничего не выражали.

– Что случилось? Что он сказал? Я свободна?

По дороге к двери я забросала Роджера вопросами. Обернулась на Олли – тот шел позади меня и шептался с моим отцом.

– Все плохо, да?

Роджер ничего мне не отвечал, пока все мы не вышли в коридор. Дверь за нами захлопнулась.

– Хорошо, – он кивнул. – Все прошло хорошо.

– Насколько хорошо? Я-свободна-хорошо? – спросила я, обведя всю компанию взглядом.

Олли сделал шаг вперед и приложил ладони к моему лицу.

– Ты свободна, любовь моя. Все закончилось.

– Не надо так со мной! – я стукнула ногой по кафелю. – Я видела твое лицо и подумала, будто судья снова захочет меня куда-то упечь!

– Я ведь сказал, что все будет в порядке. И совсем не удивился такому исходу. – Олли чмокнул меня в лоб и повернулся к Роджеру, чтобы пожать ему руку. – Двойное гражданство Мии все еще в силе?

– Да, может путешествовать безо всяких проблем.

– Спасибо, Роджер. Но я больше никогда не захочу видеть тебя вновь, – усмехнулся Олли, и остальные последовали его примеру, пожав Роджеру руку.

Адвокат ушел. Я почувствовала, что с плеч словно груз свалился. Олли снова повернулся ко мне и протяжно выдохнул. Глаза его блестели. Ему тоже полегчало.

– Давай уберемся отсюда, да?

– Ага, – согласилась я и кивнула.

Мы пришли на обед все вместе: над столом зависли невысказанные вопросы.

Что теперь? Когда я уеду? Уеду ли вообще?

Рука Олли опустилась на мое голое бедро под столом – он потянулся к чаю, слушая, как отец болтает о ремонте, который планировал сделать в кухне. Я же могла сосредоточиться лишь на том, как пальцы Олли двигались по внутренней стороне моего бедра, подбираясь все ближе и ближе к…

– А ты что думаешь, Мия? – спросил отец.

Я резко подняла голову и попыталась распахнуть глаза – веки отяжелели.

– Хмм?

– Я думаю, лучше белые шкафчики, – вклинилась Диана.

Я положила свитер на колени.

– Да, звучит неплохо.

Олли чуть склонил голову и уставился на меня – пальцы его добрались до моих трусиков. Я всхлипнула, когда его большой палец провел прямо там через тонкий материал.

– Мия, ты в порядке? – усмехнулся он.

– Хмм.

Палец его прижался к моему клитору.

– А что насчет твоей кухни?

– Моей что?

– Твоей кухни в Суррее. Она маленькая, но можем тоже белую мебель поставить, если захочешь, – его палец провел по шву и спустился ниже.

Я тут же сжала ноги, схватила со стола стакан Доктора Пеппера и втянула немного жидкости через соломинку.

– Или ты предпочитаешь шкафчики без дверок?

Я дернула бедрами и выплюнула лимонад.

– Мия! – воскликнула Диана, но все мое внимание было сосредоточено на умелых, изящных